Катерина Шувалова - Хранители полей. Деревенский роман

В летней кухне было тихо и пусто – Захар все еще управлялся со скотом в сарае. Девочка сложила овощи в таз, почистила их и вымыла, нарезала и поставила на огонь большой чугунный казан. Заварила чай, нарезала свежий хлеб, взяла большой ломоть и пошла на поиски деда.

Тот управлялся с поросятами, вычищал их желоб длинной сапою, а те с визгом носились по загону, сталкиваясь друг с другом толстыми боками. Миша уселась на пень неподалеку.

– А Вам здесь не скучно, дедушка? Каждый день делаете одно и то же. Друзей у Вас совсем нет, и у меня тоже.

Она притоптывала ногой по земле, наблюдая, как старик отгоняет любопытных свиней палкой, чтобы сгрести граблями грязную солому и насыпать чистой и сухой.

– Все люди уходят и все люди предают. Нутро у них такое. От друзей толку никакого нет и подавно. Животное, которое ты спас и пригрел, оно всю жизнь подле тебя будет, благодарное и любящее. Посмотри на пса моего! Он ходить едва может, но по пятам изо дня в день ковыляет, ждет покорно у дверей сарая или у окна кухни. А человека сколько ни грей своим теплом, ни дели с ним свой дом, постель и стол – ему все мало. Разводи лучше свиней, их хотя бы сожрать можно, в отличии от твоих пустоголовых подружек.

– И Вам правда не бывает одиноко? Не хочется поговорить даже с кем-нибудь? Или в гости позвать? – продолжала допытываться Миша, пока Захар с раздражением отпихивал от себя поросят. Он выудил большими вилами свежего сена из копны, что стояла у сарая, расстелил его по цементному полу, налил поросятам свежей воды и вытряхнул из кастрюли еды в вычищенный желоб, постукивая ею о край.

– Одиноко только тем бывает, кому нечем заняться. Бездельникам, ленивым и глупым людям всегда одиноко. Всегда им плохо, всегда ноют беспрестанно. А друзей заводят, чтоб было кому ныть да жаловаться. Мне этим заниматься некогда, у меня работы по горло каждый день, не стану я тратить время на то, чтоб о чужих проблемах и делах слушать, когда своих выше крыши. Если я хочу с кем поговорить – у меня всегда компания найдется. Меня понимают и слушают и животные, и деревья в саду, потому как всякое живое существо или растение способно тебя понять и даже ответить. Только нужно уметь слушать и понимать. Много ума не надобно, чтоб с себе подобными судачить. А ты попробуй поговорить с яблоней за домом или со старым филином, что на болоте живет в дряхлой иве.

Я свое хозяйство все понимаю и умею с ним управляться. Знаю, когда дому моему плохо, когда его подлатать нужно. Когда тихонько дверь скрипит в прихожей – это дом заботы просит и моего внимания. В саду деревья, когда пить хотят, знаю, они мне об этом сами говорят. А ласточки мне погоду могут рассказывать лучше любой газеты или передачи по радио. Я не бываю одиноким, я здесь – часть мира и жизни, она есть везде – надо мной, подо мною и вокруг, по сторонам. Как я могу ощущать одиночество, если тут столько живого?

Миша не ответила. Она только посмотрела по сторонам, пытаясь понять, о чем таком говорит Захар. Неужели все эти мухи над ее головой, жуки в траве под ногами, бабочки над грядками клубники или птицы в высоком небе – все это наши соседи, спутники нашей жизни? Неужто можно дружить с жабой, что приходит по ночам с болота к ним во двор? Или доверять свои секреты псу, который всегда с радостью бросается в ноги, стоит его позвать? Она смотрела и казалось, что начинала видеть совсем иначе, уже не так, как видела раньше. Вот деловитый рыжий муравей тащит какую-то былинку, спешит обратно к себе в дом. Он живет здесь, совсем близко, около сарая старика, на его земле. А сколько еще у них таких соседей? Стаи молодых ласточек, целые семьи жуков, ночные мотыльки и большие белые бабочки, что живут в капусте. Наверное, если задаться целью и обыскать весь участок старика, от самых ворот наверху и до частокола внизу, что врезается в землю балки, то наберется такая огромная семья, что не хватит и двух столов, составленных вместе, чтоб пригласить всех на обед. И кого там только не будет!

Поглощенная этим внезапным открытием и своими мыслями, Миша не заметила, как Захар закончил работу, убрал вилы, оттряхнул руки и вышел из сарая.

– Ты завтракать-то собираешься идти? Сегодня много дел нужно успеть до заката выполнить, ежели не поесть с утра как следует, то так и скопытишься где-нибудь на огороде.

Черешневое, август 1989 г.

Миша помнила тот день, когда впервые решилась выбраться в запустевший черешневый сад на окраине. Дед часто рассказывал ей предания об этих местах, о небылицах и байках, что обитают здесь. Разбираемая детским любопытством, она давно мечтала сделать вылазку, побродить меж одичавших деревьев, отыскать запрятанный колодец.

После обеда Захар по привычке пошел в дом, чтобы отдохнуть и почитать, а Миша принялась собираться в путь. В сарае раздобыла она старый потрепанный рюкзак, начинила его пирожками, положила бутыль с водой. На ее тощих узких плечах лямки рюкзака болтались и разъезжались в стороны, сам же он свисал почти до бедер, хлопал при каждом шаге по ее ногам и сильно затруднял ходьбу. Но Миша была в таком радостном предвкушении и настоящем восторге, что даже не замечала этого.

Она позвала с собою пса, тот послушно покинул излюбленное место под окнами кухни и последовал за ней. Дорога в черешневый сад проходила через селение на холме. Конечно, можно было пойти и другим путем, найти обходную дорожку, но через село идти было и быстрее, и проще.

Насыпная дорога уходила в гору, быстрым шагом Миша преодолела склон и уже скоро перед ней появился первый деревенский домишко. Запыхавшийся пес плелся следом, высунув язык, и так же пытливо разглядывая открывавшийся перед ними новый пейзаж. В деревне Миша еще ни разу не была, весь год она провела внизу на балке, в доме старика.

Дома здесь стояли далеко друг от друга, а между некоторыми из них и вовсе были целые поля. Первый дом оказался старым и совсем неухоженным: весь огород порос сорняками и бурьяном, забор во многих местах покосился или вовсе сгнил, через облупившуюся побелку на стенах дома проглядывали кирпичи. Во дворике дома, таком же неухоженном и неприветливом, горел костер, а у дверей дома спал большой черный пес. Это были единственные признаки того, что участок не заброшен и что у дома есть хозяин, хотя запустение настойчиво пыталось доказать обратное.

Миша миновала несколько домов, быстро потеряв интерес к поселению. Все здесь было монотонным, все дома были похожи между собой, одинаковые огороды и сады с плодовыми деревьями, подобные ворота и частоколы, даже собаки издали казались совершенно одинаковыми. Многие обитатели Черешневого ухаживали за своими домами, почти все из них красовались свежей побелкой, прополотыми грядками, во дворах было чисто и подметено. Изредка, когда Миша подходила слишком близко к забору, из-за него доносился лай, приглушенный говор радиоточки или гогот гусей.