Даниил Муха - Ромул – первый царь Рима. Эпическая повесть

В главном зале на троне с важным, но мрачным видом сидел царь. У него было задумчивое лицо; маленькие злые глазки уставились на перстень на правой руке и на регалии царской власти, а левой рукой царь подпирал массивный подбородок. Это был Амулий, младший из братьев, сын царя Проки, который теперь занял царский трон. Он размышлял. Что делать дальше? Он вчера отдал приказ убить сына Нумитора и его родню, его самого заключил под стражу, но что делать с Реей Сильвией, дочерью Нумитора? Амулий, как человек, преступивший моральные нормы, теперь боялся мести со стороны будущих сыновей Реи Сильвии, ведь те непременно будут любыми средствами мстить за смерть ближайших родственников. Кровная месть – дело нешуточное, особенно если речь идет о роде Сильвиев. При мысли об этом по измученному бессонной ночью лицу пробежала дрожь; Амулий передернул плечами, встал и прошелся взад-вперед, чтобы успокоиться. Сказать по-честному, Амулий был трусом, но жажда власти и природная жестокость взяли свое – и вот он на троне Альбы-Лонги.

Несколько минут назад у Амулия была его дочь Анто, которая просила царя не убивать Сильвию. Анто не хотела терять близкую подругу детских лет – она очень привязалась к ней. Удивительно, но просьба умолявшей о царской милости Анто заронила в черствое сердце жестокого Амулия искорку жалости. И тиран-убийца Амулий сдался. Теперь он спрашивал себя, не проявил ли он слабости, дав себя уговорить, пусть даже родной дочери. Царь снова сел в кресло, которое ему нравилось; нравилась ему и обстановка во дворце; нравилась ему и лесть, и то, какой трепет он внушал многочисленной челяди, – он наконец-то почувствовал вкус власти, настоящей власти. Ибо что значат для тебя несметные богатства, если ты не царь. И теперь Амулий имел и то и другое. Но тревога за свою жизнь терзала его душу: он велел закрывать дворец и никого не пускать без предупреждения, он окружил себя многочисленной стражей. Но, как бы то ни было, не чувствовал себя в полной безопасности. Амулий тяжело вздохнул и вновь уставился пристальным взглядом на царские регалии. Теперь он вспомнил, какая ужасная погода была этой ночью, словно природа, которую олицетворяли боги, выражала недовольство; появилось ощущение, что Юпитер требовал мщения за убийство невинной жертвы и узурпацию царской власти.

– О царь мой, да будет благословенно имя твое! – раздался дрожащий голос со стороны входа в тронный зал.

– Как ты смел войти без предупреждения, презренный! – вскипел, сжав кулаки, Амулий. На его лице, только что бледном от нервной ночи, появились багровые пятна.

– Прости своего недостойного слугу, о царь, но ты не слышал моего стука в дверь, и я забеспокоился, как бы не случилось чего-нибудь ужасного с тобой, – промямлил придворный, ползая на коленях. – К тому же ты велел привести к тебе твоего брата и твою племянницу.

Амулий взял себя в руки и произнес:

– Пусть войдут! А ты можешь идти.

Придворный раскланялся и, бормоча слова благодарности, поспешно удалился. Тут же в тронный зал, расписанный фресками, вошли Нумитор и Рея Сильвия, правда, не одни: с ними была стража, а сами родственники Амулия были закованы в цепи – до того Амулий их боялся.

Нумитор был старше Амулия, но выглядел не по годам лучше брата. В отличие от нервного Амулия, Нумитор держался, несмотря на гибель сына и бессонную ночь, как подобает настоящему царю. Он был крепкого телосложения, с красивым лицом и добрыми глазами, которые, казалось, испускали животворящее тепло. Он стоял, выпрямившись во весь рост, а не сутулясь в плечах, как его младший брат.

Рея Сильвия была молодая и красивая девушка довольно стройного телосложения, с длинными и светлыми волосами. Она была бледна и тихо рыдала, прижимаясь к отцу.

Молчание прервал Нумитор, который держал свою дочь за руки.

– Как ты посмел, брат, нарушить отцовскую волю? Мы разделили наследство нашего рода Сильвиев. Разве тебе, Амулий, – голос обычно спокойного Нумитора повысился, – недостаточно было богатства? – и Нумитор пристально и с укоризной посмотрел на своего брата.

Хитрый и изворотливый Амулий уже знал, что сказать такому бесхитростному человеку, как Нумитор. Тем не менее он старался не смотреть ему прямо в глаза, его взгляд все время блуждал где-то под потолком.

– Я так пожелал, – был ответ Амулия, – я хотел в одних руках соединить богатство и власть. Мне кажется, что это будет лучше для Альбы. Я сделаю этот город самым могущественным на нашей земле! – при этих словах голос Амулия загремел, а его руки, крепко сжимая царские регалии, поднялись вверх.

Тут вмешалась Рея Сильвия, голос ее дрожал от переживаний, она всхлипывала:

– Но зачем ты заковал нас в цепи?! Ты, как незаконный тиран, боишься мщения?!

– Успокойся, моя племянница, я отпущу твоего отца на волю и дам ему жилище и слуг. А что касается тебя, я отдам тебя в весталки, – поглаживая бороду, усмехнулся Амулий.

– Меня? За что? Я не заслуживаю этого, – плача, сказала Рея Сильвия.

– Это воля богов, – даже не моргнув глазом, сухо и отрывисто произнес узурпатор. – Я видел сон, в котором ко мне явилась богиня Веста. Так вот, она пожелала, чтобы я отдал тебя в весталки. Ты будешь служить этой богине. Воля богов – закон для нас всех, не так ли? – с важным видом и нараспев ответил Амулий.

– Ты узурпатор, убийца – боги тебя покарают! – не сдержалась Рея Сильвия.

– Это ты о своем брате Эгесте? – парировал в ответ Амулий. – Мои слуги мне сказали, что на охоте с ним случился несчастный случай: его затоптал огромный кабан, после того как он упал с коня.

– Это правда? – вошел в разговор немногословный Нумитор, прижимая к себе и успокаивая рыдающую дочь.

– Истинная правда, брат мой, – с этими словами Амулий поднялся с трона. – А теперь я вынужден удалить вас из этого зала: у меня важные государственные дела.

Он крикнул на стражников, те повиновались, и вновь Амулий остался один. Тут же после ухода родственников узурпатора в дверь зала постучали.

– Войдите! – скрипучий голос Амулия на этот раз был властен.

– Мой царь, я пришел исполнить твое приказание, да будет благословенно имя твое! – проговорил начальник стражи, падая ниц.

Амулий посмотрел на стражника сурово и отрывисто произнес:

– Нумитора отправить в ближайшую деревню и как следует приглядывать за ним, а Рею Сильвию отдать в служение Весте и везде присматривать за сопливой девкой! – властный голос Амулия задрожал от ярости.

– Будет исполнено, повелитель, и да живи ты счастливо! – поклонившись, начальник стражи вышел.

Нервный Амулий не остался спокойным, он подошел к окну и посмотрел на город сверху. Ему не давали покоя угрозы Реи Сильвии. А что, если кара богов действительно обрушится на его голову? Ведь он, Амулий, незаконно присвоил царскую власть, да и велел убить своего племянника.