Александр Бузгалин - Мы пойдем другим путем! От «капитализма Юрского периода» к России будущего

4. Ориентированный на развитие человеческих качеств научно-технический прогресс, идущий в направлениях, во многом противоположных тем, что востребованы современной эпохой «рыночного фундаментализма». Если оставить в стороне научные исследования в области социальных инноваций и педагогики (они уже были упомянуты выше как первоочередные), то далее откроется довольно хорошо известный круг приоритетов. К их числу относится, в частности, приоритетный поиск альтернативных источников получения и сохранения энергии (ныне они искусственно тормозятся завязанными на нефть и газ корпорациями и государствами); путей развития некоммерческого дистанционного образования и бесплатных информационных сетей; медицины для бедных (в отличие от нынешних исследований, ориентированных на продление жизни сверхбогатым); экологически чистого общественного транспорта (а это альтернатива автомобильной цивилизации) и т. п.

Эти четыре аспекта далеко не исчерпывают поля возможных инновационных проектов Новой Касталии. Они лишь указывают, какого типа приоритеты могут быть характерны для этой «сети сетей». Если же какое-либо государство возьмет на себя роль прогрессора именно этих, ныне «не популярных» направлений прогресса, оно «автоматически» станет центром широкого круга прогрессоров.

Продолжая жанр утопического конструирования, мы могли бы предположить, что, взявшись за такого рода инновации, Россия могла бы стать «родиной» альтернативных международных прогрессорских проектов. В этом случае «российская экспансия» была бы экспансией не наших нефти и вооружений и даже не русской культуры, а, скажем, международной сети поддержки подлинной культуры. Это была бы программа поддержки любых проектов развития Культуры для Человека, открытых для использования любым представителем человеческого сообщества (пофантазируем: почему бы не предложить гранты настоящим мастерам культуры — музыкантам, художникам и т. п., — работающим в стиле «передвижников», приближая художественное творчество к тем, кто «внизу» отчужден от него ныне более чем когда-либо; или создателям доброго кино; или — впрочем, идея понятна, а дальше фантазии у каждого будет довольно).

Другим проектом могли бы стать гранты педагогам (работающим, опять же, в любой стране мира), развивающим обучение в рамках традиций, созвучных идеям Корчака или Макаренко.

Третьим — финансирование ВТК, занятых разработкой некоммерческих технологических проектов.

Что касается ресурсов для этих проектов, то о том, где их взять, мы специально будем размышлять ниже, но уже сейчас заметим: даже такая бедная страна, как Россия, потратив на эти цели суммы, равные стоимости земли и особняков в районе Рублевки (и/или обложив прогрессивным подоходным налогом буржуазию [59]), могла бы предложить миру касталийцев гранты на 20–30 млрд долларов [60], а это около миллиона (!!!) педагогических, социальных и т. п. проектов для касталийцев.

Почему мы должны эти деньги давать всем, а не только россиянам? Да потому, что, реализуя эти проекты с самого начала как международные, мы ничего не теряем (все продукты касталийских инноваций как общедоступных по определению достаются и нам, в той же мере, как и всем остальным), а выигрыш же огромен: мы подключаем к этим проектам таланты всего мира, а не только России. Кроме того, деятельность касталийцев в качестве побочного эффекта («забудем» на время о подлинных целях развития человеческих качеств каждого, в том числе россиян) дала бы огромный рост международного престижа нашей Родины, а следовательно, и огромный геополитический и геоэкономический выигрыш.

Наконец, достаточно легко предположить, что если мы начнем такого рода активность в таких (десятки миллиардов) масштабах, то у нас тут же появятся «конкуренты» (как минимум из ряда социал-демократических стран Западной Европы, уже ведущих такую деятельность), что вызовет цепную реакцию саморасширения сетей Новой Касталии. В перспективе — рождение нового типа геополитического соперничества: какая страна (корпорация и т. п.) внесла больший вклад в развитие таких проектов, чьи проекты оказались результативнее и т. п.

И еще раз подчеркну: главный выигрыш от таких проектов достанется не касталийцам: они будут как раз работать по преимуществу бесплатно или за среднюю для данной страны зарплату, отказываясь от собственности на их разработки, а значит, и от гонораров за изобретения, интеллектуальной ренты и т. п. По большому счету человечество будет получать эти результаты почти задаром (во всяком случае, намного дешевле, чем от High-Tech корпораций, в цене на продукцию которых огромную долю занимает именно интеллектуальная рента).

Все это чистая фантазия? Да, это утопия. Но это утопия, которая имеет (1) содержательное обоснование и (2) немало реальных прецедентов такой деятельности (сектор различного рода НПО и общественных движений растет в течение последних десятилетий быстрее, чем частный и государственный, а масштабы его деятельности приближаются к полусотне миллиардов долларов).

А теперь добавим несколько ложек дегтя в эту бочку утопически-сладкого меда.

Второй — очень вредный — вопрос, связанный с проблемами генезиса Новой Касталии, я бы сформулировал так; могут ли предоставляемые сетью потенциальные возможности превратиться в реальные и не станут ли этому препятствовать господствующие ныне институты (от корпораций, заботящихся о сохранении коммерческой тайны, и государств, оберегающих оборонные секреты, до творцов, желающих получать не только компенсацию издержек, но и интеллектуальную ренту)? Очевидно, что для этих институтов не просто чужды, но прямо противопоказаны предлагаемые выше принципы общедоступной культурной сети.

Сразу же подчеркнем, что предлагаемая нами модель Новой Касталии находится в фундаментальном противоречии с фундаментальными принципами господствующей ныне социально-экономической, политической и культурной организации, а именно — отношениями глобальной гегемонии корпоративного капитала (более примитивно — законами частной собственности и рынка эпохи глобализации). Развитие такой сети (а в потенции — оговорим это сразу — таких сетей может и должно быть много и разных) возможно лишь как «внесистемное», «плывущее против течения» (мы используем язык западных интеллектуалов) явление. Кто и почему может в условиях глобальной гегемонии инициировать и поддерживать развитие такой сети ( сетей) — это вопрос принципиально важный. На наш взгляд, возможны следующие потенциальные инициативы: