Юрий Гоголицын - Величайшие подделки, грабежи и хищения произведений искусства

Поисками ценностей Ватикана занялись лучшие сотрудники Интерпола, перекрывшие въезд и выезд из крохотного государства. Действия жандармов и полицейских, сыщиков и детективов были организованы столь оперативно и четко, что почти все украденное смогли вернуть, а дотошные журналисты одновременно с обычными вопросами о методах и способах ограбления Ватикана поинтересовались историей появления венгерской короны в Ватикане.

В ответ на каверзный вопрос был получен невинный и очень двойственный ответ, что это не подлинная корона венгерских королей, а ее копия. Было неясно, почему копия хранилась среди подлинных ценностей исключительного значения, кто ее сделал и для каких целей. Распространились сведения, что именно подлинная корона хранится в сокровищнице Ватикана все последнее время. Очень подозрительным оказалось и «своевременное» подтверждение американских властей, что «корона» хранится в сокровищнице США — в Форте Нокс.

Скорее всего, и та, и другая стороны скрывали подлинное местонахождение короны, чтобы не оказаться замешанными в заговор по возвращению в Венгрию Габсбургов. А ведь именно в этом обличали разных официальных представителей материалы дела кардинала Миндсенти.

В марте 1942 года среди многих европейских городов, подвергшихся бомбежкам авиации союзных войск, оказался старинный Любек. Английские и американские летчики не только уничтожали немецкие истребители, но и сбрасывали бомбы на места размещения немецких войск и штабов. Старинные дома, торговая площадь, набережная, наконец, Мариенкирхе — все лежало в грудах кирпича, стекла и искореженных балок.

Любекская церковь Марии восходила к XIII веку и была блестящим образцом северной готики, достаточно редкой даже в старых городах Германии. Помимо разрушений стен и парадного входа, помимо разбитого и сгоревшего убранства, со стен осыпалась штукатурка, рухнули куски карнизов и декоративное убранство. Из-под многовекового слоя штукатурки обнажились не только красные кирпичные стены, но и фрагменты первой отделки — необычные северные росписи. Среди руин полуразрушенного памятника фигуры и лица, написанные неизвестной рукой, как будто взывали о помощи. И помощь пришла.

Закончилась вторая мировая война. Одновременно с восстановлением страны стали восстанавливать и собор, украшавший старинный Любек. А совсем недалеко от собора, в сохранившемся чудом крохотном домике реставратор Дитрих Фей открыл антикварную лавку, где можно было продать разрозненные подсвечники и антикварный стул из дворца, фрагмент каменной решетки и серебряную чашу. Добротно сделанные вещицы приобретали заходившие в магазинчик моряки и офицеры с кораблей, обосновавшихся на нынешнем рейде Любека.

Особого состояния Фею торговля не приносила, но существовать позволяла, а хотелось расширить свое дело, продавать настоящие ценности.

И тогда Фей поделился своими планами с давним знакомым — живописцем Лотаром Мальскатом, вернувшимся из военного плена и не имевшим средств к существованию. Мальскат не был крупным художником, но обладал способностью вживаться в чужой стиль и имитировать манеры разных живописных школ… Фей предложил Мальскату делать небольшие картины под старых мастеров и брался за их реализацию.

Работа была грязная, но рассчитывать на другое художнику не приходилось. Появились рисунки «под Ренуара», «под Родена» и «под Пикассо». Время было смутное, и появление в лавочке необычных «шедевров» никого не удивляло. За шесть лет партнеры пропустили через магазин около 600 фальшивок, поставляя новоделы в Гамбург, Мюнхен, Гамельн. Мальскат поставлял «подлинные» произведения Рембрандта, Ватто, Коро, Мане, Либермана, Мунка, Ван Гога, Утрилло, Шагала, но главный заказ ждал впереди.

В 1948 году Любекское церковное управление восстанавливало не только готическое здание, но решилось на реставрацию фрагментов обнаруженных под штукатуркой росписей Средневековья.

Церковный совет привлек к работе антиквара и знатока Фея, а тот, в свою очередь, решился использовать талант Лотара Мальската и еще одного живописца — Бернгарда Дитриха-Дершау.

Расчистка шла медленно, сантиметр за сантиметром обнажая нижние, сильно разрушенные слои. Художники обнаружили, что открывшиеся во время бомбежки фигуры и фрагменты были чуть ли не единственными в церкви, а это значило для них преждевременное завершение начавшихся работ. От большинства фигур святых, некогда заполнявших столбы, нефы, своды, хоры, сохранились крохотные фрагменты, не дающие общего представления.

Дитрих Фей не хотел прекращать работу, которая могла обеспечить всех хорошим заработком на несколько лет вперед. Церковный совет, уже объявивший в городе, что благодаря чуду в Мариенкирхе обнаружились старинные образы, тоже не собирался завершать начатое провалом.

Договорились с Мальскатом быстро и точно, что за каждую фигуру «обнаруженного» святого ему будут платить по сто марок, а все работы будут проводиться только без свидетелей и при закрытых дверях. Фей нашел общий язык не только с художниками, но и с представителями церковного совета, и работа фальсификаторов закипела.

Антиквар разыскивал везде где можно образцы средневековой живописи, отбирал необходимые детали, а художники переносили найденное на стены, дополняя собственной фантазией. Для придания фрескам вида древности мешали романские — архаические и готические, более изысканные, образы. В алтарной части написали заново фигуры Марии с младенцем Христом на руках и группу святых по сторонам. Без всякого использования остатков заполнили фрагментами «подлинной» живописи помещение хора.

В сентябре Любек должен был праздновать семисотлетие памятника, и к этому времени все работы были полностью закончены.

Через девять лет после страшного разрушения, при большом стечении народа и приглашенных гостей, открылись двери Мариенкирхе, поразившей всех величественным интерьером и яркими красками фресок XIII века. Со стен древнего памятника посетителей смотрели строгие и возвышенные образы — создания далекого прошлого, носители духа времени. Руководители Любекского церковного правления принимали поздравления и подношения. Особо отметили завершение реставрации средневекового памятника в правительстве Бонна, по поручению которого ведомство выпустило специальные почтовые марки с фигурами святых, возродившихся в XX столетии.

Однако громадная доля признательности досталась «спасителю национальных сокровищ» Дитриху Фею, который был даже удостоен специального диплома и премии в 180 тысяч марок.