Анна Фёдорова - Любовь без памяти

Марианна поправляла разорванную одежду, приглаживала волосы, глаз не поднимала. Я могла бы торжествовать в этот момент. Моя соперница раздавлена, уничтожена и более того, нуждается в моей помощи.

Но я не радовалась. Где-то внутри меня зарождался страх.

– Будешь снимать побои? – спросила мама.

– Что вы! – Марианна тряхнула головой и поморщилась от боли, – те негодяи мне этого не простят!

– Кто это? – хором спросили мы с мамой.

– Те люди, которые хотят отобрать у меня все. После гибели моих родителей они завладели почти всем имуществом. Осталось несколько ценных бумаг, я надеюсь сохранить их. Тогда, может быть…

– Ты просила Тима помочь тебе бороться с бандитами? – возмущенно закричала я.

– Если бы у нас получилось, он бы разбогател! – крикнула Марианна.

– Ему не нужны такие деньги!

– Деньги нужны всем, – отрезала Марианна.

– Тима не такой!

– Он правда помогал не ради денег, – неохотно сказала Марианна, – Тима такой… рыцарь.

В устах Марианны такая характеристика не была комплиментом, скорее грустной насмешкой.

– Как тебе не стыдно рисковать Тимуром ради собственной выгоды? – спросила мама.

– Мне было стыдно один раз в жизни, – Марианна в упор посмотрела на мою маму, – в тот момент, когда мне не хватило денег, чтобы заплатить за продукты. Вот тогда я сгорала от стыда. А Тимур – взрослый человек, он понимал, на что шел.

– Удивительная наглость, – сказала мама.

Марианне хватило ума промолчать.

– Будем звонить в полицию? – спросила я.

– Нет, ни в коем случае! – Марианна прижала руки к груди, – пожалуйста, разрешите мне остаться до утра. Утром я должна увидеться с Тимуром. Мне нужно кое-что ему сказать.

– Скажи мне, я передам.

– Только он в курсе, где хранятся нужные мне документы. Я в свою очередь должна сообщить ему некоторые данные. Завтра все кончится.

– Неужели в твою пользу?

– Нет, – Марианна улыбнулась, – пока нет. Это хитрый ход.

– Не верю.

– Тима все равно отказался дальше мне помогать, – глаза Марианны зло сверкнули, – он боялся за тебя. Будто ты нужна кому-то! Все равно тебя никто бы не тронул.

– Надю могли бы похитить и шантажировать Тимура, – сказала мама.

Марианна повела плечом, всем видом показывая, что случись мое похищение, потеря была бы небольшая. Позже я подумала, что должна была выбросить ее на улицу, а не становится участницей этой мерзкой истории.

Если бы Марианна не спряталась, возможно, все пошло бы иначе.

33

Мы подходили к больнице. Я незаметно осматривала окрестности. Мне казалось, что вот-вот раздастся выстрел, и меня не станет. Марианна напротив шла уверенно, глядя прямо перед собой.

В больнице суетливо бегал персонал.

– Посещения запрещены! – яростно сказала старшая медсестра тесня нас к выходу.

– Что случилось? – растерянно спросила я.

– Нам срочно нужно увидеть Тимура Крылова! – громко сказала Марианна.

– Тимура Крылова? – медсестра остановилась, – а вы ему кто?

– Невеста, – одновременно ответили мы с Марианной.

Лицо медсестры скривилось в непонятной эмоции, женщина нервно схватила нас за руки и потащила в кабинет главврача. Там нас встретил следователь и обрушил на нас шквал вопросов. Кто мы, откуда, давно ли знаем Тимура, есть ли у него подозрительные знакомые. Мы потребовали объяснить, что произошло. И вот каков бы ответ:

– Двое медработников убиты. Тимур Крылов похищен.

2 часть.

Я оттянула резинку брюк. В них могли влезть две таких тощих девицы, как я. А вот и голубая кофта с вышивкой. Висит на мне как на штакетине от забора.

Прошел год с тех пор, когда эти вещи сидели как влитые. Когда они облегали стройные бедра и подчеркивали изящные руки. Когда я еще была похожа на человека. Много месяцев я почти не спала, не ела. Я едва – едва была жива.

Тимура не нашли. Я не знаю, мучили его или убили сразу. Но он не жив. Это точно. Иначе он бы разыскал меня.

Люди женились – разводились, рождались и умирали. По крайней мере иногда я слышала о чьей-нибудь свадьбе, именинах и похоронах. Сама я не смогу назвать ни одного имени, кто конкретно развелся, ушел в монастырь или что там еще может приключиться с людьми. Что со мной произошло за этот год, я тоже не помню. Возможно, никаких событий и не было, ведь я не интересовалась окружающим миром, а он полностью меня игнорировал.

Ах да, мы переехали. Теперь у меня совсем крошечная комната. Очень тесно. Зато кухня и гостиная намного просторней, чем в старой квартире.

Мама постоянно пытается чем-нибудь меня увлечь. Сегодня принесла швейную машинку. Куда, спрашивается, я ее поставлю, если в комнате итак не развернуться?

Лиля переехала в другой город. Кажется, вышла замуж. Надо бы ей позвонить. Хотя зачем? Чтобы поддерживать отношения, а смысл? Какой смысл жить?

– Ты оделась? – мама увидела меня и протяжно вздохнула, – Надя, приди в чувство, мы ждем только тебя!

– Зачем мне туда идти?

– Затем, что ты часть семьи; затем, что ты живешь среди людей; затем, что мир не ограничивается стенами твоей комнаты!

– Мне решать, где ограничивается мой мир, – сказала я, но не достаточно убедительно.

Мама проворно надела на меня зеленое платье, застегнула молнию. Причесала, обмотала шею ниткой жемчуга.

– Чулки в состоянии надеть? – спросила мама.

– Нет чулок, – вяло ответила я.

– Есть чулки, – мама протянула упаковку, – даю тебе две минуты.

Я мельком взглянула в зеркало, потом вернулась и долго смотрела на свое отражение. Ух, ты! Я снова похожа на человека. Я похожа на девушку, симпатичную, но изнуренную.

Родственники собирались в доме моей бабушки по случаю приезда т. Милы и ее дочки Анюты. Они живут в дальнем уголке нашей страны. Настолько дальнем, что вообще удивительно зачем они приехали. Провести в дороге целую неделю ради двух дней в кругу родственников, которые частенько забывают даже поздравить с днем рождения.

– Мы думали, что вы не приедете! – заголосила т. Наташа, едва открыв нам дверь.

– Что, уже пили шампанское? – притворно возмутилась мама.

– Нет, конечно, но знаменитый салат Зинаиды Степановны уже попробовали.

– Никогда вам этого не прощу, – пообещала мама.

Мы наконец-то уселись за стол. Т. Лена и д. Володя перебивая друг друга, рассказывали об отпуске в Черногории. Т. Лариса уплетала пирожное, д. Андрей и т. Наташа раскладывали яства по тарелкам, т. Мила озабочено поглядывала на Анюту. Моя племянница сидела неподвижно. Даже не моргала. Меня так и подмывало ткнуть в нее пальцем, чтобы убедиться, что это человек, а не голограмма.

Что я знаю об Анюте? Я наморщила лоб и чуть зубами не скрипела – так бурно шел мыслительный процесс. Так, Анюта младше меня на три года… М-м… Что еще? Что еще?