Екатерина Мишаненкова - Самые остроумные афоризмы и цитаты. Вожди от Ивана Грозного до Сталина

Измена мне мила, а изменники противны.

Торопись медленно.

Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей.

Не слишком возмущайся, если кто-то говорит обо мне дурно: довольно и того, что никто не может нам сделать дурного.

Я пришел бы к вам раньше, но меня задержала храбрость ваших солдат.

Наполеон или я, я или он, но вместе мы не можем царствовать.

Воцарение императора Александра было встречено всеобщим восторгом. Петербургский генерал-губернатор, граф Пален, докладывая об этом государю, сообщил ему, между прочим, что народ с такою жадностью и радостью расхватал манифест о вступлении на престол, что теперь экземпляры его продаются уже по рублю.

– Государь, – прибавил Пален, – вы счастливы: вы любимы народом!

– Я тогда буду счастлив, – отвечал Александр, – когда и через пятнадцать лет увижу то же самое.

После венчания на царствование Александра I все лица, заключенные в предшествовавшее время в Петропавловскую крепость, были освобождены. Один из арестантов, оставляя каземат, написал на дверях его: «Свободен от постоя». Об этом донесли государю. Он улыбнулся и заметил, что следовало бы прибавить к надписи слово «навсегда».

Фельдмаршал граф Н.И. Салтыков просил императора Александра при вступлении на престол об определении своего сына президентом в одну из коллегий.

– Я сам молод, – отвечал ему Александр, – и с молодыми советчиками мне делать нечего.

Князь П.А. Зубов, оказавший императору Александру I при его воцарении важные услуги, просил государя исполнить одну просьбу, не объясняя, в чем она состоит. Государь дал слово. Тогда Зубов попросил подписать заранее изготовленный простительный и определительный указ для генерал-майора Арсеньева, который был наказан за то, что в итальянскую кампанию 1799 года бросил свой полк во время сражения. Император поморщился, однако подписал: «Принять вновь на службу». Через минуту, подойдя к Зубову, он начал просить его также выполнить одну свою просьбу. Зубов выразил готовность исполнить беспрекословно все, что прикажет государь. Тогда Александр сказал ему:

– Пожалуйста, разорвите подписанный мною указ.

Управлять Россией несложно, но совершенно бесполезно.

В 1859 году при отъезде Александра II из Чугуева после смотра, когда он вышел на крыльцо, ямщик, вместо того, чтобы сидеть на козлах, стоял подле коляски, а на козлах торжественно восседал великолепный пудель, любимая государева собака, постоянно сопровождавшая его в путешествиях. Сначала этого не заметили, но когда государь подошел к коляске, то губернатор спросил ямщика, отчего он не на козлах. Ямщик ответил:

– Никак нельзя, ваше превосходительство, там их благородие уселось.

Александр рассмеялся и сказал ямщику:

– А ты их оттуда кнутиком, кнутиком.

Во всем свете у нас только два верных союзника – наша армия и флот. Все остальные, при первой возможности, сами ополчатся против нас.

Что ни скажешь, из всего сделают высочайшее повеление!

У России нет друзей. Нашей огромности боятся.

Когда русский царь удит рыбу, Европа может подождать.

Однажды Александр III вызвал двух историков, специалистов по XVIII веку и спросил – правда ли, что Екатерина II родила его деда Павла I не от Петра III, а от графа Салтыкова?

Первый историк ответил:

– Правда, она и сама на это намекает в своих мемуарах.

Александр III перекрестился и сказал:

– Ну, слава Богу, значит в нас есть русская кровь!

Второй историк возразил:

– Да нет, неправда! Вы на портреты посмотрите – Павел и Петр III же практически одно лицо!

Александр III перекрестился и сказал:

– Ну, слава Богу, мы законные государи.

Во время правления императора Александра III некий солдат Орешкин напился в царевом кабаке. Начал буянить. Его пытались образумить, указывая на портрет государя императора. На это солдат ответил: «А плевал я на вашего государя императора!» Его арестовали и завели дело об оскорблении императора.

Познакомившись с делом, Александр понял, что история гроша ломаного не стоит, и начертал на папке: «Дело прекратить, Орешкина освободить, впредь моих портретов в кабаках не вешать, передать Орешкину, что я на него тоже плевал».

Арестовали по какому-то политическому делу писательницу Цебрикову и сообщили об этом Александру III. Тот написал следующую резолюцию:

– Отпустите старую дуру!

Весь Петербург, включая и ультрареволюционный, хохотал до слез.

Летом 1891 года в Кронштадт прибыла французская эскадра под флагом адмирала Жерве.

Князь Оболенский доложил Александру III о предполагавшемся обеде в честь моряков в Большом Петергофском дворце и спросил, провозгласит ли государь только тост в честь эскадры или скажет речь. Император ответил, что будет тост за Францию, за адмирала и эскадру, на что Оболенский доложил, что в таких случаях по этикету следует играть гимн. Государь сказал, что так и следует поступить.

– Но, Ваше Величество, это Марсельеза! – а Марсельеза из-за своего революционного содержания в России была запрещена.

– Раз это их гимн, значит, его и следует играть.

– Но, Ваше Величество, это Марсельеза…

– Ах, князь, вы, кажется, хотите, чтобы я сочинил новый гимн для французов. Нет уж, играйте тот, какой есть.

Во вселенной бессчетное множество миров, а я еще и одного не завоевал!

Войны зависят от славы, и часто ложь, которой поверили, становится истиной.

Нет ничего более рабского, чем роскошь и нега, и ничего более царственного, чем труд.

Александру предложили поучаствовать в Олимпийских играх, на что он сказал:

– Я соглашусь, только если моими соперниками будут цари.

Приближенные посоветовали Александру напасть на врагов ночью. Тот ответил:

– Я не краду победу.

Горе тому государственному деятелю, который не позаботится найти такое основание для войны, которое и после войны еще сохранит свое значение.