Валентин Катасонов - О проценте: ссудном, подсудном, безрассудном. «Денежная цивилизация» и современный кризис

Но даже после принятия Устава ООН в том виде, который устраивал Советский Союз, на Западе сразу же началось движение за пересмотр этого документа. Движение было инспирировано мировой плутократией. Так, министр иностранных дел Великобритании Э. Бевин 23 ноября 1945 года заявил о необходимости созыва «мировой ассамблеи, избранной прямо народами мира в целом». По его мнению, ассамблея должна была принять закон, обязательный для всех государств. Для обеспечения выполнения этого закона предлагалось создать мировой суд и мировую полицию. Немного позднее в США было инициировано «движение мировых федералистов», которое возглавил представитель крупного бизнеса К. Мейер. Это движение насчитывало 34 тыс. членов. Оно добилось того, что законодательные собрания 17 штатов приняли резолюции, требовавшие пересмотра устава ООН. Предлагалось создать мировое правительство, которое бы управляло человечеством как единым федеративным государством [453].

Для реализации проекта была начата «холодная война» против СССР. Впрочем, в любой момент она могла перерасти в «горячую войну», т. к. Запад уже имел атомную бомбу, а у Москвы её ещё не было.

Вот что пишет о событиях того времени известный американский экономист (без кавычек) и политик Линдон Ларуш: «В сентябрьском номере «Бюллетеня учёных-атомщи-ков за 1946 г. Рассел (британский ученый и ярый сторонник создания мирового правительства – В. К.) специально подчеркнул, что он предложил разрабатывать ядерное оружие с одной-единственной целью – добиться установления власти мирового правительства. И тогда, и позже Рассел требовал от США и Англии, чтобы они готовились к превентивной атомной бомбардировке СССР, поскольку Сталин воспротивился идее преобразования ООН в мировое правительство, в результате чего суверенные государства оказались бы уничтоженными. Последовавшая вскоре «холодная война» с Советским Союзом была предпринята именно с целью реализации плана Рассела, требовавшего разработки ядерного оружия, которое поможет проложить дорогу мировому правительству» [454].

Вот мнение о событиях тех послевоенных лет нашего историка А. Елисеева: «По сути, в 40-е годы Сталин <���…> спас мир от глобализма. Если бы не его «упёртость», нежелание идти на «конвергенцию» и «перестройку», то Штаты и их приспешники установили бы это самое мировое правительство ещё в 40-х. Но необходимость борьбы с СССР заставила их сделать поблажки национальным государствам, допустить некоторую самостоятельность… Транснационалам пришлось также восстанавливать и укреплять Западную Германию и Японию – в пику СССР. А в самих Штатах началась консервативная кампания маккартизма, которая уже закрывала дорогу для космополитической конвергенции» [455].

Сегодня, когда «холодная война» завершилась победой Запада (вернее – мировых ростовщиков), задача практической реализации проекта под названием «Мировое правительство» вновь встала на повестку дня. Открыто идёт пропаганда указанного проекта, открыто идут дискуссии о «технических деталях» проекта среди идеологов мирового правительства. Приведём ниже лишь несколько выдержек из одной из последних книг уже упоминавшегося нами Жака Аттали [456], которая называется «Мировой экономический кризис… А что дальше?» [457].

Напомним, что Жак Аттали относится к тем авторам, которые находятся на «службе» у мировых олигархов и периодически «озвучивают» планы «мировой закулисы». Так что «откровения» указанного «писателя» заслуживают особого внимания.

Основная мысль автора книги «Мировой экономический кризис…» сводится к тому, что нынешний мировой кризис порожден серьёзными «сбоями» в функционировании рыночных механизмов. «Сбои» обусловлены тем, что рынки стали глобальными, а управление «рыночной экономикой» по-прежнему осуществляется национальными государствами:

«Между демократией и рынком… есть серьёзное противоречие: демократия может существовать лишь на определённой территории, в то время как рынок границ не знает, будь то капиталы, технологии, труд, имущественные блага. Всемирной демократии сегодня не существует, да и практически ни в одной области нет даже единого правового пространства, но широко распространены глобальные рынки, в том числе финансовые. Они быстро эволюционируют и развиваются вне пределов государств и национальностей, минуя любые ограничения, правят повсюду…» [458].

Соответственно, возможно два выхода из сложившейся ситуации: а) вернуться к протекционизму и, таким образом, провести демонтаж мировых рынков; б) срочно заняться созданием мирового правительства, которое бы «навело порядок» на мировых рынках. Автор рассматривает первый вариант как явный «регресс» человечества. По его мнению, если человечество желает «прогресса» и «демократии», то надо выбирать второй вариант.

Обратим внимание, что Жак Аттали тонкий психолог. Чтобы расположить к себе читателя, он достаточно активно использует антикапиталистическую риторику (раскрытие биржевых махинаций банкиров, констатация усиливающейся социально-имущественной поляризации общества, акцентирование внимания на жадности современных финансистов и т. п.). Вот примеры таких критических замечаний, на которые, кстати, редко решаются наши «профессиональные экономисты»: «Банки становятся менее прозрачными, сохраняя у себя большую часть прибыли, которую они получают за чужие деньги», «Банки хранят деньги и создают безденежье, подобно тому, как в советское время «складирование» продуктов потребления провоцировало дефицит», «Сегодня либеральная идеология – на службе ничтожного меньшинства», «Молодые специалисты всё чаще идут в недвижимость, банки, страховые компании, а труд учёных и инженеров обесценивается», «Мы имеем дело с чистым рынком – антисозидательным, непродуктивным и несправедливо распределяющим ресурсы» [459].

Чтобы окончательно завоевать симпатии читателя, автор даже замахивается на библию либерализма – Вашингтонский консенсус: «Распространяются ультралиберальные нормы развития, собранные в Вашингтонском соглашении. Утверждены свобода финансовых рынков, уменьшение роли государства, гибкость организации труда – глобализация рынков, но опять-таки не правовых государств. Возникает много «мыльных пузырей», не оставляющих никакого следа» [460]. Как можно не верить автору после таких смелых «откровений»?

Раскрывая преимущества второго варианта решения проблем современного капитализма (создание мирового правительства), автор очень аккуратно использует лексику, чтобы у читателя не возникло подозрений, что второй вариант грозит какими-то негативными последствиями для человечества. Например, он нигде не говорит ничего конкретного о будущей модели мирового общества, а ограничивается такими «приятными» для слуха словами, как «всемирная демократия», «глобальный суверенитет», «всеобщий порядок» и т. п. Создаётся иллюзия того, что нам обещают что-то наподобие «развитого коммунизма» в мировом масштабе (удивительно похоже на отдельные фрагменты работ Троцкого о «мировой революции»). Вот одно из ключевых мест работы: