Андрей Евдокимов - Звон монет убивает

– Когда это случилось?

– Тринадцатого июня.

– Пистолет принадлежал Леночке?

– Не знаю.

В голове царил полнейший кавардак. Я посмотрел в окно. Пчелы деловито копошились в цветах. Мне бы их энтузиазм!

– Могу я задать вам вопрос не по теме? – напомнила о себе Клавдия Петровна.

– Да, конечно…

– У вас есть знакомые, которые могли бы купить компьютер Леночки? Нам он не нужен. Сколько за него дадут, как вы думаете?

Я даже растерялся. Ляпнул первое, что пришло на ум:

– Честно говоря, у меня таких знакомых нет. Но я поспрашиваю, если будет у кого.

– Другими словами, это старье никому не нужно, я правильно вас поняла?

– Ну, я бы так не сказал…

– Что ж, спасибо.

– У вас телефон есть? Вдруг найдется покупатель…

Женщина продиктовала номер. Я записал на внутренней стороне клапана сигаретной пачки. Затем протянул ей визитку.

– Это мои координаты. Звоните в любое время.

Мои реквизиты утонули в груде посуды, наполнявшей хозяйственную сумку. Небрежность жеста оскорбила бы даже использованный трамвайный талончик.

– Теперь мне пора ехать, Клавдия Петровна.

– Что? Ах, да! Только… Аристарх, я хочу вас попросить о небольшой услуге. Даже не знаю, как…

– Говорите, не стесняйтесь. Вы же мой клиент.

– В ваш автомобиль случайно не влезет это?

Палец указывал на письменный стол. Если она хотела меня обрадовать, то у нее не вышло. Я молил Всевышнего, чтобы она не вспомнила о диване, креслах и шифоньере.

– В салон не влезет, – ответил я, – а на багажник запросто. Только придется разобрать, целиком не подниму.

– Будьте осторожней с полировкой. И… может, тогда и компьютер поместится?

– Постараюсь.

Электроника устроилась на заднем сидении. Там же нашлось место и для хозяйственной сумки с кастрюлями и моей визиткой на дне. Потом я нашел гаечный ключ и приступил к отделению столешницы от тумбы. Резьба на болтах сильно поржавела, и я потратил пять минут на то, чтобы отвинтить несчастных четыре гайки.

Ничего кроме обрывков газет я не нашел. Насобирав достаточное количество, я проложил их между полировкой столешницы и багажником. Завязывая последний узел веревки, я обратил внимание на клочок бумаги, свисавший с багажника перед самым моим носом. Меня заинтересовал фрагмент текста, обведенный фиолетовой пастой.

Частное объявление о сдаче дома в аренду. Судя по номеру телефона, дом не в самом плохом районе города. Указанное количество комнат предупреждало, что ждать от хозяев низкую цену смешно. Я вырвал объявление из газеты, сунул под прозрачную обертку сигаретной пачки.

Еще раз обойдя машину, я проверил надежность крепления багажа. Поклажа держалась мертво. Я отошел в сторону – полюбоваться на творение рук своих.

Невесть откуда взявшийся ветерок зашевелил паучьи сети, натянутые между ножками тумбы письменного стола. Вместе с паутиной затрепетали прилипшие к ней мушки. Но привлек мое внимание не иссохший трупик комара. Я отлепил от паутины сложенную вдвое ядовито-желтую тончайшую бумажку. Вероятно, ее забросил под стол сквозняк.

Копия квитанции из компьютерного магазина уже поинтереснее газетного объявления. Объект оплаты обозначался неразборчивым почерком. Что-то стоило пятьдесят долларов, и рассталась с ними Северцева Елена двенадцатого июня. Следующий день стал последним для дочери Клавдии Петровны. Ее тоже звали Еленой.

– Я уже готова, – сообщила клиентка, когда я вошел в дом. – Если вы закончили, то закрывайте окна, и поехали.

– Клавдия Петровна, я хотел бы наведаться сюда еще разок… может, два… У вас есть второй комплект ключей от этого дома?

– Учтите, что за дом заплачено только до конца месяца. В это воскресенье ключи должны быть у хозяйки.

– Спасибо. И еще один вопрос. Ваша дочь в замужестве носила девичью фамилию?

– Нет!

– А у мужа какая?

– Северцев. Разве я не говорила?

– Наверное, я забыл.

Квитанцию на пятьдесят долларов оплатила дочь моей клиентки. Елена Северцева. Накануне своей смерти.

Клавдия Петровна закрыла дверь в дом, ключи передала мне. Мы уже подошли к калитке, когда до нас донеслось:

– Уже уходите?

С порога соседской хибарки нас разглядывала сухонькая старушка в выгоревшем домашнем халате. Вокруг ее ног резвилась вся дворовая живность: собаки и кошки вперемешку. Зверье издавало один сплошной протяжный звук. Очевидно, скул означал просьбу повторно наполнить дочиста вылизанный алюминиевый тазик.

– Здравствуй, Клавочка! А кто это с тобой? – старушка указала на меня пальцем. – Новый квартирант?

– Мой знакомый, Полина Поликарповна. Помогает вывезти вещи Леночки.

– А я услышала, что кто-то приехал, на собак крикнула, а тут как раз позвонил внучок мой. Но я тебя, Клавочка, в окно увидела, и успокоилась. Я ведь теперь за двумя хатами присматриваю. Сейчас время неспокойное, вдруг воры какие забрались. Так я телефон милиции знаю! Да… Ну, ладно, пойду я. Совсем заговорилась…

– Полина Поликарповна! – окликнул я бабульку.

– Чего тебе, сынок?

– Хотел вас предупредить, чтобы вы не волновались понапрасну, и в милицию не звонили. Клавдия Петровна дала мне ключи от дома. Я еще приеду сюда пару раз.

– Да, – подтвердила моя спутница, – я совсем забыла. Но вы не переживайте, он ничего не украдет.

– Вижу, что не бандит, – улыбнулась старушка. – Не бойся, сынок, я тебя запомнила.

Бабулька зашла в дом, захватив алюминиевый тазик, и поправила за собой марлевую занавеску от мух. Зверинец как по команде разлегся полукругом у порога и дружно завилял дюжиной хвостов.

*

*

Скрытые в кронах фруктовых деревьев уютные домики остались позади. Жара подвесила над дорогой зыбкое марево, искажающее реальность. В неровностях асфальта возникали маленькие миражи, вызывая иллюзию езды по мокрой от дождя трассе. По мере приближения лужицы исчезали, а впереди зарождались новые мерцающие озерца, и так до бесконечности.

Клавдия Петровна произнесла только два слова: название улицы и номер дома.

– Бабушка с собачками, – заговорил я, – и есть та самая соседка, что вызвала милицию?

– Да.

Внезапно попутчица повернулась ко мне всем телом, закрыв обзор с правой стороны.

– Вас еще интересует, как связаться с Олегом? – слова вываливались из нее с трудом, будто жмых из ручной соковыжималки.

– Чем больше узнаю, тем быстрее выполню ваш заказ.

Клавдия Петровна вновь повернулась к ветровому стеклу. При этом она не забыла заслониться ладонью от солнца. Или – что более вероятно – от случайных свидетелей ее позора. В настоящем лимузине она наверняка открыла бы еще и форточки, чтобы ее благородный профиль видели издалека.

– Я вспомнила, – теперь она говорила человеческим голосом. – Для постоянных клиентов он имел позывной. “Сантана”, если мне не изменяет память.