Игорь Резько - Большая книга афоризмов. Мудрость тысячелетий

Мужчине столько лет, на сколько он себя чувствует, женщине столько, на сколько она выглядит.

В молодости человек задумывается над смыслом жизни из любопытства, в старости – из отчаяния.

Все хотят жить долго, но никто не хочет быть старым.

Когда человек обнаруживает, что постарел? Когда перестает жить надеждами и живет лишь воспоминаниями.

Ночь несет покой старикам и надежду молодым.

Жизнь долга, если она полна. Будем измерять ее поступками, а не временем.

Чем старше я становлюсь, тем больше не доверяю известной фразе, гласящей, что мудрость приходит с годами.

Зрелость – это вступление в тот возраст, когда человек начинает терять волосы, зубы и иллюзии.

Не тот стар, кому стукнуло шестьдесят, а тот, кто скис в тридцать.

Я слишком стар, чтобы стареть; стареют молодые.

В юности мы все немножко пессимисты, кажется, потому, что хотим многого, а достигаем мало.

Как бы ты ни был стар, ты можешь прожить еще год. Как бы ты ни был молод, ты можешь умереть в любой день.

От волос у него осталась только расческа.

Сердился на внука за то, что тот сделал его дедом.

Наш опыт заключается скорее в утраченных иллюзиях, чем в обретенной мудрости.

Старики – наш последний заслон перед линией смерти.

Жить надо ради воспоминаний на старости лет.

Были когда-то и вы рысаками.

Гордость предками возрастает пропорционально дистанции.

Наше благоговение перед прошлым пропорционально нашему незнанию его.

Тот, кто не помнит своего прошлого, осужден на то, чтобы пережить его вновь.

Пусть дела твои будут такими, какими ты хотел бы их вспомнить на склоне лет.

Оглянись назад – там безмерная бездна времени; взгляни вперед – там другая беспредельность. Какое же значение имеет, в сравнении с ними, разница между тем, кто прожил три дня, и прожившим три человеческие жизни?

Уважение к минувшему – вот черта, отличающая образованность от дикости.

Молодость без любви и старость без мудрости – это можно назвать потерянной жизнью.

Жить – это значит тяжко трудиться и страдать, пока не подкрадется к нам старость, и тогда мы опускаем руки на холодный пепел остывших костров.

Старость не забывает своего нежного опыта и любит давать добрые советы, так как уже не может показывать дурных примеров.

Старость избавляет нас от многих искушений чувственности, возвышает нас над разочарованиями юности и внушает нам ту тихую покорность, которая не требует от мира более того, что он нам может дать.

Ничто не старит так скоро, как неотвязная мысль, что стареешь.

Соломон написал сперва «Песнь Песней», а потом «Притчи», а потом «Экклезиаст»– и в этом вся наша дорога. В молодости мы слагаем песни, став постарше, изрекаем сентенции и в старости говорим о суете жизни.

Старость страшна не потому, что с наступлением ее прекращаются наши радости, а потому, что исчезают наши надежды.