Алевтина Афанасьева - Обрести и потерять

– Ты единственный, кто выжил. Куда мне было идти, как не к тебе?

– Пусть так, но тебе не место здесь. Уйди, чтобы не видеть того, что произойдет!

Сарнуа стало страшно. Вода прибоя вдруг показалась холоднее зимних метелей. Собратья па́ли. Она, младшая дочь Тутсага Скользящего, в одночасье стала одинока.

– Ты хранишь память предков! Нужно передать это живущим, оставить после себя. Я тоже одна, но не спешу уйти, – произнесла девушка, и это прозвучало как укор.

Дракон глухо зарычал, тяжело повернулся к ней и наклонился ниже:

– Мы, Эйрдалы, всегда были едины, во всем. Ты отважилась говорить со мной в поучительном тоне, не слишком ли много на себя берёшь?

– Как можно сдаваться теперь, когда никого не осталось?! – запальчиво ответила Сарнуа. – Мне страшно, но я борюсь! Предки не учили, что делать, когда Темень и Смерть забирают всех. Мои родные ушли. Другие кланы не принимают дочь Тутсага. Что остается? Только жить – для памяти. Жить – потому что иначе нельзя. Не пришло ещё наше время Ухода, раз мы всё ещё здесь. Тебе ли этого не знать! Скинь пелену с души. Живи ради меня! Останься рядом. Прошу…

Девушка запнулась и замолчала. Все на Большом Побережье знали историю Тутсага, хитростью спасшего кланы от новой войны. Прошло несколько лет, прежде чем всё вскрылось. Тутсага изгнали, его драконам было позволено остаться на Побережье, но они решили уйти вместе с ним. Как оставить в беде родного? – Невозможно. Нужно следовать за ним и разделять участь. Позже, когда началось трудное Время Воинств, Тутсаг, как и все, встал на защиту земель. Старейшины приняли это как должное, и никто не был вправе напоминать о прошлом. Но войны закончились, выжившие сохранили историю об обмане. Заслуги не спасли никого. На Сарнуа теперь тоже лежала печать изгоя. Что ждало впереди? Никому не нужная отверженная. Куда было идти и чем жить? И вдруг встретился он – черный дракон. Он узнал её, но не изгнал дочь Тутсага и не бросился бежать сам.

Чёрный пристально смотрел на Сарнуа. Она стояла перед ним, открытая, с надломом внутри, который не стремилась спрятать. Сбивающееся дыхание и громко стучащее сердце красноречиво выстраивали историю Сарнуа. Почти не отводя взгляда, она безмолвно молила дракона услышать её, присмотреться и хотя бы попытаться понять. Он с лёгкостью мог бы раздавить её и после закончить свою жизнь, только что-то Сарнуа смогла задеть в нём, и Каодо будто заново дышал и смотрел на мир вокруг.

Он задумался, сколько пришлось пройти этой драконе на своём пути, скольких пришлось потерять и пролить слёз? Сколько вёрст оставалось внизу, под её усталыми крыльями, над землями, где никто не ждал? Так ли были важны запреты и древние правила, если в глазах напротив вдруг становилось ощутимо тепло и настоящая жизнь? Сильная, как росток дерева, проросший через брусчатку мостовой. Не такую ли он искал все эти годы?

Каодо немного стушевался от обрушившегося на сердце пламени. Откровения драконы дались непросто, вызвав в душе бурю. С ним давно никто не говорил так дерзко, прямо и, вместе с тем, тепло.

Дракон переступил лапами, словно всё ещё сомневаясь стоит ли впускать в свою жизнь эту незнакомку. У берега от его движения поднялись волны, но Саруна не сдвинулась с места, упрямо дожидаясь ответа.

– Хочешь быть рядом? Не боишься просить о таком? – произнёс он, словно снова проверяя на прочность выдержку и желание драконы. – Не пожалеешь? Я – дракон без права обращения в человека. Не каждая из моего клана решилась бы произнести эти слова, а ты, пришлая, отважилась. Знаешь, что за судьбу выбираешь?

– Мне ли не знать, о чём прошу!

– Так знай, что я нарушил закон Черного острова, – произнес Каодо, и в глазах блеснуло что-то, похожее на гордость. – Быть может, это заставит тебя передумать.

– Не напрасно путь вывел меня сюда. Позволь повторить. Хочу остаться с тобой до скончания наших времён… Назови своё имя, и мы будем связаны навеки…

Было непросто, временами – невыносимо. Драконы притирались друг к другу, молодость и опыт сливались воедино и уравновешивали. Каодо научил Сарнуа видеть Души Драконов, скользящие при свете Лун в волшебных танцах; обучил обороняться в воздушных боях. Делился навыками столь же древними, как и его род. Сарнуа показывала поляны с ягодами, исцеляющими боли; учила отыскивать редкие целебные травы, восстанавливающие силы драконов. И однажды отвела Каодо к источникам, помогающим залечивать раны. Чёрный дракон, повидавший многое, был поражен, как скоро закрылись его давние шрамы, уже ставшие белёсыми полосами среди чешуи. Драконы привыкали друг к другу и стали невообразимо близки.

Так продолжалось до той поры, когда оба поняли, что случай, соединивший их, есть нечто большее. Это стёрло боль прошлого, несоответствия и несправедливости. Гармония и тепло отношений стали постоянными спутниками Сарнуа и Каодо. Так было до новой схватки с Тьмой, когда миру Шести Лун снова стала угрожать опасность…

Сарнуа осталась одна. Кутаясь в плащ, она сидела около корней старого сухого дерева и мысленно говорила со своим возлюбленным. У самого горизонта в зыбкой дымке облаков дрожала Нова. Прикрывая глаза, девушка видела тени драконов. Лёгкий свет проходил сквозь их призрачные тела. Они спускались к морю и взмывали вверх, разрывая облака. Казалось, Сарнуа видит Древних во сне, и они что-то пытаются донести до неё. Хотелось разгадать их послание, найти в нём смысл, как обычно умел делать Каодо, но ей не удавалось. Вместо этого она просто смотрела на красивые танцы в облаках и взывала ко всем, кто ещё мог помочь. Дракона просила спасти Каодо.

– Нова – сильнейшая магия, дающая жизнь Миру и всем его существам. Бесконечный круг жизни и Нова, как неизменная его часть. Нельзя исключить её, иначе нарушится всё: связи и нити. Нужно суметь верно обратиться к ней, тогда можно будет спастись.

– А как же Луны?

– Они тоже часть Круга, другая ипостась. Слушай их и будешь в безопасности.

Оранжевый диск Новы начал погружаться за море, меняя его цвет. Сарнуа поднялась, чтобы лучше видеть. Это зрелище каждый раз трогало её до глубины души, рождало волны волшебства, придающие силы. Когда Нова исчезла, Сарнуа обернулась драконом и улеглась на камнях. Они всё ещё были теплыми…

Тепло… Каодо, любимый чёрный дракон… Зачем он полетел туда? Почему не взял с собой её? Так трудно расставаться с ним, каждый раз словно частица души погибает от волнения. Сарнуа знала, что он хотел уберечь её от опасности. Его крылья сильней, шире, и скользит в ветрах Каодо так уверенно, что можно позавидовать. Дракона понимала, что если бы отправилась с ним, то путь стал бы невыносимо долог. Только в этот раз следовало достичь цели как можно быстрей.