Борис Зуев - 450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Во-первых, сами люди, жившие в ту эпоху, вовсе не разделяли этих представлений о технологической инертности. Напротив, их удивляли масштабы перемен. Именно в XVI–XVII столетиях в дискурсе Республики ученых [44] Международное объединение ученых, существовавшее в эпоху Возрождения и Просвещения. – Прим. ред. впервые появляется идея технического прогресса. Античные авторы никогда не размышляли о возможности постоянного совершенствования технических знаний. Даже в Высоком Средневековье люди не верили в постоянное развитие технологий [45] Pacey, Maze of ingenuity , 56 – 58, Keller, ‘Mathematical technologies’, 11 – 13, White, Medieval religion , 250. , но в ранее Новое время многие образованные европейцы не сомневались, что живут в эпоху небывалых технических достижений. Как свидетельства тому обычно упоминались каталоги изобретений и открытий, неизвестных античной эпохе. Список, составленный в 1449 г. папским библиотекарем Джованни Тортелли и опубликованный в 1471 г., был первым в серии подобных каталогов, выходивших в XVI, XVII и XVIII столетиях. Самой знаменитой была, конечно же, триада изобретений, в 1620 г. включенная в Novum Organum Френсиса Бэкона: порох, компас и печатный станок. Помимо этих трех новшеств, изменивших, согласно формулировке Бэкона, «облик и состояние мира», списки изобретений и открытий включали такие пункты, как стремя, механические часы, шелководство, дистилляция, масляная живопись, телескоп, географические карты, ветряные мельницы с горизонтальным валом и открытие Америки [46] Eisenstein, Printing press , 20 – 21, Keller, ‘Mathematical technologies’, 22 – 23, idem, ‘A Renaissance Humanist’, 345 – 365, Spedding, Ellis and Heath (eds.), Works Bacon , vol. I Novum Organum , Aphorism CXXIX, [Johannes Stradanus] Nova Reperta , Heller, Labour , 180. . Французский современник Бэкона Николя Брио в 1617 г. утверждал, что европейцев среди всех обитателей Земли выделяет «особая тонкость и изобретательность во всем, потому что гигантские области искусств и ремесел (…) были созданы или доведены до совершенства именно здесь» [47] Цит. по Heller, Labour , 180. . К середине XVIII столетия участники Республики ученых уже достаточно ясно видели, как идет технический прогресс, и, выделив изучение инженерного дела и техники в отдельную область знаний, названную «технологией», принялись составлять объемные, всеобщие описания инженерных практик по широкому спектру отраслей производства [48] See e.g. Troitzsch, Ansätze technologischer Denkens . . В эту эпоху появились великие технические энциклопедии, технические словари и периодические издания. Словом, если технические инновации раннего Нового времени и кажутся нам не такими кардинальными, как инновации в эпоху промышленной революции, их воздействие тем не менее было весьма существенным по меркам образованных людей, которые жили тогда и сами наблюдали происходившие перемены.

Помимо этой довольно широко разделяемой современниками оценки, есть ряд других причин, по которым развитие технологий в раннее Новое время заслуживает пристального внимания историков. Если технические достижения средневековой Европы и впрямь столь значительны, какими их объявляют, закономерно возникает вопрос, что стало с этими достижениями в последующие эпохи? Использовались ли они для дальнейшего развития после 1500 г.? Изменили ли такие изобретения, как порох, компас и печатный пресс, сам контекст технического прогресса? В каком смысле технический прогресс в Средние века и раннее Новое время был действительно непрерывным или прерывистым? Те же вопросы возникают, когда мы оглядываемся назад из контекста заката XVIII в. В какой степени Промышленная революция опирается на фундамент, заложенный в раннее Новое время? В каком аспекте технический прогресс в 1500 – 1750 гг. создал контекст, сделавший возможными великие промышленные достижения второй половины XVIII в.? В каком смысле мы наблюдаем преемственность или разрыв в развитии технологий между ранним Новым временем и современной промышленной эпохой? Кроме того, научно-технический прогресс начала Нового времени интересен еще и как часть картины великих перемен в общественном устройстве, культуре и расстановке сил в Европе после 1500 г. Ведь раннее Новое время было эпохой грандиозных сдвигов в культурном и религиозном ландшафте, временем всеобщего роста государствообразования и мощного рывка в освоении заморских земель. Как эти фундаментальные перемены общего контекста повлияли на развитие технологий?

Некоторые из связей во времени и контексте любопытным образом разбирались в работах по истории технологий раннего Нового времени, появившихся в последние 30 лет. Джеффри Паркер и Джон Лэндерс среди других ученых рассматривали многообразные последствия «пороховой революции», наступившие после 1500 г. в Европе и за морями [49] Parker, Military revolution , Landers, Field and forge , esp. part II. . Элизабет Эйзенстайн первой обратила внимание на возможные последствия изобретения печатного пресса в аспекте распространения и применения технического знания [50] Eisenstein, Printing press , 552 – 557. . Модификацию ценностей и воззрений по отношению к инженерным практикам в Европе между Высоким Средневековьем и 1600 г. в подробностях реконструировала Памела Лонг. Она утверждает, что представления о собственности на производственные знания распространялись начиная с Высокого Средневековья, что не только породило промышленные секреты и патентную защиту, но и создало «новый альянс» между «университетскими гуманитариями», «ремесленниками из мастерских» и городскими правящими элитами, способствующий широкой публикации инженерной литературы, особенно после изобретения печатного станка, и формированию культуры «открытости». Общим у «эзотерической» и «открытой» традиций была нацеленность на «преобразование материального мира» [51] Long, Openness, secrecy, authorship , 5 – 15, 92 – 93, 244 – 250. . Появление в XVI в. патентной защиты и печатных «книг о машинах», по мнению Маркуса Попплоу, сформировало контекст для прорастания «нового понятия» о «машине», под которой стали понимать любые артефакты, способные при подключении к некоторому постоянному источнику энергии «самостоятельно» выполнять определенные действия, и создало ситуацию, благоприятную для процветания «инновационной инженерии». По мнению Попплоу, религиозные споры, вопреки утверждениям Ансгара Штеклайна и других авторов, в этой смене ментальности не сыграли практически никакой роли [52] Popplow, ‘Verwendung’, passim, idem, ‘Erfindungsschutz und Maschinenbücher’ passim, idem, Neu, nützlich und erfindungsreich , esp. Einleitung. . Дэвид Гудман, Николас Гарсия Тапия, Генри Хеллер и другие авторы показывают, как центральные правительства в Испании и Франции в конце XVI – начале XVII в. все активнее участвовали в совершенствовании технологий. В обеих странах государственные учреждения в этот период приступили к более или менее согласованным действиям по стимуляции изобретательства и усовершенствований в областях, связанных с военным делом и колонизацией заморских земель, и поощряли возникновение новых видов промышленности и рост сельскохозяйственного производства. Во Франции этим действиям правительства помогало «стремление к техническому прогрессу» среди современных писателей разного толка, большая часть которых, по мнению Хеллера, «находились под сильным влиянием кальвинистских религиозных предубеждений» [53] Goodman, Power and penury , Garcia Tapia, Tecnica y poder , Heller, Labour , chapters 4 and 6, esp. p. 118. .