Сергей Проходов - Откуда есть пошла Германская земля Нетацитова Германия

Соединённые штаты кельтогерманцев

США представляют особый интерес для понимания сути менталитета кельтогерманцев, так как там в своё время собрались особенно предприимчивые из них, в рамках одного государственного образования. Запредельная предприимчивость, не признающая мораль, позволила им обманув, споив и обманув, принудив силой или просто уничтожив индейцев прибрать к рукам земли Северной Америки. О том, что в основном это были не очень большие любители жить праведным трудом также свидетельствует огромная потребность в рабах, труд которых не требовал оплаты – затраты на корм и содержание относили к статье расходов на домашний скот. Сразу необходимо отметить, что в Америке большую предприимчивость кельтогерманцев поддержали и возглавили фанаты денег с древних пор – представители «богом избранного народа». Эти потомки выходцев с ветхозаветного Ближнего Востока в Старом Свете были несколько ограничены в возможностях наживаться, так как христианской церкви в собственных интересах было необходимо поддерживать авторитет Христа, изгнавшего, как известно, менял из Храма. В Америке собрались сплошь верующие материалисты, и нематериалисты от Танаха (еврейское Священое писание) почуствовали себя там как рыба в воде. Но предпринятое изыскание не о них – о них такого рода опус займёт гораздо больше места – потому вернёмся к исследуемому этносообществу. Желающему понять, что есть «американская мечта», не путать с голливудской сказкой, не обязательно анализировать конституцию США, соотнося её с реалиями, или знакомиться с государственным устройством, достаточно обратить внимание на архитектурный облик городов – по крайней мере, строения являющиеся средоточием власти, это откровенное подражание Римской империи. Пацифист в хаки рядиться не станет. Наверное Голливуд только что был незаслуженно и опрометчиво неудостоен подобающего внимания, как явление характеризующее американские устремления – американское кино, наряду с любовью и состраданием к своим, насаждает ненависть и насилие к чужим. Правильнее всё же не насаждает, а отражает одну из составляющих менталитета западного потребителя. Нельзя не отметить искусность, являющуюся попросту обманом, с помощью которой за любовью и состраданием внутреннего потребления скрывают, существующее внутреннее же запредельное социальное неравенсто, исключаещее, как представляется, наличие двух первых человеческих качеств. То есть, как ни странно, любовь и сострадание к своим сородичам вполне мирно уживаются с приемлемостью наживы, в том числе на своих ближних! Такая сложная солянка – для иного ума и менталитета – алогизм, отражается в деяниях, запечатлённых ими (кельтогерманцами) в их версии истории. Чего стоит история гражданской войны, начатой в 1861 г сердобольным федеративным Севером якобы с целью отмены рабства на конфедеративном Юге – при этом сообщается, что рабство у прогрессивных северян официально было отменено только в 1863 г.(!), но на деле продолжало существовать и после войны. Не стоит забывать, что в Северную Америку, позже США, съехались выжимки-концентрат предприимчивости и практицизма. Неупоминаемый ранее, применительно к кельтогерманцам, практицизм, это умение добиваться результата наименее затратными средствами, невзирая на моральные издержки. Здесь необходима оговорка – по всей видимости, при достижении любых своих потребностей мораль, для выше поминаемого концентрата, становится неприемлемым излишеством. В подтверждение сказанного можно привести столько примеров из истории США, что на собственно изыскания не хватит ни времени, ни места, достаточно одного, никаких особых чувств у американцев не вызывающего – использование атомного оружия для уничтожения мирных жителей Японии. Американцы гордятся тем, что давали и дают пристанище выходцам из многих стран и народов. Но это не человеколюбие, а продиктованное практицизмом стремление привлечь для своего блага способных и талантливых, и просто работящих. Мало того, что это воровство с особым цинизмом – на деньги, изъятые неправедным путём у иных народов, устроили себе небедную, привлекательную для обобранных ими (иных народов), жизнь и скупают их же лучших представителей – американский образ жизни, его аморальные ценности общества потребления делают прибывших (и некельтогерманцев) подобными окружению – с волками жить, по волчьи выть. Кстати о волках. В своей стае волки заботятся обо всех её членах, не противящихся доминирующей паре, но убивают принадлежащих чужой, в том числе перешедших туда (в чужую стаю), во избежание кровосмешения, своих родственников. В то же время, членами стаи могут стать, по каким либо причинам полезные, не единокровные особи. В случае жесточайшей безкормицы нередко поедают своих более слабых членов стаи. Таким образом, в основе лежит не забота о ближнем, а собственное выживание, в интересх которого природой заложена вынужденная терпимость (альтруизм) к членам сообщества-стаи. Если добавить умозаключения, любимого западноевропейской просвещённой публикой, Фрейда и археологические свидельства поедания неандертальцами себе подобных – зооаналогия вполне вырисовывается в подобие. Западный практицизм – целесообразность вне морали – упрощение человеческих отношений – вполне может быть продолжением и продутом, в том числе помянутого ранее, упрощения языка, в данном случае индоевропейского. Те же животные позывы лежат в основе западного образа жизни, где достижение возвышенного (над животным) подменено стремлением к потреблению – попросту к удовлетворению физиологических потребностей. В конце концов, привлечение человеческих ресурсов со стороны – всего лишь вынужденно мягкая форма приобщения к работе на себя, по сути подобная применяемой в отношении чёрных рабов в 19 веке, в чём, как уже отмечалось, кельтогерманцы особо отличились.

Особо необходимо отдать должное главной гордости западного мира – демократии. Она (демократия) не является изобретением кельтогерманцев, как и древних греков, и была обычным явлением ещё на родоплеменном уровне развития человеческого общества.– например военная демократия у варваров. Военная демократия давала права всем мужчинам племени – в Древней Греции правами обладали только свободные граждане, составляющие значительное меньшинство в обществе, кельтогерманцы же со временем усовершенствовали эту форму правления до наделения правами избирать и быть избранным всех граждан. Этим действительно можно было бы гордиться, но есть нюансы – любой гражданин имеет право быть избранным, но не любой имеет для того возможности – чтобы быть избранным в современном, не вмещающемся на одной городской площади, обществе требуется донести до как можно большего числа избирателей свои обещания улучшить его жизнь, а сделать это при платных средствах массовой информации можно только имея немалые финансовые возможности, и тот у кого они больше, имеет большие шансы. Мало того, средства массовой информации принадлежат тем, кто в действительности обладает властью, и независимому, не представляющему их интересы, кандидату невозможно даже надеяться на положительные для себя перспективы. И это не всё – для рядового, небогатого и, как правило, не обременённого моралью избирателя все жаждующие власти одинаковы, и предпочтение он отдаст скорее тому, кто не только пообещает большие блага, но и сделает это именно ему и досрочно (до выборов), в обмен на голос, тем более, что обещания после выборов, в подавляющем числе случаев, в дела не претворяются. Таким образом западная демократия – власть постоянно уменьшающейся части общества. Уменьшающейся по причине неумолимой коцентрации всё больших ресурсов (богатств) в руках всё меньшего, как абсолютно, так и относительно остального общества, числа особо «одарённых». Да и сожителями подавляющей части граждан они (реальные правители) не являются, так как живут в своём, недоступном для менее имущих, мире-субсообществе. Большие деньги – явно и много превышающие стоимость полезного обществу труда индивида их (деньги) присвающего – заработать без обмана или насилия невозможно, потому форма общественного строя, ставящая во главу товарно-денежные отношения, не имеет условий для развития (естественного отбора) в направлении удаляющем человека от зверя.