Сборник - Большая книга мудрости

В злодеянии не имеет значения, кто первый, а кто последний. Порядок по счету не разделяет того, что объединено сходством. Поэтому безусловно предписано, что злом не воздается за зло.

Если бы на земле было столько же веры, сколько ожидается награды на небесах!..

Человек одинаков во всех народах, различны лишь имена; душа одна – различны голоса; дух един – различны звуки; у каждого народа свой язык, но материя языка – всеобща.

Все существующее заставляет постичь Бога, и Он все же непостижим; в этом величие его, что люди и знают, и не знают Его.

Вы предпочитаете не знать, потому что уже ненавидите, как будто знаете наверняка, что не будете ненавидеть, если узнаете.

Чем более они [люди] расположены ко злу, тем более способны верить ему. Вообще они легче верят вымышленному злу, чем действительному добру.

Судить следует только душу – за то, как она пользовалась сосудом плоти. Сам сосуд, конечно, не подлежит приговору.

Смех, собственно, идет глупости; но и истине прилично посмеяться, потому что она радостна.

Ереси: хоть от нашего ствола, но не нашего рода; хоть из зерна истины, но одичавшие от лжи.

(примерно 342–420)

византийский переводчик Библии и писатель

Кардинал Альбрехт Бранденбургский в образе cвятого Иеронима. Портрет работы Лукаса Кранаха (Старшего). 1526 год

Страх Божий изгоняет страх человеческий.

Мудрому не следует жениться. Никто не может одинаково служить книгам и жене.

Молодая вдова пусть уже отдается скорее мужу, чем дьяволу.

Хвалю брак, хвалю супружество, но лишь потому, что от брака рождаются девственные люди.

Обращение никогда не может быть поздним. Разбойник вошел с креста в рай.

Лицо есть зеркало души.

Мы не рождаемся христианами, а возрождаемся.

В одном и том же изречении одно услышит ученый, иное – неученый.

Не болтливое невежество, а святая простота для меня всегда была предметом уважения.

Давать не бедным принадлежащее бедным – в некотором роде святотатство.

Имей простоту голубя, чтобы не злоумышлять против кого-нибудь, и мудрость змеи, чтобы самому не пасть под ковами других. Небольшая разница в пороке – обмануть или быть обманутым христианину.

Не будем подражать порокам того, чьим достоинствам не можем следовать.

В оправдание собственной виновности думают: нет святых, все достойны порицания.

Жену распутную уберечь нельзя, а целомудренную стеречь не следует.

И святые могут впадать в зависть.

Кто обвиняется во многом и, оправдываясь в обвинениях, что-нибудь опускает, тот сознается в том, о чем умалчивает.

Крещение разрывает древние грехи, но не дает новых добродетелей.

Будем жить, как ничего не имеющие и всем обладающие.

Есть стыд, что ведет к смерти, и стыд, что ведет к жизни.

Будь умерен в скорби, помни эту истину: ничего чрезмерного.

Меньше греха следовать злу, которое признаешь добром, чем не сметь защищать того, что верно знаешь за добро.

Когда подаешь милостыню, пусть видит только Бог.

Усвоить дурное очень легко, и если не в силах бываешь подражать добродетелям других, то быстро перенимаешь их пороки.

Само произношение букв и первые начатки учения иначе преподаются ученым и иначе – невеждой.

Учись тому, чему сам учишь.

В переводе я передаю не слово в слово, а мысль в мысль.

(347–407)

византийский богослов и христианский святой, архиепископ Константинопольский

Иоанн Златоуст. Фрагмент иконы

Любовь не знает насыщения, но, постоянно наслаждаясь любимыми, более и более воспламеняется.

Где бы ты ни был, молись. Ты – храм Божий: не ищи же места, нужно только душевное расположение.

Не думаю, что в среде священников много спасающихся, напротив – гораздо больше погибающих, и именно потому, что это дело требует великой души.

Народ составляют святые, а не толпа народа.

Наше гражданство на небе, а не на земле.

Мы же умываем руки, когда входим в церковь, зачем же не омываем сердца?

Что же такое смерть? То же, что снятие одежды… Что такое смерть? Временное путешествие, сон, который дольше обыкновенного.

Что же такое толпа? Нечто шумное, многомятежное, большей частью глупое, без цели носящееся туда и сюда, подобно волнам моря, составляемое часто из противоположных мнений. Кто имеет у себя такого владыку, не будет ли тот жалок более всякого другого?

Еще нет смиренномудрия в том, чтобы грешник считал себя грешником. Смиренномудрие состоит в том, чтобы, сознавая за собой много великого, ничего великого о себе не думать.

Время уныния не то, когда мы терпим зло, а когда делаем зло… Делая множество зла, мы не сокрушаемся и на короткое время, а если от кого-нибудь потерпим хоть малое зло, падаем духом, безумствуем, спешим отказаться и избавиться от жизни.

Многие приходят в церковь, произносят тысячи стихов молитвы и выходят, не зная, что говорили они; уста их движутся, а слух не слышит. Ты сам не слышишь своей молитвы: как же ты хочешь, чтобы Бог услышал твою молитву?

Награда тебе будет больше, когда ты станешь делать должное, не надеясь на награды.

Не множество тел мы желаем видеть в церкви, а множество слушателей.

Человек нередко бросается в бездну, чтобы только другие удивлялись ему.

Грех не в нашей природе; мы удостоены воли и свободы. Ты – мытарь? Можешь стать евангелистом. Ты – богохульник? Можешь стать апостолом. Ты – разбойник? Можешь приобрести рай… Нет такого греха, который не изглаживался бы покаянием.

Не вспоминай о своих добрых делах, чтобы помнил о них Бог.

Завидующий не может не быть и клеветником.

Разве Церковь – в стенах? Церковь – во множестве верующих.

(354–430)

римский богослов, политик и философ

Святой Августин. Одна из 17 сцен цикла о жизни богослова. Беноццо Гоццоли. 1463 год

Все это одинаково: в начале жизни – воспитатели, учителя, орехи, мячики, воробьи; когда же человек стал взрослым – префекты, цари, золото, поместья, рабы – в сущности, все это одно и то же, только линейку сменяют тяжелые наказания.

Найдется ли вор, который спокойно терпел бы вора?

Я сам не могу полностью вместить себя. Ум тесен, чтобы овладеть собой же.