Екатерина Мишаненкова - Самые остроумные афоризмы и цитаты. Великие женщины истории

Если кому-то и написано на роду стать важной персоной, то судить об этом следует только после его смерти.

Легенда всегда берет верх над историей.

Люблю давать советы и очень не люблю, когда их дают мне.

Любопытная особенность нашей профессии: мужчины завидуют женщинам гораздо сильнее, чем женщины завидуют мужчинам.

Люди добрые, умные, жалостливые, собравшись вместе, становятся гораздо хуже. Отсутствие чувства личной ответственности пробуждает дурные инстинкты. Боязнь показаться смешным лишает их доброты.

Моя слава приводила в ярость моих врагов и досаждала моим друзьям.

Если публика сегодня будет капризничать, я умру уже во втором акте.

(Перед началом спектакля «Дама с камелиями»)

Простить – не значит забыть.

Публика предпочитает верить скорее дурным слухам, чем хорошим.

Я без конца ставлю перед собой разные цели, чтобы не дать себе сорваться с цепи.

(1811–1896)

Нет людей суевернее, чем безбожники.

Побои и ругань как опиум: по мере снижения чувствительности приходится удваивать дозу.

Различие между упорством и упрямством в том, что первое имеет своим источником сильное желание, а второе, напротив, сильное нежелание.

(1789–1849)

Романы и комедии обычно кончаются свадьбой; предполагается, что потом говорить уже не о чем.

В брак по любви вступают люди, готовые ради медового месяца обречь себя на уксуснокислую жизнь.

Хорошее состояние, блестящее положение в обществе и слабый, снисходительный муж – чего же ей больше желать?

Любовь во Франции – это комедия, в Англии – трагедия, в Италии – опера, в Германии – мелодрама.

Признательность – это добродетель, которая проявляется чаще до, чем после. Гордость редко имеет золотую середину; она либо чрезмерна, либо недостаточна.

Дружба между женщиной и мужчиной невозможна: если он больше, чем друг, она уже меньше, чем подруга.

Горы кажутся тем больше, чем ближе к ним приближаешься, но великие люди в этом отношении не похожи на горы.

Стоит лучу солнца упасть на вас, и вы видите возле себя друзей. Друзья – это термометр, по которому можно измерять температуру успеха.

Религия преображает отчаяние, которое вас разрушает, в смирение, которое порабощает.

(1806–1861)

Женщина всегда моложе мужчины того же возраста.

Люди обзаводятся мнениями так же, как дети усваивают азбуку, – путем многократного повторения.

(1816–1855)

Бездеятельность монарха развивает способности премьер-министра.

Мужчинам, да и женщинам тоже, нужен обман; если они не сталкиваются с ним, они сами его создают.

Так уж устроена жизнь, что ничего в ней заранее не предскажешь.

Уважай себя настолько, чтобы не отдавать всех сил души и сердца тому, кому они не нужны.

(1819–1901)

Важно не то, что люди думают обо мне, а то, что я думаю о них.

Я читаю и подписываю бумаги, а Альберт ( муж Виктории. – Прим. составителя ) их промокает.

Дети – это горькое разочарование: больше всего им нравится делать именно то, что больше всего не нравится родителям.

Седьмая внучка и четырнадцатый внук – это, боюсь, уже многовато; скоро мы начнем походить на кроликов в Виндзорском парке!

Он ( премьер-министр. – Прим. составителя ) говорит со мной так, словно я – полный зал народу.

(1882–1941)

Почему женщины гораздо больше интересуют мужчин, чем мужчины – женщин?

Женщина веками играла роль зеркала, наделенного волшебным и обманчивым свойством: отраженная в нем фигура мужчины была вдвое больше натуральной величины.

История мужского сопротивления женской эмансипации едва ли не интереснее, чем история самой эмансипации.

Большие сообщества людей – существа невменяемые.

Кто не говорит правду о себе, не может говорить ее о других.

У каждого человека есть свое прошлое, укрытое в нем, как страницы книги, известной только ему; а его друзья судят лишь по заглавию.

Дешевизной бумаги, бесспорно, объясняется, почему женщины в литературе преуспели раньше, чем в каких-либо других профессиях.

Я заработала первой рецензией один фунт десять шиллингов и шесть пенсов и на эти деньги купила персидского кота. А потом меня разобрало честолюбие: кот – это, конечно, очень хорошо. Но кота мне мало. Я хочу автомобиль. Вот так я и стала романисткой.

Женщинам-писательницам мешают консервативные взгляды, присущие противоположному полу. Что скажут мужчины о женщине, которая открыто заговорит о своих страстях? Ибо мужчины самим себе позволяют в этом отношении большую свободу, и правильно делают, но безотчетно приходят в страшную ярость и не могут с собой совладать, когда речь идет об аналогичной свободе для женщин.

Юмор – первое, что теряется в переводе.