Том Уэйнрайт - Narconomics: Преступный синдикат как успешная бизнес-модель

Если Мексика станет производить коноплю для американского рынка, то денверские теплицы наверняка покатятся в тартарары вслед за автомобильными заводами Детройта — они просто не выдержат ценовой конкуренции с юга. Вот так все вернется на круги своя: нелегальное производство в Мексике перекочует на легальный рынок США, откуда оно снова переедет на родину. За одним лишь исключением: мексиканские фермеры теперь будут работать не на наркокартели, а уже на «Philip Morris».

Не так давно полиция Остина, штат Техас, добилась самого большого успеха в истории борьбы с наркотиками. Сотрудники департамента общественной безопасности штата легким движением руки изъяли наркотиков на сумму свыше 1,8 млрд долл.! В особенности следует отметить, что операция прошла абсолютно тихо и незаметно — не было выпущено ни единой пули, и никто не пострадал. На самом деле, ни один полицейский даже не вставал из-за своего рабочего стола, не говоря уже о том, чтобы достать пистолет из кобуры. Крупнейшая облава удалась просто-напросто благодаря тому, что изъятая на границе контрабанда была пересчитана не в оптовых, а в куда более высоких розничных ценах. Одним лишь росчерком пера общая стоимость перехваченных властями штата наркотиков выросла со 161 млн долл. до 1,8 млрд долл. Подобная ревизия пришлась полиции как раз кстати — ведь через неделю им нужно было сдавать отчет о выполненной работе [102] Collier К., Schwartz J. DPS Boosts Drug Seizure Values as It Seeks More Border Money // Austin American-Statesman. February 26, 2015 на http://www.mystatesman. com/news/news/state-regional-govt-politics/dps-boosts-drug-seizure-values-as-it-seeks-more-bo/nkKbc. .

Будь то мексиканские генералы, которые раздувают стоимость костра из марихуаны, или техасская полиция, стремящаяся завысить ценность изъятого добра, — все власти, ответственные за борьбу с наркотиками, похоже, умеют проявлять избирательное понимание экономики. Тогда совсем не удивительно, что из полицейских получаются не слишком надежные экономисты. А что если дать экономисту шанс побыть полицейским?

Это не такая уж и странная идея, как вам могло показаться. В бизнес-центре на юге Уэльса команда исследователей изучает довольно необычную информацию. Большинство аналитиков в официальном счетоводстве Великобритании — Службе Национальной Статистики — и вправду просиживают сутками за расчетом таких скучных показателей, как инфляция и безработица. Но с 2014 года перед ними была поставлена задача работать не только с наблюдаемой, но и с теневой экономикой. Пока что они ограничились рынком наркотиков и интимных услуг, для оценки которых используют те же модели расчета, что и для легального бизнеса. И первые результаты их труда показали, что в Великобритании торговля запрещенными веществами добавляет к ВВП около 7,4 млрд долл. ежегодно — примерно столько же, сколько и рекламный бизнес. А проституция генерирует и того больше — 8,9 млрд долл. Их суммарный вклад в экономику страны даже больше, чем сельского хозяйства.

Но как же все-таки странно изучать статистическую методологию, которая довольно сухим языком объясняет, что из доходов производителей марихуаны вычитается стоимость электричества, а из доходов проституток — стоимость «резиновых изделий». Работа была выполнена тщательно и не упускает ни малейшей детали. За основу расчетов по марихуане была взята информация Министерства окружающей среды, питания и сельского хозяйства; данные по проституции рассчитывались исходя из предположения о ежемесячных расходах на одежду в размере 170 долл. и еще по 70 центов на контрацептивы за каждого клиента. Все это больше напоминало бы какой-то розыгрыш, если бы отчет не был официально опубликован. И тем не менее, все больше стран предпочитает анализировать преступность как обыкновенную бизнес-единицу, ведь из такого анализа можно почерпнуть немало полезной информации. Например, сегодня все страны Европейского Союза охотно включают в свою систему национальных счетов рынки интимных услуг и наркотиков. А тем временем Великобритания уже подумывает над тем, чтобы расширить область статистических исследований нелегальным игорным бизнесом, пиратской музыкой и программным обеспечением, а также крадеными вещами. Что же мы получим, если преступность будет рассматриваться не только в рамках войны с ней или морального права, но и как самостоятельный бизнес?

В этой книге я постарался изучить деятельность картелей как обыкновенную отрасль экономики. Оказалось, что между ними и обычными компаниями много общего — от трудностей в управлении персоналом до рисков, связанных с деятельностью интернет-магазинов. Но особенно важно и то, что слишком часто все попытки придушить наркоторговлю попросту не работают. Почему же тогда власти с легкостью отказываются от неэффективных мер по управлению законным бизнесом, но столь яро привержены им в борьбе с преступностью? Я пришел к выводу, что в своих бессмысленных потугах они допускают четыре основные ошибки.

В безудержной войне с наркотиками власти сконцентрировали все свое внимание на поставщиках — продавцах — в то время как существуют признаки того, что куда логичнее было бы обратить внимание на субъекты спроса. В первой главе мы выяснили, что распыление тонн химикатов над кокаиновыми плантациями в Андах никак не сказалось на розничной цене кокаина, несмотря на долгие годы насилия и колоссальные государственные расходы. Главным образом, это произошло из-за того, что покупательная сила картелей позволила тем возложить издержки на фермеров, как это делает «Walmart» по отношению к своим поставщикам. Более того, стоимость сырья — листа коки — попросту очень низка, так что она и не может повлиять на цену конечного продукта. Так, издержки на покупку сырья для изготовления одного килограмма кокаина составят всего пару сотен долларов. Учитывая, что этот же килограмм порошка будет затем продан за 100 000 долл., даже двукратный рост стоимости сырья добавит менее 1 % к стоимости готового продукта. Поэтому нацеливаться нужно на тот конец цепочки поставок, который располагается уже в непосредственной близости к потребителям в развитых странах. Только конфискация заметно подорожавшего товара сможет нанести ощутимый вред наркокартелю.

Есть еще одна причина, по которой воздействие на поставщиков если и вообще возможно, то зачастую оказывается малоэффективным. Обычно если цена продажи растет, то спрос должен снижаться. Однако, снижается он не всегда одинаково. Спрос на некоторые товары весьма эластичен. Это означает, что даже за небольшим повышением цены может последовать резкий обвал продаж. На другие же продукты спрос неэластичен — то есть потребители будут покупать столько же, сколько и раньше, даже при значительном повышении цены. Измерить эластичность спроса на наркотики не так-то просто, ведь данные по ценам и объемам потребления не слишком точны и надежны. Однако, судя по всему, спрос на запрещенные вещества отличается довольно низкой эластичностью. Так, в одном американском исследовании [103] Reuter P. Understanding the Demand for Illegal Drugs. Washington, DC: National Academies Press на http://www.nap.edu/catalog/12976/understanding-the-demand-for-illegal-drugs. отмечается, что эластичность спроса на марихуану составляет 0,33 — то есть 10 % рост цены снизит потребление всего на 3,3 % . В других исследованиях, посвященных вероятности обнаружения следов наркотиков в анализе мочи задержанных, называются цифры и того меньше — 0,17 у кокаина и 0,09 у героина. Иными словами, при повышении цены на кокаин на 10 % , число людей, у которых анализ был положительным, снижалось на 1,7 % ; у героина — менее чем на 1 % .