Татьяна Уварова - Король Артур и рыцари Круглого стола

Сэр Гавейн, смотревший из окна беседки, где сидели король с королевой, вдруг обернулся и улыбаясь произнес:

– Государь, пожалуйте к столу: мне кажется, нас ждет удивительное зрелище.

Действительно, едва король и рыцари разместились за Круглым столом, на пороге появились два богато одетых человека, а между ними шел юноша необычайно высокого роста. Но он был ленив или болен, потому что опирался на плечи своих спутников, как будто не мог держаться на ногах. Все трое молча прошли через зал и остановились перед возвышением, на котором сидел король. Тут юноша выпрямился и стал на полтора фута выше своих товарищей.

– Да благословит тебя Бог, государь, – заговорил он, – и всех твоих сподвижников, особенно же рыцарей Круглого стола. Я хочу обратиться к твоей милости с тремя просьбами. О первой я прошу сейчас, а две остальные назову через двенадцать месяцев, когда ты опять будешь праздновать день Святой Троицы.

– Говори, – ответил король, – я обещаю исполнить твою просьбу.

– Во-первых, я прошу дать мне приют на год.

– С удовольствием, – обещал король. – Но как тебя зовут? И откуда ты? Мне кажется, ты из знатной семьи.

– Быть может, – последовал ответ. – Но я не отвечу на твой вопрос, государь.

Король Артур позвал своего сенешаля сэра Кэя и поручил ему содержать юношу в течение года как сына лорда.

– Не вижу в этом надобности, – возразил сэр Кэй, человек неприветливый и злоязычный. – Я готов поклясться, что он низкого происхождения. Будь сей юноша знатный, он попросил бы коня и доспехи. Если у него нет имени, я дам ему прозвище Бомэн, то есть Прекраснорукий: посмотрите, какие у него красивые руки! Пусть он живет на кухне и жиреет как свинья!

Но Ланселот и Гавейн упрекнули сэра Кэя за его насмешки над юношей.

– Я головой ручаюсь, – заметил Ланселот, – что он человек знатного рода.

– Не может быть, – продолжал настаивать сэр Кэй. – Он сам себя выдал. Ему хочется только разжиреть – недаром же он просил лишь приюта. Ручаюсь, он просто лежебока и бежал из какого-нибудь монастыря, где его плохо кормили! – И Кэй со смехом уселся за стол, а Бомэн направился к дверям зала, где пажи и лакеи обыкновенно доедали остатки обеда; ему и тут пришлось плохо, потому что слуги, по примеру сэра Кэя, тоже стали издеваться над ним.

По окончании обеда сэр Ланселот пригласил молодого человека к себе, чтобы, по своей обычной доброте, накормить и одеть. Сэр Гавейн тоже предлагал устроить его получше; но Бомэн отказался – он желал во всем подчиняться распоряжениям сэра Кэя.

Так Бомэн остался жить в кухне и спал вместе с поварами. Он охотно исполнял всякое дело, которое ему поручали, но особенную страсть имел к рыцарским турнирам. Во всех состязаниях в силе и ловкости среди дворцовой челяди он неизменно брал верх.

Злоречивый сэр Кэй, встречая юношу – в комнате или в кухне, – никогда не упускал случая с усмешкой спросить окружающих:

– Ну, как вы находите моего кухонного мужика?

Но Бомэн молча сносил насмешки и обиды и всегда был одинаково спокоен и приветлив.

Минул год, и снова наступила Святая Троица. На сей раз король Артур пожелал праздновать ее в столице Уэльса, Карлеоне, на реке Уске. Снова столы для пира были накрыты в большом дворцовом зале; но король опять не приглашал своих гостей к столу в ожидании услышать или увидеть что-нибудь особенное.

Около полудня в комнату, где находился король, явился дворецкий и сказал:

– Государь, если угодно, вы можете проследовать к столу: сейчас ко двору прибудет благородная дама, очень взволнованная.

Король немедленно занял свое место, и повара внесли дымящееся жаркое и другие вкусные блюда. Когда начался пир, в зал вошла некрасивая девушка с умным лицом и, преклонив колени перед восседавшим на возвышении королем, воскликнула:

– Прошу, король, защиты!

– От кого? – спросил Артур.

– Государь, – отвечала девушка, – мою сестру, известную красавицу, осаждают в собственном замке. Тиран-рыцарь не выпускает ее, и я, узнав, что при твоем дворе собрались самые храбрые воины, пришла молить о помощи.

– А как зовут твою сестру? – спросил король. – Где ее замок и кто ее обидчик?

– Государь, я не могу назвать имени моей сестры, но она прекрасна и владеет обширными землями. А тирана-рыцаря зовут Красный рыцарь Ридланд.

– Я такого не знаю, – возразил король.

– Государь, зато я хорошо знаю! – вмешался сэр Гавейн. – Это один из самых недюжинных рыцарей в мире: по силе он равен семерым, и я сам едва спасся от него.

– Прекрасная леди, – сказал король, – я охотно помогу тебе; но если ты не назовешь имени своей сестры, ни один из тех, кто сидит за Круглым столом, не последует за тобой.

Девушка грустным взглядом обвела зал: никто из присутствующих рыцарей не пожелал ехать за ней. Тогда из толпы кухонной челяди, теснившейся в углу зала, выступил Бомэн; он был в грязном платье, но глаза его горели отвагой.

– Государь, я прошу милости! – воскликнул он, подняв руку, и подошел к возвышению. Девушка с отвращением отшатнулась от него.

– Говори! – ответил король.

– Господь воздаст тебе за твою доброту, государь! – начал Бомэн. – Двенадцать месяцев я пробыл у тебя на кухне и кормился от твоего стола; теперь я прошу о двух других обещанных мне милостях.

– Слушаю, – сказал король.

– Прежде всего, государь, поручи мне дело этой леди.

– Да будет так! – ответил король Артур.

– Затем, государь, благоволи приказать сэру Ланселоту Озерному следовать за мной и посвятить меня в рыцари, если я заслужу.

– Хорошо, если сэр Ланселот согласится, – сказал король.

– Стыдитесь! Неужели вы хотите дать мне в защитники этого кухонного мужика?! – гневно вскричала девушка и поспешно покинула зал, вскочила на коня и уехала. В ту же самую минуту в зал вошел карлик в платье пажа и ввел большого коня в роскошном чепраке, с великолепными доспехами, сложенными на седле. Карлик приблизился к Бомэну и стал надевать на него доспехи, а присутствующие только дивились, откуда все это взялось.

Бомэн простился с королем Артуром и с сэром Гавейном и попросил сэра Ланселота следовать за ним.

Столпившийся у дверей народ любовался посадкой Бомэна и красной с золотом сбруей коня; но все удивлялись, почему у юноши нет ни щита, ни копья.

Сэр Кэй, смеявшийся вместе с другими, вдруг вскочил с места и воскликнул:

– Поеду-ка и я за моим поваренком, посмотрю, будет ли он по-прежнему уважать меня!

– Тебе лучше остаться дома, – заметил ему Ланселот, и Гавейн поддержал его.

Но сэр Кэй усмехнулся, быстро надел свои доспехи, взял щит и копье и поскакал за Бомэном. Он нагнал его в ту минуту, когда тот поравнялся с девушкой.

– Эй, Бомэн, ты знаешь меня? – крикнул насмешливо сэр Кэй.