Андрей Дробот - Крайний случай

Обычно дичь в обед не летает. Охотники выходят на берег и отдыхают. Я же, вдохновленный успехом, остался на плесе. И не напрасно. Вижу, ко мне низко-низко летит еще один гусь, сопровождаемый почетным салютом охотничьих ружей. С берега раздались крики: «Гусь летит, стреляй!»

Мощная птица попыталась улететь от меня, но на свою беду передумала. Я, сдерживая волнение, быстро перезарядил ружье: заменил патроны с мелкой дробью на патроны с самой крупной. Первый выстрел гусь пережил, после второго – кувыркнулся. Престижная добыча. Эх, какая потом получилась шурпа, это такой суп наподобие ухи, с той разницей, что вместо рыбы в нем томится мясо дикой птицы! Под водочку очень вкусно.

«Нефтедобытчики, матерые волка Крайнего Севера, на работу направляются именно в лес…»

Телевизор включился точно полседьмого. Ночную тьму разорвал набирающий силу свет, раздались бодрые голоса. Сергей проснулся, схватил пульт, нашел седьмой канал, где транслировали температуру. В правом нижнем углу экрана значилось минус девятнадцать. Невероятно тепло. Он удовлетворенно выдохнул, оторвался от теплого тела спящей жены, умылся, позавтракал, из холодильника набросал в авоську снеди, заготовленной еще с вечера, оделся и вышел на улицу.

Его ничто не выделяло среди сверстников, кроме озорного блеска в глазах, пружинистой спортивной походки и легкого на добрую шутку языка. Степенно падал легкий предновогодний снежок, он громко и весело скрипел под подошвами, прогоняя сон и неприятие работы. Сергей вспомнил о скорых праздниках, к которым он уже подготовил ящик «Мартини», о том, что в его доме вновь соберутся друзья и родственники…

От ярких слепящих фар, за которыми тащились неясные силуэты машин, теням на дороге было тесно. Вереница вахтовок и ведомственных автобусов разных марок ехала в обоих направлениях. Они притормаживали, захватывали своих людей и ехали дальше. Но народу на остановках меньше не становилось. «Здорово», «здорово», – звучало то здесь, то там…

Его автобус пришел в начале восьмого. Просторный и теплый. Там уже был народ. И чем дольше автобус кружил по городу, тем больше становилось пассажиров, тем громче звучали разговоры и смех. У городского рынка свернули на «пьяную дорогу», названную так уже давно за то неоценимое качество, что по ней непротрезвевшие, а то и пьяные водители могли выехать из города в обход поста ГАИ. Разговоры стихли, автобус погрузился во тьму, в свете фар замелькали сосенки, обильно росшие вдоль обочины и присыпанные хлопьями снега. Чуть дальше темнела плотная стена леса. В голову Сергея полезли воспоминания…

Женился после армии по большой и внезапно нахлынувшей любви. Ради Аллы он разорвал отношения со своей невестой, честно отождавшей его два года службы, поссорился с родителями, которым нравилась эта скромная и обаятельная деревенская девушка. После свадьбы отношения с родителями не наладились, молодожены сняли квартиру. Жизнь напоминала рай, ради содержания которого он ушел с третьего курса института и до сих пор остался с незаконченным высшим. Алла не отговаривала, она любила достаток. А он вкалывал и днем, и ночью сразу на трех работах, перехватывая «халтурки», пока не уехал на Север. Здесь все немного успокоилось, появилась своя квартира, но, глядя на знакомых, которые учились и продвигались вверх по служебной лестнице, он невольно им завидовал, проклинал опрометчивое решение прекратить учебу и в глубине души обвинял во всем свою жену…

«Все мы тут, словно отверженные, не нашедшие счастья в родных местах…» – вдруг обобщил Сергей.

На цеховой базе были минут через тридцать. Промышленный городок блистал огнями. Вдалеке на высоте, на фоне непроглядного неба, различались огромные баки и трубы насосной станции. Неподалеку в ожидании бригад выстроился ряд вахтовок, темнели домики, будочки и одноэтажное деревянное административное здание. Сергей зашел в него вместе со всеми.

В тамбуре, как напоминание о прошлых праздниках, стояло множество бутылок из-под водки и пива, но заполненных не спиртным, а нефтью, на анализы. На стене фойе примостился новогодний плакат со снеговичками. Возле окошка диспетчера приколот ряд бумажек, средь которых были и приказы, и описание случаев травматизма, и просьбы о денежной помощи.

В коридоре стоял бак с питьевой водой, на нем – кружка. Водитель их вахтовки зачерпнул водицы и крупными глотками жадно пил.

– Что, транспортников опять сушняк мучает? – спросил Сергей и прошел мимо, не дожидаясь ответа.

– Опять елки-палки и теще, и себе? – бросил он встречному, тащившему две стянутые веревкой елочки, и зашел в небольшую комнату, где в ожидании цехового начальства сидело человек шесть. На столе теснились одинаковые черные сумочки с едой. «Когда уже я себе такую куплю?» – подумал Сергей, поставил рядом свою авоську, пожал всем руки и присел на последнее свободное место. Время потекло весело, в ход шел любой повод, чтобы пошутить да посмеяться…

В комнатку занесли большой картонный ящик, похожий на заводскую упаковку от американских окорочков.

– На Новый год курочек жарить будете? – раздался вопрос по той причине, что руководители иностранных фирм, работающих на здешней земле, в отличие от наших хозяев, не забывали завозить своим рабочим на промыслы праздничные обеды.

– Да какое там жарить. Сальники здесь, – ответил вошедший и, открыв коробку, продемонстрировал множество кольцеобразных резинок наподобие кистевых эспандеров.

– А если бы я такую нес, то меня бы точно служба безопасности арестовала, – сказал армянин, сидевший на ступеньке стремянки. – Сказали бы, что террорист идет. Лицо кавказской национальности…

– А ще это президента на семь лет избирают? Не у вас ли?

– Не знаю, но слышал, что в одной из бывших республик его пожизненно избирают.

– А что? Можно и пожизненно. Лишь бы человек был хороший…

– Ходил вчера на лыжах, да под лед провалился, сломал их. Они так подо льдом и остались. Надо сегодня сходить посмотреть.

– Можешь не беспокоиться. Их, наверное, течением уже далеко унесло…

Замелькали самые разные темы.

Обсуждали тринадцатую зарплату. Ругали ночников, т. е. тех, кто работает в ночную смену, за то, что причиняют беспокойство – к ним же технику приходится направлять на кусты. Хаяли и студентов-экономистов, которых, несомненно, учат для того, чтобы на местах порядки ужесточать…

Вскоре приехало начальство. Сергей вместе со своей бригадой забрался в вахтовку – мощный «Урал» с оранжевым пассажирским салоном вместо кузова.

Жар шумно нарабатывала печка, переделанная из автомобильного радиатора. Салон вахтовки поскрипывал, покачиваясь на беспрерывных ухабах. Едва державшаяся на защелке дверь дребезжала. Машина жаловалась на старость…