Станислав Далецкий - Время шакалов

Смотреть телевизор тоже было удобнее врозь: хотя программ ТВ и было всего четыре, но каждый из них стремился смотреть что-то другое, и два телевизора в разных комнатах решили и эту проблему.

Иногда, но уже не каждый вечер, Сана приходила в комнату к Михаилу, чтобы поправить своё женское здоровье, что тот и делал исключительно из чувства супружеского долга. Зная темперамент Саны, он вскоре почувствовал, что у неё имеется какая-то связь на стороне, но это его нисколько не огорчило, а напротив принесло облегчение в обязательствах перед Саной за жилье и прописку, о чём она частенько напоминала ему – чтобы не забывался, примерно так:

– Закончив аспирантуру без защиты диссертации, ты бы давно уже прозябал преподавателем сельхозинститута: где-нибудь в провинции, по распределению, – говорила Сана всегда, при очередных вялых их перебранках из-за какого-нибудь пустяка. Если супруги равнодушны друг к другу, но проживают вместе в небольшой квартире, вынужденно общаясь между собой по бытовым вопросам, то любое разногласие есть повод для бытовой ссоры с перечислением постоянного набора аргументов.

На этот аргумент Саны, он неизменно отвечал, что своей женитьбой прикрыл грех Саны, взяв её в жены с ребенком неизвестно от кого. На этом их ссора обычно заканчивалась, и каждый уходил в свою комнату, плотно закрыв двери, а супружеская постель в эти вечера не образовывалась.

Михаил помнил, как примерно через год после своего брака с Саной, он случайно, в её отсутствие, обнаружил на трюмо конверт с письмом Сане от какой-то Инны, и прочитал его. Компьютеров тогда не было, и снять копию не представлялось возможным, но содержание письма он запомнил почти дословно. Вот это письмо:

«Здравствуй Саночка! Сколько мы не виделись? Больше 4-х лет, наверное. Как ты знаешь, мы с Изей три года назад уехали в Израиль и живём теперь в Тель-Авиве. Вернее, Изя уехал в Израиль и утащил меня за собой.

Пару лет мы здесь пристраивались по-удобнее. Сначала были сложности, и мы жили на пособие, но сейчас всё наладилось. Живем в арендованном доме, где три спальни и ещё три комнаты.

Изя устроился преподавателем в университете: читает лекции и ведет занятия, а во второй половине дня едет в лабораторию какую-то, где подрабатывает по научной части.

Целыми днями он на работе – устает страшно и мне его жалко, но здесь, чтобы жить прилично, надо работать: вокруг такие же ловкачи и халтура не проходит как в Москве.

Изе уже за сорок, работает на двух работах, поэтому насчет секса у нас очень редко бывает. В основном, по выходным, когда ездим к морю отдохнуть. Здесь всегда жарко и поэтому лучше сидеть дома под кондиционером, чем куда-то ездить.

Изя купил машину в рассрочку – иначе ему невозможно быть на двух работах в разных концах города. Он хочет ребенка – наверное, придется уступить: здесь на детей платят хорошее пособие.

А пока я время провожу так: утром отправляю Изю в университет, потом посплю ещё немного, приходит ассистент Изи – ему двадцать пять лет, мы позанимаемся сексом, затем он везёт меня в магазин за покупками или на рынок за овощами – фруктами, а сам отправляется в университет помогать Изе.

Я схожу в бассейн в нашем квартале, поплаваю и отдохну потом дома. После обеда, обычно заходит Абрам, ты его знаешь – мы с ним бывали у тебя, когда ты кувыркалась с Ильей, который сделал тебе ребенка и смылся. Но об этом потом.

Абрам работает на госслужбе – это самое выгодное здесь занятие: платят хорошо и много свободного времени. Мы с ним тоже позанимаемся сексом, он уходит, а вечером возвращается с работы Изя совсем уставший – жалко его до слёз, наверное, буду рожать ребенка: только бы не ошибиться от кого он будет.

Да, чуть не забыла. Пишу я тебе, Сана потому, что недавно и случайно, встретила здесь твоего Илью – оказывается он раньше нас уехал в Израиль, потому и исчез от тебя. Я ему сказала, что у тебя ребенок от него и зовут Ильей. Он чуть не заплакал от радости – лет-то много, а детей, как он сказал, нет. Илья говорил, что свяжется с тобой и обсудит, как ему помогать своему сыну. Так что ты не теряйся и проси у него по максимуму: он, видно по всему, живет хорошо и обеспечен.

Пожалуй, всё. Как видишь, и в Израиле умная женщина может устроиться при муже достаточно комфортно.

Целую. Инночка.

P.S. Часто вспоминаю, как мы кувыркались у тебя в квартире: ты с Ильей, а я с разными, пока не появился Изя. Помнишь, как Илья привел с собой друга: такого здорового, звали Саша? Ох и здоров он был до секса! Я иногда вспоминаю его – так даже стонать хочется, как под ним.

Пока, пока».

Михаил, прочитав письмо, хотел устроить скандал Сане, но передумал: Сана устраивала эти свидания ещё до него, подруга Инна была далеко в Израиле, там же был и прежний любовник Саны – отец её ребенка, а потому, всё это в прошлом и его не касается. Но часто потом, страдая от зверского темперамента Саны, он вспоминал это письмо и понимал, что его жена Сана такая же неутолимая в сексе, как и её далекая и развратная подруга Инна.

XIII

Прошло два года. На работе у Михаила случились давно ожидаемые перемены. Начсектора Раков ушел на пенсию вместе со своим приближенным сотрудником и Михаил, при поддержке профкома, занял должность начальника сектора с окладом в 240 рублей. Конечно, не бог весть что, но ему едва минуло тридцать лет, и это был хороший результат для приехавшего на учебу из провинции в столицу и не имеющего связей, одинокого молодого человека.

На освободившиеся в секторе вакансии, он пристроил своего сослуживца Николая. Взял молодого специалиста – выпускника академии и взял переводом, по протекции директора, сотрудника соседнего отдела, хотя такие переводы внутри НИИ не поощрялись и даже запрещались: легче было перейти в другое подразделение через увольнение, чем переводом по согласию начальников отделов.

Хорошего и грамотного сотрудника его начальник не отпустит, а плохого никто не возьмет в другое подразделение. Цена каждого сотрудника была хорошо известна в НИИ всем начальникам.

Проведя комплектацию и подбор сотрудников, Михаил имел теперь возможность заняться написанием своей диссертации: не самому, конечно, а с помощью сотрудников, которым можно было поручить разработку темы, подбор материалов и их оформление взамен на данное им повышение в должностях и зарплатах. Такая практика была принята в столичных НИИ: заняв начальствующее место заставить своих подчиненных работать на себя за счет государства.

В каждом столичном НИИ ответственность за работу и её результаты возлагалась на исполнителей, которые так и назывались: ответственный исполнитель, а если результаты работы оказывались удачными, то поощрения в виде премий и наград доставались директору и начальнику ответственного исполнителя, хотя кое-какие крохи перепадали иногда и рядовым работникам, обеспечившим успех дела.