Денис Дроздов - «Китай-город», «Лубянка», «Театральная», «Арбатская». Пешеходные прогулки в окрестностях метро

Ипатьевский переулок. Фотография из собрания Э. В. Готье-Дюфайе. 1914 год

Симон Ушаков прославился своим необыкновенным искусством в писании святых ликов, которые получили новые для русской иконописи черты. В этом искусстве он действительно не знал себе равных: таких ликов не писал на Москве никто, кроме Симона Ушакова, ни при его жизни, ни после его смерти. Центральной темой творчества Ушакова стал «Спас Нерукотворный». До сих пор исследователи не знают точного числа созданных художником подобных икон. Заказчиками Ушакова были царь, царица, патриарх и самые знатные бояре. В возрасте тридцати восьми лет он становится ведущим мастером Оружейной палаты – первой государственной художественной школы. Влияние Ушакова на судьбу русской иконописи так велико, что искусствоведы часто называют вторую половину XVII века и часть XVIII века эпохой Ушакова.

Конечно, не все в Русском царстве поддерживали новые веяния в иконописи. Находились и хулители тех, кто превозносил красоту живого человеческого тела. Среди них самым яростным был главный противник патриарха Никона, родоначальник новой российской словесности протопоп Аввакум. Он дал новой живописи своеобразную, но довольно меткую характеристику: «Пишут Спасов образ Еммануила, лице одутловато, уста червонныя, власы кудрявыя, руки и мышцы толстыя, персты надутыя, тако же и у ног бедры толстыя, и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли-той при бедре не написано… Посмотри-тко на рожу ту и на брюхо-то, никонианин окаянный, – толст ведь ты! Как в дверь небесную вместитися хощешь! Узка бо есть, и тесен и прискорбен путь, вводяй в живот. Нужно бо есть царство небесное, и нужницы восхищают е, а не толстобрюхие. Воззри на святыя иконы и виждь угодившия Богу, како добрые изуграфы подобие их описуют: лице и руце, и нозе и вся чувства тончава и измождена от поста и труда, и всякия находящия им скорби. А вы ныне подобие их переменили, пишите таковых же, яко вы сами: толстобрюхих, толсторожих, и ноги и руки яко стулцы у кажнова святаго» [20] Аввакум, протопоп. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное. М.: Гослитиздат, 1960. .

Симон Ушаков жил в Китай-городе недалеко от церкви Святой Троицы в Никитниках. Для этого храма в 1657–1668 годах мастер написал несколько замечательных икон, украсивших его главный иконостас. Кстати говоря, о годе рождения Ушакова историки узнали из подписей на одной из созданных им икон. Она гласит: «Лета 7166 году [1658] писал государев иконник Симон Федоров, сын Ушакова, 32 лет возраста своего». В 1667 году он обратился к царю с челобитной, в которой сообщал: «По твоему великого государя указу, даютца мне – холопу твоему – твои государевы иконные дела и ученики; а дворишко у меня, холопа твоего, малое и в грязи в Китае городе, и хоромишак построить для иконново писма и для учеников негде» [21] Филимонов Г. Д. Симон Ушаков и современная ему эпоха русской иконописи. М.: Изд-во Общества древнерусского искусства при Московском публичном музее, 1873. . Просьба Ушакова была уважена, и он получил бывшее владение Ксении Юдиной на Посольской улице. Однако в 1672 году иконописец должен был уступить этот двор царскому тестю, ближайшему боярину Кириллу Нарышкину. Возможно, взамен «царскому изографу» достались бывшие каменные палаты купца Ивана Чулкова в Ипатьевском переулке. Так это или нет, нам достоверно не известно, однако авторы книги «Памятники архитектуры Москвы. Кремль. Китай-город. Центральные площади» пишут об этом, не делая никаких оговорок о городской легенде.

К сожалению, о судьбе палат Симона Ушакова после смерти знаменитого иконописца известно очень мало. В начале XIX века их значительно перестроили: на втором и третьем этажах были разрушены своды, пробиты новые окна и дверные проемы. Именно тогда был утрачен богатый декор XVII века. В 1829 году в доме разместилось одно из училищ Московского университета. Старинные палаты стали похожи на здания типичной застройки того времени. Каменный флигель, возведенный на границе с соседним владением примерно в то же время, что и сами палаты, был надстроен вторым этажом. Когда-то флигель был объединен с палатами с помощью монументальных ворот с арочными проемами, над которыми помещался переход с небольшим помещением над проездом.

В советское время палаты Симона Ушакова находились в аварийном состоянии. Только интуиция, профессионализм и невероятная любовь к Москве реставратора П. Д. Барановского (это имя упоминается уже не в первый раз) сохранили для нас памятник архитектуры XVII века. В 1996 году вышла замечательная книга воспоминаний о знаменитом реставраторе. В ней есть рассказ архитектора И. И. Казакевич о том, как Барановский спас палаты Симона Ушакова от сноса: «Первая моя встреча с Петром Дмитриевичем состоялась в 1961 году. Она была связана с палатами Симона Ушакова. Я вела протокол рабочей комиссии по палатам, которые «мешали» строительству новых «палат» – цековских зданий. Когда заседание подошло к концу, я спросила Петра Дмитриевича, о котором в нашей среде слагались героические легенды: «Как вас подписать?» – «Пишите просто: «Архитектор Барановский», – был ответ.

Палаты Симона Ушакова. Современная фотография

Поскольку палаты были приспособлены под жилье, состояние их оказалось просто катастрофическим. Ни тебе древности, ни красоты – печальные руины, да и только! На том заседании Петр Дмитриевич предложил: «Чтобы в одночасье не снесли, надо осуществить полное исследование и фрагментарную реставрацию по фасадам. Будут видеть, что это памятник, и когда-нибудь доведут дело до конца». Он еще в 20-е годы занимался палатами Симона Ушакова. В тот день Барановский предложил нашему вниманию эскиз, на котором они смотрелись замечательно. Это воодушевляло. И закипела работа. Небольшими, по три метра, кусками мы реставрировали здание, и ценность его становилась очевидной. Оно по сей день стоит во фрагментарно вычиненном виде. Ведь не снесли – Барановский оказался прав!» [22] Барановская О. П., Бычков Ю. А. и др. Петр Барановский: Труды, воспоминания современников. М., 1996.

В 1968 году во двор усадьбы из соседнего Никольского переулка было передвинуто одно из зданий Боровского подворья, построенное в середине XVII века. Это было связано с возведением огромного административного корпуса ЦК КПСС – тех самых «цековских палат». Сохранились фотографии советского времени, на которых палаты Симона Ушакова выглядят просто ужасно. Окна дома не совпадают со старыми наличниками, они как будто наложены поверх наличников и разрушают их почти наполовину. Дело в том, что в ходе реставрации палаты Симона Ушакова, занятые в то время госучреждениями, не расселялись, и работы проводились только на фасадах, поэтому возможности переносить окна не было. К счастью, сейчас этот памятник архитектуры XVII века прекрасно отреставрирован.