Нурали Латыпов - Самые великие притчи и афоризмы мира

Люби ближнего, но не давайся ему в обман.

Иначе придётся не только любить, но и прощать.

Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слишком слабы, но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий.

Да, частенько мы смотрим на мир и на людей сквозь нами же созданные трафареты — наподобие тех силуэтов в профиль, какие вырезают ножницами уличные художники-импровизаторы. А если внешние по отношению к нам объекты не вписываются в облюбованные нами очертания, то нам и непонятно-с. И чем незыблемее — твердолобее — любимые очертания, тем непонятнее нам этот мир.

Многие признаны злонамеренными единственно потому, что им не было известно: какое мнение угодно высшему начальству?

Как уверяли многие, все правильные ответы на любые вопросы — существующие и могущие возникнуть — содержались в «Большой советской энциклопедии». Во времена Козьмы Пруткова было ещё рано туда заглядывать. Неужели сейчас уже поздно?

Не будь портных, скажи: как различил бы ты служебные ведомства?

Дресс-код — не мода, а рычаг социального неравенства. А иначе как сосчитать «лычки» у служащих в гражданских компаниях?

Ничего не доводи до крайности: человек, желающий трапезовать слишком поздно, рискует трапезовать на другой день поутру.

Ужин, переходящий в завтрак, — это вам не фаст-фуд. Следовательно, признак здорового образа жизни?

Смотри вдаль — увидишь даль, смотри в небо — увидишь небо, взглянув в маленькое зеркальце, увидишь только себя.

Хоть каждый человек — и сам по себе вселенная, но есть в этом мире явления и «пообъёмнее». В другом известном высказывании автор уже говорил, что их нельзя объять. Тем более это невозможно сделать с помощью инструмента под названием «самолюбование».

По сходному принципу устроена популярная сейчас пропагандистская фраза: «Сталин — коммунист», — говорят коммунисты. «Сталин — патриот», — говорят патриоты. «Сталин — бездарь и мразь», — говорят бездари и мрази.

Спокойствие многих было бы надёжнее, если бы дозволено было относить все неприятности на казённый счёт.

Возможно, в швейцарских банках найдутся потайные корреспондентские счета и подобного рода. Впрочем, и без них рыночное хозяйствование давно отработало методы приватизации прибылей и национализации убытков. Примеры — за наш с вами счёт.

Стрельба в цель упражняет руку и причиняет верность глазу.

Сверять верность по твёрдости руки и/или количеству выстрелов? Чувствуется, Козьму Пруткова многие читали — по всему миру.

Человеку даны две руки на тот конец, дабы он, принимая левою, раздавал правою.

Складывается ощущение: у наших чиновников обе руки — левые.

Ефим Рейтблат родился 25 июня 1950 года в городе Овруч Житомирской области. Окончил школу с золотой медалью. Учился в Днепропетровском химико-технологическом институте. Занимался коммерцией, литературной и издательской деятельностью, фундаментальными исследованиями социального мира. Сделал ряд научных открытий в психологии.

Не меняйте свой внутренний мир на внешний с комфортом.

Для этого пришлось бы вывернуться наизнанку. А подобное преобразование вряд ли располагает к удобному бытию. Впрочем, мятущийся внутренний мир тоже не очень удобен.

Родился 16 октября 1854 года в Дублине, в Ирландии (тогда входившей в состав Британской империи).

В 1878 году окончил с отличием колледж Святой Магдалины в Оксфорде, где имел репутацию эстета и денди, а также — серьёзного исследователя классической литературы и талантливого поэта (ещё будучи студентом, выиграл престижную премию Ньюдигейт).

Как-то вскоре после переезда из Оксфорда в Лондон Уайльд был с друзьями в театре. Кто-то из зрителей сказал:

— Смотрите, вот идёт этот чёртов паяц, Оскар Уайльд.

Уайльд, обратившись к своим спутникам, заметил:

— Удивительно, как быстро приобретаешь известность в Лондоне!

В 1881 году Уайльд стал героем пародийной оперетки Гилберта и Салливана «Терпение. Новая и оригинальная опера для эстетов». Уайльд отозвался о ней словами:

— Карикатура — это дань, которую посредственность платит гению.

Оперетта «Терпение» в 1882 году была поставлена в США. Для лучшей рекламы постановки продюсер пригласил Уайльда в США, где тот выступал с лекциями в течение года, разъезжая по стране.

В городке Лидвилл Уайльд зашел в салун. Позже он писал, что видел там единственный разумный метод художественной критики — в баре над пианино висела табличка: «Не стреляйте в пианиста, он играет, как умеет» (Don’t shoot the pianist; he’s doing his best).

В США один американец предложил заключить Уайльду пари: выиграет тот, у кого получится лучше солгать. Оскар предложил начать американцу. Тот начал с фразы «Однажды американский джентльмен…» Услышав это, писатель сразу согласился с победой оппонента.

Когда американское издательство «Братья Харпер» предложило Уайльду пять тысяч долларов за роман в сто тысяч слов, писатель ответил, что не может принять это предложение, так как в английском языке не найдётся ста тысяч слов (тут он явно неправ: полные английские словари куда больше).

В 1895 году Уайльд обвинён в содомии. Защищаясь на суде, он предстал жертвой «любви, не смеющей назвать свое имя» и являющей собой «прекрасное и благороднейшее чувство духовного родства». Присяжные не вынесли обвинительного приговора, и судья назначил повторный процесс, который отправил Уайльда на каторжные работы.

На судебном процессе Уайльда спросили, считает ли он некий рассказ предосудительного содержания безнравственным.

— Нет, хуже: он плохо написан, — ответил Уайльд.

После освобождения в 1897 году из тюрьмы Уайльд написал несколько статей с предложениями по улучшению жизни заключенных. Многие из них были приняты палатой общин в «Акте о тюрьмах» в 1898 году.

По результатам опроса Би-би-си, проведенного в 2007 году, Оскар Уайльд признан самым остроумным человеком в Великобритании.

Большинство людей — это остальные люди.

Их действительно больше. Но главное — остальными мы считаем тех, кто нам безразличен и кому мы безразличны. Поэтому для неравнодушного «остальных» меньше.

В мире существуют только две трагедии. Первая — это когда человек не получает того, чего он хочет, а вторая — это когда он это уже получил.

Старая истина: надо мечтать о великом, чтобы момент достижения цели не означал момент её гибели.