Андрей Якушев - Притчи.ру. Лучшие современные притчи

У склона высокой горы, утопая в зарослях зелёных деревьев, расположился маленький домик. В его тенистом дворике под большой раскидистой елью стояли друг возле друга множество разнообразных кувшинов. Гончар каждый день создавал новые кувшины и выставлял их сушиться во двор до тех пор, пока они не попадали в новые дома, где и служили согласно своему предназначению. Изделия отличались по своей форме, высоте и вместимости. Многие из них были даже украшены яркими узорами, но все они были глиняными, и это их, безусловно, объединяло.

Но однажды, наверное, от скуки, а может быть, и от простого безделья между кувшинами завязался спор. Спор начался неожиданно и продолжался достаточно долго. Все кричали, превознося свою красоту и достоинства, пытаясь доказать, что именно они нужнее и лучше других, что их формы прекраснее, а значит, и судьба их будет счастливее. Каждый кувшин хотел поучаствовать в разговоре, пытаясь убедить остальных. Все были втянуты в бессмысленный спор. И только старый кувшин, стоявший одиноко у забора, слушал, зная наверняка, что совсем неважно, какой вы красоты и формы. Важнее то, чем вы будете наполнены. Важно, что внутри вас. Ведь можно быть красивым и пылиться без надобности. Можно быть наполненным деньгами, но всегда быть спрятанным от чужих глаз. Можно даже просто простоять пустым всю жизнь и не испытать ни горя, ни радости. А можно быть и не очень красивым, но полезным и по-настоящему нужным, наполненным чистой водой или вкусной едой, приносящим пользу тем, кто нуждается в вас. Скоро кувшины попадут в новые дома и со временем обязательно это поймут.

Старый кувшин прожил свою жизнь, принося пользу, он слушал спор, зная наверняка, что неважно, как вы выглядите. Важнее то, чем вы наполнены.

Небо затягивало свинцовыми тучами, и в лесу становилось темно и неуютно. Изредка лишь молния жутковато освещала поляны своим ярким светом.

Два сурка – сурок-папа и сурок-сын – целый день работали, пополняя запасы зерна на случай непогоды. Их нора находилась под большим старым дубом. Они вернулись домой как раз вовремя: только-только начинался дождь, и первые крупные капли падали, разбиваясь о землю. День был долгим и тяжёлым. Сложив зёрно в кучу, сурки удобно устроились на сухой соломе. За день они очень устали, но маленький сурок почему-то никак не засыпал.

– Почему ты не спишь? – спросил его папа.

– Потому что гремит гром, воет ветер, скрипят деревья, стучит дождь. Мне становится страшно! Поэтому я и не могу уснуть.

– Ну что ты, сынок! На самом деле всё это – лишь симфония природы. Если дать этим звукам другое название, ты обязательно её услышишь.

– Разве это возможно? – удивлённо спросил маленький сурок.

– Конечно. Прислушайся! Гром – это небесные барабаны. Деревья играют, словно большие скрипки. Ветер поёт тысячами разных голосов. Дождь протянул свои струны от неба до земли так, что похож на огромную арфу. Ручейки звенят между деревьев, сливаясь в один большой ручей. А трава шелестит, восхищаясь удивительным концертом. Всё это и складывается в ту природную симфонию, о которой я тебе говорил. Видишь, как от названия меняется наше восприятие и смысл!

Маленький сурок улыбался и медленно засыпал, прислушиваясь к волшебной симфонии леса.

На берегу ночного озера, сидела одинокая, печальная лягушка. Она с грустью смотрела на сияющую луну, слушала кваканье, доносящееся со всех сторон, и тихо мечтала о любви. Её охватывала то грусть, то приятное томление, она мечтала, желая, чтоб её полюбили. Лягушка так устала быть одна. Но вовсе не хотела любить и быть привязанной к кому то. Просто очень хотела, чтоб любили её, и только её, ведь она такая красивая и хорошая. Пусть же её полюбят, раз и навсегда. И тогда, набравшись смелости, она громко, на всё озеро, заквакала, прокричав:

– Хочу быть любимой, хочу быть любимой!

И её крик разнёсся по всей глади воды.

На миг воцарилась тишина. Наверное, все прислушались, и даже, возможно, какой-нибудь красивый зелёный лягух и поплыл уже в её сторону, чтоб увидеть её, её единственную. Но, увлечённая своими мыслями, лягушка и не заметила, как сзади подошёл журавль. Он схватил лягушку и вмиг проглотил, немного подумав, он довольно вымолвил:

– Как же я люблю лягушек.

Её полюбили, раз и навсегда. Может, так и осуществилась её мечта.

Маленькая зелёная гусеница наконец добралась до самой верхушки дерева.

Поверив чьему-то рассказу, что наверху дерева находятся самые сладкие и сочные листья, она ползла сюда днём и ночью с тех пор, как появилась на свет. Она ползла, преодолевая все препятствия на своём пути, огибала толстые ветви и останавливалась только чтобы подкрепиться, твёрдо веря, что там, наверху, её ожидает счастье и радость.

Но все надежды рухнули, и сейчас, на самой вершине, она с тоской смотрела по сторонам, где её окружала сухая, пожелтевшая листва. Отчаяние охватило её, потому как сил ползти обратно уже не было.

От безысходности она свернулась в кокон, собираясь даже всплакнуть от произошедшей с ней несправедливости. С каждой минутой белые липкие нити всё больше окутывали гусеницу.

Она медленно засыпала и даже не могла представить себе, что очень скоро возродится, превратившись в прекрасную бабочку, и окажется ближе всех к яркому, величественному Солнцу. Её усилия не пропали зря. Она первая воспарит в прозрачную глубину голубого неба и увидит всё волшебство окружающей её природы. Гусеница ещё не знала, что готовит себя для новой, прекрасной жизни…

Ещё будучи маленьким, зелёный плющ начал заглядываться на высокое раскидистое дерево. Оно выглядело гордым и неприступным. Стелившийся у самых корней плющ мог только мечтать о высоте и красоте дерева. Он медленно увивался вокруг него, воспевая его силу и красоту, и дерево, слушая сладкие речи, совсем не было против. Ему нравились речи этого маленького плюща, и ничего страшного, если он поднимется немного и увидит мир с высоты, ведь он не причинял никаких неудобств, а сладкие речи так ласкали слух!

А плющ с каждым днём поднимался всё выше, его объятья становились всё крепче и крепче, и однажды дерево поняло, что уже не может освободиться от его назойливости, и потому приходилось мириться с наглым соседством. Но плющ не останавливался, он окутывал ветви и листья своими цепкими лианами. Дерево погибало, задыхаясь без воздуха, но плющ не обращал на это внимания. Он достиг того, о чём раньше не смел и мечтать, теперь он был на высоте. Со стороны дерево казалось по-прежнему раскидистым и зелёным, но, подойдя ближе, становилось понятно, что оно погибло и высохло из-за своего доверия.