Андрей Якушев - Притчи.ру. Лучшие современные притчи

Увернувшись от первого нападавшего, мастер ударил сам… и нападавший замертво рухнул на пол, будто действительно сражённый мечом. Остальные нападавшие тут же отпрянули, но лишь для того, чтобы перегруппироваться. Это были хорошие воины, и даже невидимый меч в руках противника их не испугал. И всё же с мастером им было не совладать, поэтому, потеряв ещё двоих, остальные так же таинственно растворились в темноте, как и появились ранее.

– Мастер, – воскликнул изумлённый ученик, – у вас магическое оружие?! Невидимый меч?!

– Да, – ответил мастер, вытер невидимый клинок об одежду одного из мертвецов и убрал его в невидимые ножны, – и у тебя есть такой же.

– У меня?! – ещё больше удивился ученик.

– Запомни, – сказал мастер, – оружие настоящего воина висит не на его поясе, оно в его сердце.

Ученик нахмурился, пытаясь осознать слова мастера.

– Ну же, что ты стоишь столбом! – гаркнул мастер. – Вынь меч!

Ученик встал в боевую стойку, схватил руками несуществующую рукоять и осторожно потянул. Он почувствовал лёгкое сопротивление, как будто действительно клинок выходил из ножен, и даже услышал тихое шипение трущейся о дерево стали. Он извлёк меч, легонько его подкинул и тут же поймал. «Какой совершенный меч, – подумал ученик, пленяясь новым оружием, – какой идеальный баланс».

Он настолько увлёкся своими переживаниями, что даже не заметил, как один из мертвецов вдруг улыбнулся и подмигнул мастеру…

Жил на свете музыкант, который столь виртуозно исполнял музыку, что люди говорили, будто он может подобрать свою мелодию для каждого человека. Однако сам музыкант был несчастен. «Не может быть, – думал он, – что нот на свете всего лишь семь. Должна же быть ещё хоть одна…»

Музыкант посетил лучших мастеров музыки, но все они лишь разводили руками.

– Нет восьмой ноты, – говорили они, – по крайней мере, нам она не известна.

Музыкант и сам попробовал извлечь эту ноту, но его попытки не принесли успеха.

Однажды музыкант услышал о мастере дзен, который, говорили люди, мог решить любую проблему. И музыкант пошёл к мастеру.

– Да, – сказал мастер, выслушав музыканта, – есть восьмая нота. Точнее, она самая первая.

– Покажите же её мне, мастер! – воскликнул музыкант.

– Ты и сам её знаешь, – ответил мастер. – Ну всё, иди-иди, у меня нет времени на пустую болтовню.

Счастливый музыкант покинул мастера и вновь попытался найти эту загадочную восьмую ноту, которая была самой первой. Безуспешно. Музыкант опять пошёл к мастеру дзен.

– Я не смог её найти, – сказал он.

– Её и не надо искать, – ответил мастер. – Я же сказал, ты уже знаешь эту ноту. Просто до сих пор ты учился делать музыку, теперь же должен научиться её слушать.

Музыкант забросил свои инструменты и стал посещать выступления других музыкантов, пытаясь услышать новую ноту в их музыке. Однако и теперь не открыл новой ноты, зато услышал много великолепной музыки, которую, как оказалось, раньше он совершенно не слушал.

– Вы научили меня слышать музыку, – сказал музыкант, вновь явившись к мастеру.

– А нашёл ли ты восьмую ноту? – спросил мастер.

– Нет, – сказал музыкант, – но я…

– Значит, я зря теряю с тобой время, – перебил музыканта мастер и взмахом руки отослал его прочь.

Через несколько дней мастер сам вызвал музыканта.

– Завтра меня должны посетить важные гости. Я хотел бы попросить тебя сыграть для них.

Музыкант согласился.

– У меня есть только одна просьба, – сказал мастер. – Ты должен начать играть лишь после того, как я махну рукой. Это очень важно.

– Хорошо.

На следующий день музыкант пришёл к мастеру, приготовил инструмент. Маленькая комната мастера уже была полна людей, а гости всё прибывали. Мастер с каждым здоровался, расспрашивал о здоровье и сам усаживал на определённое место. Приглашённые с любопытством поглядывали на музыканта и громко разговаривали.

Музыкант ждал.

Наконец все расселись, и мастер стал рассказывать гостям известную притчу об императоре. Рассказывал он безвкусно, да и гости не слушали и продолжали свои разговоры, так что в общем шуме мастера почти не было слышно.

Музыкант ждал.

Наконец мастер объявил музыканта. В комнате сразу же стало тихо. Музыкант приготовился, положив пальцы на струны. Мастер поднял руку и вдруг застыл каменным истуканом. Застыли в самых разнообразных позах и гости. Застыл и музыкант в ожидании взмаха руки мастера. Воцарилась полная тишина, даже дыхания не было слышно. Музыкант смотрел на мастера и невольно вслушивался в тишину. Но мастер стоял не шелохнувшись, будто и вправду был всего лишь каменным изваянием. Музыкант пропустил вдох, не смея нарушить тишину. Тишина была столь полной, что стала звуком.

Это «му» – нота безмолвия и самого громкого крика. Нота молчания и всех слов. Нота пустоты и знания.

Музыкант поклонился мастеру и в полной тишине покинул комнату.

Если вы посмотрите на звёзды, то вряд ли там найдёте созвездие Олама. Его не взяли на небо, хотя когда-то об этом воине не слышал разве что только глухой. Никого сильнее Олама не было на всём свете, и огромные армии сдавались на волю победителя, если только узнавали, что среди противников находится непобедимый Олам. Слава Олама превышала даже подвиги великого Геракла, и герои древности меркли перед непобедимым Оламом. В любом сражении он всегда был впереди, и его искусство владения мечом было столь велико, что даже сражайся он один против пятисот воинов, выходил он из битвы без малейшей царапины. И умер он непобеждённым. Вопреки смерти, даже мёртвый, он продолжал стоять на ногах. Таким был великий и непобедимый Олам.

И всё же боги не вознесли Олама на небеса. Быть может, они знали что-то, о чём не ведали мы, простые смертные…

Сколько Олам себя помнил – он всегда боялся боли. Стоило ему даже просто представить себе боль, как его бросало в судороги, а глаза слепли от страха.

Когда он был совсем ребёнком, нога его угодила под плуг, но искусный целитель сумел сшить все разрезанные мышцы и правильно уложил кости, так что физических последствий не осталось почти никаких, разве что одна нога была чуть короче другой. Но Олам очень хорошо запомнил боль, когда целитель чистил от грязи рану, сшивал его мышцы и жилы, спиливал осколки кости. С тех пор он и стал бояться боли. Именно поэтому Олам стал лучшим воином. Его страх перед болью был столь велик, что усерднее и отчаяннее ученика не знал ни один мастер фехтования. Олам обучался у лучших и очень быстро превосходил своих мастеров, пока его мастерство не достигло таких пределов, что никто не мог не то что одолеть его в бою, а даже приблизиться на расстояние удара. Страх боли сделал Олама столь чутким и ловким, что он успевал даже увернуться от летящей стрелы, а многие лучники говорили, что Олам чувствовал даже наведённую на него стрелу, и считали, что Олам просто заговорён от смерти.