Эдуард Мхом - Клан Сопрано (The Sopranos). Жгут!

– Крис, ты меня знаешь. Что вы можете мне сделать, через что я еще не прошел?

– Я уверен, что-нибудь придумаем.

У душевной проблемы нет химического решения.

Знаешь, о чем думаешь наедине с собой? Господи, прошу тебя, дай умереть первой. Не хочу страдать без него.

– Что идет?

– В программке написано «Итальянский фильм». А я даже с субтитрами не могу понять, что к чему. У них там Иисус висел на вертолете. Но явно было видно, что это кукла.

В нашем возрасте сюрприз – это когда просыпаешься живым.

Система настолько искажает сознание осужденного, что тюрьма становится единственным местом, где он в состоянии жить.

Дай-ка вот что проясним: ты ешь – я плачу. Вот когда у тебя будет собственная семья, ты будешь платить.

– В общем, очень умный парень. У него IQ 158.

– Для вас это число много значит?

– А что, вы расскажете, что все это херня? Я проходил этот тест, и я знаю, что сто пятьдесят восемь – это кое-что значит.

– Итак, мы может сделать вывод: вы считаете, что он умнее вас.

– Честно говоря, он поумнее вас, судя по тому, как вы обсираете этот тест.

– Знаете, иногда то, что здесь происходит, это чисто как просраться.

– Да, окей. Хотя я предпочитаю думать об этом, как о рождении ребенка.

– Уж поверьте мне, это все равно как просратсья.

Из-за тебя мою фамилию на все лады склоняли по телевизору.

– Угадай, кто мне с утра позвонил?

– Как вы меня нашли?

– Чё, угадывать не будешь?

– Знаете, как говорят: «Месть – это блюдо, которое нарезают холодным».

– Вроде бы: «Месть – это блюдо, которое лучше подавать холодным».

– А я как сказал?

«Спасибо за ожидание, ваш звонок очень важен для нас». Если он такой охренительно важный, подними трубку!

– Главное – брать ответственность за злость на себя, научиться понимать свои ощущения, ведь это всего-навсего ощущения, совершенно необязательно из-за них действовать.

– Как раз это всем и надо, чтобы можно было об тебя ноги вытирать.

Выпьем за братьев Джонсонов! Кем бы они ни были.

Кстати, о пугающей херне, это ты в сортир сходил?

Я тебе не говорил, что не люблю, когда из одной комнаты в другую орут?

– Дома просто тошнит! Гватемалка эта достала. Когда ей надо, сразу забывает английский, а потом нарисуется, когда захочет, со своими долбанными инчеладос!

– Ну так уволь ее, найми новую.

– Эта и есть новая.

Он смотрел прямо на меня и не был похож на покойника. Ну уж не мертвее, чем при жизни.

Слышь, лошара, я-то в курсе, что я сплю!

Я сказал, что хочу стать тренером, потому что мне нравилось играть, но я вас развел, потому что я развожу людей.

Я бы мог этого дебила жирного на месте грохнуть – БАХ! А детям его вообще было бы похер.

Не торопись! Важно почувствовать вкус. Это важно в жизни – смаковать.

– Мы из «анонимных алкоголиков».

– Как вас зовут?

– Ну, мы же анонимные!

– Посмотри на этого парня, на сына садовника! Вот его не надо просить мусор вынести.

– Бедность – серьезный мотиватор.

– Насколько мы поняли, она либо сбежала, либо ее убили. Слышал что-нибудь?

– Убили? За что?

– Парня бросила.

– Я слышал, она свалила.

– Куда, не знаешь?

– Мне-то откуда знать? Он же наркоман! Я вам уже слил это?

Что мы можем сказать об этом парне? У древних римлян было для этого слово – «мудак»!

– Мне в больницу надо.

– Ну, это уже от тебя зависит.

– С тех пор как мы нашли этот ресторанчик, у меня постоянно возникают какие-то фантазии.

– У меня тоже, даже во время секса.

– Древние египтяне считали, что у человека семь душ. Первая душа, которая покидает нас в момент смерти это Рэн – тайное имя. Все во власти режиссера, он ставит фильм о вашей жизни, от рождения до смерти. «Тайное имя» – это название фильма. Когда вы умираете, появляется Рэн. Вторая душа, которая покидает тонущий корабль – Секхем. Это энергия, власть, свет. Режиссер дает указания – Секхем нажимает на кнопки. Под номером три – Кху, это ангел-хранитель. Он или она уходят последними. Номер четыре – Ба, часто бывает очень коварен. Номер пять – Ка, двойник. Ка достигает юности в момент смерти тела. Это единственный надежный проводник через царство мертвых. Номер шесть – Кхаибит, тень, память. Ваши воспоминания об этой и прошлых жизнях. Номер семь – Саху, останки.

– Хватит об этом. Маланга уже как шесть лет мертв, я должен его уже откопать.

– Ну, как он?

– Совсем плохо. Страдает паранойей, и даже не помнит, ел он или нет.

Ее брат мне подберет контактные линзы. Я не хочу на суде читать дело в очках, чтобы не выглядеть слабым.

Агент Харрис, куда ты пропал? Полгода вижу какого-то новенького в зеркале заднего вида.

Откуда у него этот хлеб? Из музея? А что это за паста?

Я знал одного парня, ветерана Вьетнама, он пил формальдегид, чтобы словить кайф.

Какое странное совпадение: Лу Гериг умер от болезни Лу Герига.

– Вы посмотрите на него! Ему не дашь больше семидесяти шести!

– Чертов лжец.

– Вчера я остановился на светофоре и увидел темнокожую няню с детской коляской, а с другой стороны шла еще одна няня. Она катила в инвалидном кресле старуху.

– Это цикл жизни.

– Скорее насмешка жизни.

– Если повезет, в конце жизни забываешь о гордости, и позволяешь своим близким заботиться о себе.

– Лучше пусть меня придушат подушкой.

– О, наконец-то! А то у меня из задницы уже начали расти грибы.

– Я живо себе это представил.

Если у вас из носа течет, а от ног воняет – вы созданы вверх тормашками.

– Расскажите мне про Коста-Меса. Хорошо тут жить?

– Здесь? Здесь как в могиле.

Спасибо доктор. Извините, она работала в интенсивной терапии? Он что, рок-звезда?

– Что будем делать с Джуниором?

– Он в тюрьме.

– Старый маразматик, пусть там и гниет. Ничего не будем делать.

– Он стрелял в собственного племянника.

Я знал его дольше других. Может, он был гомиком, и ему было не с кем поговорить?

– Дотенгемский шериф. Полцарства за Мортаделлу, а?