Даниил Муха - Ромул – первый царь Рима. Эпическая повесть

Акка Ларенция закрыла лицо руками и зарыдала – память о невосполнимой утрате была еще свежа.

– Жена, перестань – слезами горю не поможешь, – вздохнул Фаустул, – мы должны мужественно переносить удары судьбы, и да будет на то воля богов!

Ромул бросился к Акке Ларенции и стал ее утешать как мог; Рем, конечно же, тоже оказался рядом. Он не говорил слов утешения, а только молча гладил своей ладонью морщинистую руку хозяйки дома.

В очаге весело потрескивал огонь, в окна хижины заглядывали озорные лучики весеннего солнца, но на лицах у всех была печаль от перенесенного горя и слышалось прерывистое дыхание хозяйки да перешептывание сыновей Фаустула. Вдруг Акка Ларенция встрепенулась, глаза ее оживились. Женщина почувствовала, как в ней пробуждается материнское чувство, причем это было глубокое чувство, не оставляющее сомнений: да, Ромул и Рем стали для нее почти родными! И почему бы не усыновить Ромула, чтобы он мог заменить умершего сына? И тогда мальчиков снова будет двенадцать, а это число для них священное. Ведь для отправления обрядов в честь Майи требуется двенадцать молодых юношей – не больше, не меньше.

Акка Ларенция протянула руки к Фаустулу и произнесла:

– О муж мой, во имя богов разреши мне усыновить Ромула, дабы он мог заменить собой умершего родного сына!

Фаустул в ответ только кивнул головой:

– Хорошо. И да будет так! Пусть Ромул станет одним из братьев-пахарей!

Так Ромул стал отныне исполнять обязанности члена коллегии арвальских братьев. А чтобы закрепить оформление кровного родства, Ромулу приказали вместе с другими совершить особый ритуал: во дворе дома все двенадцать братьев с венками из колосьев на голове и белыми повязками должны были выпустить из своей руки немного крови и в специальном ритуальном сосуде смешать ее с кровью породненных.

При этом священнодействии Фаустул проговорил следующие сакральные слова:

– Пусть всемогущие боги будут свидетелями скрепления союза между арвальскими братьями и Ромулом! А если кто из нас по своей слабости или по воле случая нарушит священный договор, то да будет он богами проклят навеки!

При этом ритуале как свидетели присутствовали другие пастухи и земледельцы и, конечно же, доверенное лицо от Нумитора, тот самый немолодой, болезненного вида человек, который принес в зимний и дождливый день его приказ. Именно через этого человека Фаустул сообщил опальному царю о намерении принять Ромула в арвальскую коллегию. Податливый Нумитор, конечно же, согласился – ведь Фаустул был для него как родной брат, к советам которого он всегда прислушивался.

Прошло еще немного времени – Ромул и Рем возмужали еще больше. Более того, близнецы во всем проявляли больше ума, храбрости, воли, чем их сверстники по ремеслу, а жизненная энергия, казалось, била из них ключом. Ромул и Рем, как и прежде, помогали Фаустулу и его сыновьям в их труде, но, в отличие от прошлых лет, обнаружилось стремление Ромула к лидерству – как-никак, а лидерские задатки у Ромула были, и были невероятные. Ромул обладал тем качеством, которое было столь редким у простых пастухов. У него была харизма, у него стала обнаруживаться способность убеждать других, способность найти выход из любой трудной ситуации и сильная воля. Естественно, без обучения наукам и искусствам он не смог бы проявить эти необходимые для лидера качества. Но вместе с науками в Габиях близнецы впитали в себя и умение уважать мнение других, будь то совет другого или спор, также впитали в себя и любовь к ритуальным священнодействиям.

Однажды близнецы вместе с другими пастухами, самыми сильными и выносливыми, охотились в местности, которая прилегала к Альбанскому озеру с севера. Стояла типичная для осенней поры погода: было очень тепло и солнечно. По холмам, с любопытством заглядывая в темные и укромные места, скользили солнечные лучи, обгоняя друг друга; над лесом, что был неподалеку, пролетали с криками разные птицы; на болотах противно квакали лягушки да грациозно переступали длинными ногами цапли. На поляне, то тут, то там, были разбросаны улья для пчел, образуя пасеку – пчелиный городок. А над пастушескими хижинами поднимались клубы дыма, свидетельствуя о готовящейся для их обитателей вечерней трапезе.

Увлекшись охотой за диким кабаном, Ромул и Рем со спутниками незаметно пробрались сквозь прилегающие заросли в лесную чащу. Кабан находился где-то рядом, ибо все слышали его хриплое дыхание и топот его копыт. Пастухи тоже запыхались от быстрого бега; переводя дух, они уже почти шагом, раздвигая ветки охотничьим оружием, следовали за утомленным животным. Продвигаясь вперед, преследователи кабана вдруг увидели, как на них во весь опор несется косуля – животное, которое часто встречалось им в этой местности.

Косуля мчалась резкими и короткими скачками. Ромул поднял дротик, но, видя, что лес слишком густой, отбросил его и взял лук в левую руку, а правой приложил стрелу к тетиве и только собрался отпустить тетиву, как вдруг увидел сзади косули, в зарослях, человеческие лица. Люди медленно приближались, делая Ромулу знаки, чтобы тот не стрелял в их направлении. А косуля стремглав промчалась мимо, уходя от преследователей все дальше и дальше.

Разочарованию близнецов и их спутников не было предела:

– О боги! Что же ты, Ромул, не выстрелил в животное?! Ведь оно было так близко от нас!

– Да, но в этот момент, когда я собрался выстрелить в него, слишком близко оказались вот эти люди – ведь я не хотел убить или хотя бы ранить одного из них, – и Ромул рукой указал по направлению к группе преследователей косули.

Рем закивал головой, соглашаясь с братом. Люди, из-за которых Ромул так и не поразил косулю, оказались пастухами, которым вздумалось побродить по лесам в поисках добычи. Может быть, им надоели пастушеские занятия; может быть, им захотелось мяса дикого животного, но, так или иначе, это были вооруженные пастухи. И, в отличие от Ромула, этим пастухам удалось поразить насмерть большого кабана: его туша с обломками стрел и глубокими ранами от смертоносных дротиков беспомощно болталась на толстом шесте, который несли на плечах четверо пастухов. Вдруг среди других пастухов Ромул увидел знакомое лицо. Где-то он встречал этого крепкого и рослого юношу с маленькой бородкой, но где?

Ромул, немного подумав, хлопнул себя по лбу и радостно воскликнул:

– О боги! Неужели это Целер! Целер, кажется, судьба вновь сталкивает нас!

Целер поднял руку для приветствия и громко произнес:

– Приветствую вас, друзья мои! – И, понизив голос, добавил, обращаясь уже к своим спутникам: – Мне очень жаль, что мы упустили косулю.

– Я как раз собирался поразить ее, но в последний момент остановился, боясь поразить вас – ведь вы находились совсем рядом с добычею! – рассмеялся Ромул.