Сергей Зюзин - Не стать упырём. Зло из глубины веков

Упав на пол, Ольга в тот же миг вскочила на ноги и снова бросилась к окну. Руслан же в тот миг почувствовал, как кто-то очень сильный попытался взломать и его «оборону», чтоб добраться своим недружеским разумом к его рассудку. По всему было видно, что это не Степан, иначе бы Русу было не устоять против той атаки и секунды, однако, всё равно натиск был настолько силён, что не будь на нём кулона Кэт, которым он, помнится, успел разжиться при помощи Аллы, навряд ли бы он всё это выдержал.

Между тем, Оля, пользуясь тем, что Руслану на какое-то время стало не до неё, снова подбежала к подоконнику и потянулась руками к ручке окна. Цель была уже так близка, дрожащие от возбуждения руки почти коснулись покрытого краской металла, но тут… Совершенно для неё неожиданно на рассудок и тело сестрёнки Руса навалилась какая-то странная, неподъёмная тяжесть. Словно на неё вдруг оказалась наброшена навевающая огромную усталость и ужасную сонливость, невыносимо тянущая своей нешуточной тяжестью к полу, сеть, сбросить которую не было никаких сил и никакого, в общем-то, как ни странно, желания. В те мгновения у неё вообще, все в один раз, пропали любые желания! Даже зовущий из-за окна голос Кэт, к которой её тогда тянуло больше, чем к Руслану или родителям, перестал вызывать в ней хоть какие-то мысли и даже эмоции.

Не захотев хоть как-то бороться с той, безудержно на неё давящей, «сетью», в следующий миг Ольга позволила своим ногам безвольно подкоситься. Её едва успел, падающую, подхватить Руслан, в то же мгновение краем глаза увидев стоявших под окном и пытавшихся в него заглянуть Аллу и Кэт.

Что случилось с Ольгой, стало понятно, когда в горницу вошла баба Уля.

–

Извини, внучка, мне пришлось это сделать… – негромко проговорила она, подходя к окну, за которым стояли упырихи, и тут же начиная что-то неразборчиво нашёптывать и делать движения рукой, как будто что-то за то окно бросала.

–

Я ещё утром их почувствовала, – вскоре послышалось от неё. – Только разобрать не могла, что это. Или кто.

–

С вами на автобусе никто больше не приезжал? – от входа в комнату послышался голос уже тоже входившей туда бабы Зои.

–

Только какие-то две старенькие бабушки, – растерянно отвечал ей Руслан.

А баба Уля, не дослушав его, хохотнула:

–

Понятно!

–

Вы думаете… – начал было Руслан, но та его снова перебила:

–

А то как же! Этих, вон, тоже двое, – она снова посмотрела за окно.

Через несколько минут мама, папа и обе бабушки укладывали бесчувственную от засосавшего её в себя глубочайшего сна Ольгу на только что покинутую ею кровать, а Руслан, подойдя к окну, стал осторожно за него выглядывать. Однако, никого уже рассмотреть там не смог…

Лесная чаща, в которую они очень скоро углубились, встретила их ещё большей прохладой, чем та, что чувствовалась на опушке леса. Изредка жалили потревоженные шевелением травы и веток комары, но в остальном идти по сравнительно свежему воздуху было приятно. Впереди всех шагала баба Ульяна, показывая дорогу, и в её шагах оказалось столько резвости, что все остальные, даже Руслан и Ольга, едва за ней поспевали!

Когда, наконец, где-то после двух, а то и трёх часов ходьбы, изрядно вымотавших всех, особенно маму и папу Руслана и Ольги, они приблизились к нужной им поляне, наступление вечера стало уже более чем заметным. Давно исчезли хоть изредка проглядывавшие сквозь кроны деревьев обрывки солнечных лучей, из-за чего всё вокруг потеряло свои прежние краски и весёлость, пространство между деревьями неприятно померкло. Почувствовалось приближение ночи.

О том, что путь их подошёл к концу, всем стало известно со слов бабы Ульяны, которая, идя впереди, вдруг удовлетворённо проговорила:

–

Ну вот, кажется, мы и прибыли.

Выглянув из-за её плечей вперёд, каждый из них увидел впереди, среди стволов деревьев, какие-то просветы, так, будто лес там заканчивался. Прошагав же ещё немного, все шестеро, наконец, вышли на какую-то странную поляну, земля на которой не была покрыта ни травой, ни даже каким-нибудь мхом. Разве что видневшимися кое-где на ней почерневшими от времени костями каких-то небольших животных.

–

Класс! – раздался в вечерней тишине голос уже немного пришедшей в себя после «уговоров» бабы Ульяны Ольги. – Никогда раньше о таком не слышала!

–

О чём? – хитро на неё посмотрев, переспросила бабушка.

–

Ну, о такой поляне! Где нет ничего живого.

–

А где б ты услышала!

–

Ну мало ли. Грибники какие-нибудь, да и просто дачники, неужели никто сюда не забредал?

–

А вот и не забредал, – рассмеялась баба Ульяна. – Потому что этой поляны просто нет.

–

То есть? – не поняла её Ольга. Да и все остальные из идущих тогда с бабой Ульяной, кроме бабы Зои, тоже уставились на неё с удивлением.

–

А то и есть. На неё просто так не попадёшь! Я ритуал специальный соблюла, поэтому мне тропа сюда и открылась.

–

И что, упыри здесь нас не найдут?

–

Ещё как найдут, – усмехнулась бабуля. – Упыри могут идти по следу, причём делают это так искусно, что спрятаться от них вряд ли хоть где-нибудь получится. Даже здесь. Да только нам это только на руку. Обряд по снятию с вас упырского «оживления» получится провести тем лучше, чем ближе окажутся во время его проведения те, кто в эту нечисть вас затащил!

И вот все шестеро оказались в самом центре по форме больше напоминавшей квадрат поляны. Бабушка Ульяна сразу же принялась по нему ходить и совершать какие-то, только ей понятные, действа. То набила по кругу каких-то колышков, после чего натянула между ними, от одного к другому, припасённую ею, видно, ещё дома верёвку, то выкопала внутри того круга четыре ямки, на таком расстоянии друг от друга, что вместе они запросто могли бы оказаться вершинами углов квадрата. Внутри же того «квадрата» начертила невесть откуда взявшимся у неё в руке большим ножом ещё один круг. И всё это с какими-то, почти неразличимыми, пришёптываниями, держа перед собой раскрытой какую-то старую потёртую книгу…

Наконец, когда уже почти полностью стемнело, приготовления бабушки Ули были закончены. В каждой из выкопанных ею на вершинах воображаемого квадрата ямок она развела по довольно яркому костерку, так что всё внутри очерченного ею верёвкой с колышками круга, и даже немного за его пределами, было довольно хорошо видно. После этого бабуля велела Руслану и Ольга стать внутри только что очерченного ею ножом круга, а всем остальным – маме и папе Руслана и Ольги да бабе Зое рассесться по одному возле трёх из только что зажжённых ею в ямках костерков. Сама же она уселась возле четвёртого, снова раскрыв перед собой свою старенькую книгу и в тот же миг начав что-то вполголоса в ней читать.