Юлия Бекичева - Анекдоты PRO. Самые свежайшие

Когда Отто фон Бисмарку [14] Первый канцлер Германской империи. исполнилось 80 лет, он получил сотни поздравительных телеграмм. Одно из этих посланий носило следующий характер:

«Дорогой князь, поздравляю вас с днем рождения. Я всегда был вашим горячим поклонником. Хочу поделиться с вами радостью: сегодня у меня родился сын, и я назвал его в вашу честь – Бисмарком». Подписал это письмо некий Трампендах.

В ответном послании Отто написал следующее:

«Дорогой Трампендах! Чрезвычайно польщен оказанной мне честью. Обещаю вам, когда у меня родится сын, я назову его Трампендахом».

Однажды один из друзей немецкого географа и путешественника Александра фон Гумбольдта взял у него почитать первый том редкого издания «Пернатый мир Южной Америки». Несмотря на неоднократные напоминания Гумбольдта, он все не возвращал книгу. Тогда Александр отослал ему второй том, подписав его:

«Пусть хотя бы у одного из нас будут оба тома».

Какой-то начинающий автор принес немецкому писателю Томасу Манну одну из своих рукописей и попросил его высказать о них свое мнение.

– Вы должны как можно больше читать, – сказал Манн, ознакомившись с трудами юноши.

– Это обязательно? – удивился молодой человек.

– Конечно. Чем больше вы будете читать, тем меньше времени останется у вас для работы за письменным столом.

В кабинете у доктора Зигмунда Фрейда [15] Зигмунд Фрейд – австрийский психолог, психоаналитик, психиатр и невролог. .

– Доктор, мой сын – просто садист какой-то: пинает животных ногами, подставляет подножки пожилым людям, отрывает у бабочек крылышки и смеется!

– А сколько ему лет?

– 4 года.

– В таком случае, ничего страшного нет, это скоро пройдет, и он вырастет добрым и вежливым человеком.

– Доктор, вы меня успокоили, большое вам спасибо.

– Не за что, фрау Гитлер…

В лабораторию немецкого врача, микробиолога Роберта Коха зашел молодой врач и застал его стоящим у кастрюли с кипящей водой.

– Угадайте, что у меня здесь? – обратился Кох к молодому врачу.

– Стрептококки, – неуверенно ответил тот.

– Нет.

– Холерный вибрион?

– Тоже нет.

И, открыв крышку, Кох, улыбаясь, сказал:

– Сосиски, юноша, сосиски!

– Вы танцуете следующий танец, фройляйн?

– Нет, я всё еще свободна.

– В таком случае, подержите мой стакан с пивом.

Мои старые тётушки постоянно поддразнивали меня на свадьбах:

«Ну же, Джейн, когда же ты выйдешь замуж? Дождёмся ли мы, когда ты будешь следующей?»

Я решила эту проблему только после того, как стала проделывать с ними то же самое на похоронах.

Что сказала мать Анны Болейн [16] Анна Болейн – вторая супруга короля Англии Генриха VIII Тюдора. Признанная виновной в неверности, инцесте и государственной измене, была обезглавлена. , когда ее дочь призналась, что страстно влюблена в Генриха VIII и собирается выйти за него замуж?

«Этот человек не стоит того, чтобы терять из-за него голову».

Поэтов «озерной школы», а именно Уильяма Вордсворта, а также Сэмюэля Тейлора Кольриджа и их друзей правительство считало шайкой опасных якобинских диверсантов.

«Озерные» творцы проводили много времени, обсуждая труды своего любимого философа Баруха Спинозы [17] Бенедикт Барух Спиноза – нидерландский философ, отлученный от еврейской общины за свободомыслие. .

Именно поэтому было решено установить за вольнолюбцами наблюдение. Шпион, посланный следить за поэтами, имел в прямом смысле выдающийся нос.

В одном из своих донесений в Лондон он писал:

«Боюсь, субъекты догадались, что я слежу за ними. И они смеются над моим носом!»

В процессе судебного заседания прокурор небольшого английского городка пригласил на свидетельскую трибуну свою первую свидетельницу – пожилую леди. Он подошел к ней поближе, чтобы она расслышала вопрос лучше и спросил:

– Вы знаете меня, миссис Джонс?

– Да, я знаю вас, мистер Уильямс, – ответила свидетельница. – Я знаю тебя еще с тех пор, как ты был дрянным мальчишкой и, откровенно говоря, ты стал одним из самых больших разочарований в моей жизни. Ты постоянно лжешь, изменяешь жене, манипулируешь людьми и сплетничаешь за их спинами. Ты точно напыщенный индюк, у которого на деле нет ни капли мозгов, необходимых для того, чтобы чего-то добиться в жизни.

После этих слов прокурор едва держался на ногах.

Когда дар речи вернулся к нему, он указал на сидящего в зале человека и спросил:

– А с адвокатом защиты вы знакомы, миссис Джонс?

– Конечно же. Еще бы! Я знаю мистера Брэдли, как и вас, с самого его детства. Он ленив, зациклен на своих многочисленных фобиях, и у него проблемы с алкоголем. Он ни с кем не может договориться. У него репутация самого бездарного адвоката в городе. Я уж молчу о том, что он изменял своей жене с тремя разными женщинами. Одна из них – ваша жена. Конечно, я его знаю.

После этих слов все отметили, что адвокат защиты побледнел как полотно.

В это время судья попросил обоих адвокатов подойти к скамье подсудимых.

– Если кто-нибудь из вас, идиотов, спросит, знает ли она меня, я отправлю вас обоих на электрический стул.

Одна добрая пожилая леди стала угощать одного водителя автобуса арахисом. Поначалу мистер ел его с удовольствием, но уже спустя неделю, когда орехи ему приелись, он начал деликатно отказываться от угощения.

– Почему бы вам не скушать все это самой?

– Всё скушать не могу. У меня нет зубов. Поэтому я только обсасываю с орехов шоколад.

Мать, беседуя с сыном:

– Энтони, ты считаешь меня плохой матерью?

– Во-первых, мама, меня зовут Пол.

Английский адмирал и епископ-толстяк питали острую взаимную неприязнь и пользовались любым случаем, чтобы поиздеваться друг над другом.

Однажды они столкнулись на вокзале.

– Дежурный! – епископ подслеповато прищурился и ткнул толстым пальцем в увешанную орденами грудь адмирала. – Когда уходит поезд на Дувр?

– Через 20 минут, мадам, – ответил адмирал, – но стоит ли путешествовать в вашем положении?

Владелец одной компании спрашивает у владельца другой компании, как ему удалось добиться того, чтобы его сотрудники приходили на работу без опоздания.

– Всё очень просто: 30 сотрудников, 30 автомобилей, 20 парковочных мест.

Не кради, не лги, не жульничай. Английское правительство ненавидит конкурентов.

Пока королева Виктория лежала при смерти, один из членов королевской семьи размышлял: