Борис Соколин - Политическая экономия западной цивилизации

1933-1975гг. К 1975г. в СССР прекратились действенные усилия по реформированию экономики, был подписан хельсинкский акт и закончилась война во Вьетнаме. Произошли события, которые задали будущие тренды. Любопытно, что в этом периоде в западных странах доминировала экономическая доктрина Дж. Кейнса, утверждавшая эффективность инфляционного стимулирования экономического роста. В 1970-е годы кейнсианство стало сдавать позиции. На Западе наметился очевидный крен в сторону монетаризма. По сути, практически одновременно в двух системах возник кризис господствовавших в них экономических теорий.

1975-1985 гг. Время застоя в СССР и системного кризиса в странах социализма, а также период скоординированных и целенаправленных усилий США невоенного характера по развалу СССР. Параллельно на Западе набирал силу новый либерализм (практическое воплощение монетаризма), а в СССР – так называемая перестроечная идеология.

1985-98 гг. Перестройка в СССР с последующим его распадом и рыночные реформы в России, закончившиеся полным провалом.

1998-2022 гг. (ориентировочно). Глобальный политико-экономический кризис.

2022-2030ггг. Выработка новой парадигмы развития и передел мира.

Рассматривая период конца XIX – начала XX веков, следует выделить две равнодействующие. С одной стороны, рост забастовок, структурирование профсоюзов и рабочих партий социал-демократического и коммунистического толка, стоящих на марксистской идеологической платформе. Основные требования рабочих были экономическими. Однако все они означали изменение системы ценностей для предпринимателей в частности и общества в целом. Иначе говоря, начался процесс более справедливого распределения валового продукта. С другой стороны, в среде представителей власти (но не делового мира) все большую популярность завоевывали идеи планирования и более активного вмешательства государства в экономический процесс.

Увлечение правящих кругов планированием вызывалось необходимостью эффективного обслуживания возросших расходов, прежде всего военных, а значит, и требованием увеличения государственных доходов. Помимо этого, часть элиты понимала опасность социального неравенства, чреватого революцией. Таким образом, эти равнодействующие оказывали усиленное давление на предпринимателей. В определенной степени правительства западных стран и рабочие движения были союзниками.

В России сложилась иная ситуация. Правительство выступало на стороне капиталистов. Большую роль играла не правительственная политика, а действия конкретного заводчика и фабриканта. Поэтому революционный взрыв потряс именно Россию, а не какую-либо из западных стран.

Особняком стоят годы Первой мировой войны. Нормативный метод планирования стал преобладающим во всех воюющих странах, за исключением США, наименее затронутых войной. Наибольших успехов достигла Германия. Состоятельными оказались плановые новации в Англии, Франции и в Италии, а несостоятельными – в России, стране, располагавшей наибольшими ресурсами. Причина в чрезвычайно высокой степени коррумпированности высших эшелонов российской власти. К этому надо добавить некомпетентность правящей верхушки, помноженную на неспособность принятия волевых решений. Определенную роль сыграли так и не преодоленные в начале века структурные диспропорции в российской экономике. Показатели общего экономического роста впечатляли, но в стране так и не были созданы способные решать задачи военного периода тяжелая, химическая, авиационная и другие отрасли промышленности. Деятельность же так называемых «Особых совещаний», «Земгора» лишь уменьшала напряженность на ряде направлений промышленной перестройки, но не снимала проблем. Сказалось и то, что правительство России не имело союзников в лице рабочих и профсоюзных организаций. На Западе же такой союз, направленный некоторым образом против предпринимателей, наряду с плановыми началами способствовал созданию эффективной военной экономики. В России смычка правительства и капиталистов только умножила коррупцию, анархию и бесхозяйственность. Именно в тот период западные страны провели первую апробацию возможного варианта трансформации «дикого» капитализма в более привлекательную экономическую систему. Россия же с ее прогнившей властью и нетерпимостью к идеям социального партнерства не смогла адаптироваться к жестким реалиям войны и стала полигоном для величайшего социального эксперимента.

Можно было ожидать, что западные страны после окончания войны будут активно развивать накопленный экономический опыт, но этого не случилось. Сказалось влияние Октябрьской революции в России. Плановый принцип управления, возведенный в абсолют военного коммунизма, ужаснул правительства и предпринимателей, а также рабочих. Планированием стали пренебрегать, тем более что в нем уже не было явной военной необходимости.

Второй период был самым значимым во всей мировой экономической истории. В нем тоже есть своя периодизация. Начальный этап – военный коммунизм 1918-21 гг. – характеризовался конфискацией капиталов, экспроприацией имущества у богатых и представителей среднего класса того времени, отменой денег, как средства платежа, всеобщим нормированием.

Советские политэкономы полагали, что такая политика являлась следствием идеализма коммунистических вождей. Российские политологи оценивали ее как неудачную попытку внедрения чистого (истинного) социализма. Между тем более точная оценка В.И. Ленина, что военный коммунизм позволил большевикам победить в Гражданской войне. С этой точки зрения он был самой эффективной политикой. Не следует также забывать, что военный коммунизм логично продолжал экономическую политику прежнего режима. Так, первая продразверстка появилась не в 1918, а в 1916г. Тем не менее, в мире политика военного коммунизма вызвала шок и резкое неприятие. Средства внеэкономического принуждения на фоне массового белого и красного террора способствовали консолидации консервативных сил и ослаблению позиций социалистических партий.

В официальной советской историографии бытовало мнение о росте сторонников социализма на Западе, вызванном именно Великим Октябрем. Это имело место на протяжении очень короткого отрезка времени, примерно до конца 1918г. По мере ознакомления с информацией, поступавшей из Советской России, нарастало неприятие российской трактовки социализма левыми партиями Запада. Это вело к расколу в их рядах и обусловило сокращение числа сторонников социалистического учения. Фактически уже через год после Октябрьской революции на Западе был вновь восстановлен симбиоз представителей власти и социалистических движений. При этом социалисты умерили свои аппетиты и претензии на власть, а правительственное круги начали более тесное сближение с предпринимателями. Именно тогда началось формирование тройственного союза буржуазии, чиновников и политиков, благодаря которому впоследствии удалось бескровным путем осуществить все трансформации капитализма в XX веке.