Стивен Хайат - Игра, старая как империя

В 1986 году правительственные чиновники встретились в Уругвае, для того чтобы начать новый раунд переговоров по расширению сферы действия и полномочий GATT. Через семь с половиной лет, в 1994 году, Уругвайский раунд был завершен переговорами в Марракеше, Марокко, когда 125 стран подписали документ о создании Всемирной торговой организации.

Страны Глобального Севера могли позволить себе содержать десятки, если не сотни, представителей как для наблюдения, так и для участия в переговорах по каждому международному соглашению в любой точке земного шара, а также для того, чтобы быть в курсе ежедневного развития событий в торговом законодательстве. Немногие развивающиеся страны могли себе позволить подобное. Как только промышленно развитые страны уладили свои разногласия, присутствовавших в Марракеше представителей Глобального Юга оказалось слишком мало, кроме того, они располагали скудной информацией и недостаточными полномочиями, для того чтобы с их мнением считались на переговорах. Вместо этого страны Севера и их корпоративные круги вели Уругвайский раунд в своих интересах, как прямо описал в 1997 году Дэвид Хартридж, занимавший в то время пост директора по торговле в Отделе технического обслуживания ВТО: «Без огромного давления, оказанного американским сектором финансовых операций, особенно такими компаниями, как American Express и CitiCorp, не было бы никакого соглашения об услугах и, возможно, никакого Уругвайского раунда, и никакой ВТО». [373]

Во время Уругвайского раунда США и Канада начали торговые переговоры, завершившиеся первоначально в 1989 году Соглашением о свободной торговле между США и Канадой, а затем, пять лет спустя, после присоединения к соглашению Мексики – Североамериканским соглашением о свободной торговле (NAFTA).

NAFTA и ВТО представляют собой совершенно новое направление торговых соглашений. Лучше всего их можно описать как следование принципам Всемирного банка и МВФ, расширение и углубление этих принципов, а также применение их в равной степени как к развитым, так и к развивающимся странам. На самом деле корпорации Севера решили, что они могли бы получить у себя дома такие же преимущества, как и за рубежом, чем они позже и занялись.

Некоторые из первых действительно глобальных кампаний против корпоративной глобализации требовали от Всемирного банка и МВФ аннулирования долгов. Активисты этих кампаний занимались организацией выступлений народных масс и проведением масштабных акций, разоблачающих тех, кто получал выгоду от стратегий Всемирного банка и МВФ. Они образовали международные организации, такие, как «50 лет достаточно» (50 Years Is Enough) и «Юбилей 2000» (Jubilee 2000), занимавшиеся лоббированием чиновников, проведением исследований и публикацией отчетов. Они проводили открытые диспуты-семинары, пресс-конференции и акции протеста не только в своих собственных странах, но также на заседаниях Всемирного банка и МВФ и в штаб-квартирах корпораций по всему миру. [374]Разросшееся глобальное движение за справедливость переняло эту тактику.

Поворотный момент в становлении движения произошел тогда, когда люди в государствах-кредиторах внезапно сами оказались объектами, к которым были применены худшие принципы глобализации, то есть когда больше жителей Севера на своем собственном опыте познали обратную сторону политики корпоративной глобализации.

Группы целеустремленных активистов, особенно из обществ по охране окружающей среды, защите интересов потребителей, религиозных движений, профсоюзов и фермерских союзов, объединились против NAFTA и ВТО. Между тем, у этих активистов не было сильной международной поддержки, их ряды были немногочисленны, поэтому и действия, предпринятые ими, оказались не очень заметны. Но после того как новые международные соглашения начали действовать, и стало понятно, чего они будут стоить, движение разрослось, поскольку люди стали лучше информированы. Активисты всего мира объединили свои усилия.

Впервые мощь этого глобального движения проявилась в разгроме двух многосторонних инвестиционных соглашений в ВТО и Организации экономического сотрудничества и развития (OECD). Эти инвестиционные соглашения основывались на новых критериях, включенных в NAFTA, что в корне отличалось от общепринятых норм заключения многосторонних соглашений. NAFTA предоставляло иностранным компаниям и инвесторам беспрецедентные привилегии по отношению к правительствам трех стран, подписавших это соглашение. Представители США и Великобритании надеялись применить те же самые правила в отношении 27 государств, входящих в Организацию экономического сотрудничества и развития, и более 130 стран, входящих в ВТО.

Предложение предоставить широчайшие полномочия глобальным инвесторам при увеличении числа государств как Севера, так и Юга, которые должны были подпасть под действие их правил, породило глобальное оппозиционное движение. Активисты развивающихся стран были первыми, кто обратил внимание на эти события и начал действовать. Вместе с уполномоченными от своих стран они направили усилия на то, чтобы не допустить принятия предложенного «Многостороннего инвестиционного соглашения» (MIA) во время совещания ВТО на уровне министров в 1996 году. Их усилия увенчались успехом. Этот успех побудил сторонников MIA усилить давление на Организацию экономического сотрудничества и развития, «клуб» 27 богатейших государств мира, где данное соглашение было воскрешено и переименовано в Многостороннее соглашение по инвестициям (MAI).

В ответ сообщества Севера, подпадающие под действие данного соглашения, обратились к своим товарищам по несчастью на Юге за информацией и инструкциями. В 1997 году я присутствовала на собрании по выбору стратегии в Париже, в ходе которого эксперты из развивающихся стран проводили для активистов из Европы, США и других стран Севера и Юга диспуты-семинары о возможных последствиях MAI, чтобы все могли объединить усилия в борьбе с новым соглашением. По возвращении домой они использовали полученную информацию для обычного просвещения и кампаний лоббирования.

Например, в качестве координатора кампании MIA в Подготовительном центре публичной политики (Preamble Center for Public Policy) в Вашингтоне я лично сделала множество звонков без предварительной договоренности представителям пропагандистских организаций, занимающихся охраной окружающей среды, правами рабочих, правами женщин, малого предпринимательства, сплочением общества, экономической и социальной справедливостью и другими проблемами. Я объясняла, какое воздействие оказывают NAFTA и ВТО сейчас, и как MAI может повлиять на эти организации и их деятельность. Большая часть людей, которым я звонила, никогда прежде не обращали внимание на международную торговлю или правила инвестирования. Все они были потрясены и возмущены тем, что узнали. Члены Конгресса, с которыми мы делились своими взглядами, проявляли такую же наивность. Мои товарищи из таких групп, как «Гражданин» (Public Citizen), «Друзья Земли» (Friends of the Earth), «Сьерра Клуб» (Sierra Club) и из Американской федерации труда – Конгресса промышленных организаций (AFL–CIO), наблюдали такую же реакцию на свои подобные звонки, как и наши коллеги из других стран.