Джеймс Стюарт - Шайка воров с Уолл-стрит

Сигел не рассказывал Фримену о масштабах торговли Kidder, Peabody. Денунцио по-прежнему настаивал на том, чтобы наличие арбитражного отдела в Kidder, Peabody держалось в секрете. Сигел сказал Фримену, что торгует на свой собственный счет. Он был удивлен, когда Фримен сообщил ему, что он тоже активно торгует на личный счет и счета, открытые на имя своих детей.

Арбитражерам крупных фирм обычно строго запрещалось заниматься торговлей на собственный счет из-за возможного искушения поставить личные интересы выше интересов фирмы, покупая и продавая прежде всего для себя. Сигел был уверен, что в Goldman подобная практика запрещена. Когда он спросил об этом Фримена, тот беспечно отмахнулся. «Когда я прекращаю торговать для Goldman, я перехожу к собственным счетам», – объяснил Фримен.

Неудивительно, что Фримен вскоре потребовал материальной компенсации, которая в сравнении с тем, что платил Боски, казалась жалкими грошами. Во время сделки с Continental Сигел и Фримен были вовлечены в две другие потенциально большие сделки по поглощению. Waste Management, гигантский концерн по утилизации отходов, рассматривал возможность поглощения SCA Services – компании той же ориентации, но меньших размеров, клиента Сигела. Клиент Goldman, Sachs Руперт Мэрдок присматривался к крупному целлюлозно-бумажному концерну St. Regis Paper Co.

В июне Goldman, Sachs по указанию Фримена приобрела позицию в SCA после того, как Waste Management отправил письмо с настойчивым предложением дружественного приобретения – метод, известный среди арбитражеров как «медвежьи объятия». Письмо было предано огласке. SCA – клиент Kidder, Peabody и Сигела – немедленно приступила к организации защиты. Первая линия защиты была потенциально непреодолима: сделка нарушала некоторые пункты антимонопольного законодательства, что могло вынудить власти заблокировать осуществление поглощения.

Сообщение об антимонопольных проблемах с учетом размера позиции Goldman, Sachs вызвало у Фримена сильную тревогу, и он позвонил Сигелу домой в Коннектикут. «Марти, ты должен помочь мне с SCA, – сказал Фримен. – Эта антитрестовская угроза реальна?»

Стремясь избежать утечки внутренней информации, Сигел попытался сменить тему и стал в общих выражениях говорить про опционы на акции компании, но Фримен настаивал, и Сигел в конце концов счел за благо уступить. Он рассказал Фримену о деталях плана защиты SCA и сказал, что антитрестовская защита является по большей части уловкой ради повышения цены предложения о поглощении. «Эта компания идет ко дну», – успокоил он друга, тем самым поощряя его увеличить свою позицию.

По мере развития сделки с SCA Сигел и Фримен постепено выработали нечто вроде кода, чтобы передача информации была менее очевидной. Незадолго до того как Browning Ferris, еще одна компания по утилизации отходов, вошла в борьбу с собственным тендерным предложением, Сигел сказал Фримену: «Эта действительно собирается торговать». Фримен понял, что повышение цены неизбежно.

В понедельник, 13 августа, SCA объявила, что она принимает к рассмотрению предложения о слиянии от всех компаний, кроме Waste Management, и, когда поползли слухи, что Browning Ferris повышает цену тендерного предложения, цена акций резко поднялась. В предыдущие четверг и пятницу Goldman купила свыше 70 000 акций SCA. В понедельник, перед тем как заявление SCA вызвало повышение цены, она приобрела еще 57 000 акций.

После этого непредвиденного скачка Фримен забеспокоился оттого, что рынок стал слишком эйфоричным в части оценки перспективы предложения более высокой цены. Он прикидывал, не сбыть ли ему какую-то часть позиции Goldman, и снова позвонил Сигелу. «Что скажешь о цене акций?» – спросил Фримен. Сигел решил изобразить непонимание.

«Что ты имеешь в виду?» – спросил он. Однако Фримен, имея такую большую долю, не был расположен к играм.

«Ты знаешь, о чем я говорю», – раздраженно ответил он.

«По мне, так все замечательно», – сделал одолжение Сигел, зная, что «замечательно» будет понято как поощрение к дальнейшей покупке акций SCA. За несколько дней Goldman купила еще 123 500 акций. В конечном итоге Waste Management перекрыла предложение цены Browning Ferris, антитрестовские проблемы были разрешены, и Goldman одержала одну из своих крупнейших арбитражных побед года, заработав многомиллионную прибыль.

Теперь мяч был на половине Фримена; теперь он был должен Сигелу информацию, и идеальным средством возмещения долга казался St. Regis, который был в игре почти весь 1984 год. В начале того года сэр Джеймс Голдсмит зондировал почву, исследуя рынок на предмет привлекательных для поглощения целлюлозно-бумажных концернов (кульминацией этих поисков станет его тендерное предложение Crown Zellerbach). Встревоженный St. Regis обратился к своим инвестиционным банкирам в Morgan Stanley, которые в свою очередь вошли в контакт с Champion International – еще одной крупной целлюлозно-бумажной компанией и клиентом Goldman, – предложив ей выступить в роли «белого рыцаря». Акции St. Regis были занесены в так называемый «серый список» Goldman. Серый список в Goldman и в других фирмах играл роль более конфиденциальной версии ограничительного списка фирмы, запрещающего торговлю акциями ее руководителям и рядовым сотрудникам. Ограничительные списки, широко циркулировавшие в фирмах, оказались слишком удобным средством получения закрытой информации. Поэтому серые списки составлялись лишь для узкого круга высших руководителей.

В итоге St. Regis выкупил долю сэра Джеймса по схеме гринмейла, и угроза поглощения, казалось, рассеялась. Переговоры с Champion закончились, и Goldman вычеркнула St. Regis из серого списка. Потом, 27 июня, переговоры возобновились. Новая угроза исходила от Руперта Мэрдока. Мэрдок и семья Басс (которую вновь консультировал друг Фримена Рейнуотер) публично объявили о приобретении больших пакетов акций St. Regis.

Фримен не был до конца откровенен с Сигелом, когда сказал ему, что он всегда сначала совершает сделки на счет Goldman, а лишь потом начинает торговать на собственный счет и счета своих детей. 16 июля Champion и St. Regis подписали соглашение о сохранении в секрете факта возможного слияния компаний, в то время как стороны изучали финансовую отчетность друг друга. В данной ситуации служащие Goldman, Sachs, разумеется, не имели права торговать акциями ни той, ни другой компании. Однако на следующий день Фримен купил 15 000 акций St. Regis на свои счета по цене от 43 до 45 долларов. На следующий же день Мэрдок объявил о тендерном предложении St. Regis по 52 доллара за акцию. Отдел надзора в Goldman, который, надо полагать, зафиксировал сделки Фримена, оказался таким же бездеятельным, как в Kidder, Peabody или Drexel. Пользовавшиеся весьма незначительным влиянием сотрудники этого отдела в Goldman не отважились бросить вызов торговым операциям такого авторитетного партнера, как Фримен. В этом отношении Goldman едва ли являлась исключением.