Уильям Энгдаль - Финансовое цунами

Секьюритизация, таким образом, преобразовывала неликвидные активы в ликвидные. В теории это делалось в результате объединения, андеррайтинга (страхования) и продажи во владение требования к потоку платежей в качестве обеспеченного активами залога ( ABS ). Ипотечные ценные бумаги ( MBS ) являются одной из форм ABS , крупнейший на сегодняшний день, начиная с 2001 года.

Именно здесь муха попадает в суп.

После того как американский рынок жилья начал еще в 2006 году свой резкий спад, и ставки на ипотечный кредит с плавающей ставкой ( ARM ) резко пошли вверх по всей территории США, сотни тысяч домовладельцев были вынуждены просто "уйти" от своих теперь неподъемных выплат по ипотеке или лишиться права пользования в пользу одной или другой стороны в сложной цепи секьюритизации, зачастую незаконным образом, как недавно постановил судья из Огайо. Лишенных права пользования имуществом в 2007 году было на 75% больше, чем в 2006 году, и этот процесс только начинается, он станет катастрофой для рынка недвижимости, соперничающей или, что более вероятно, превосходящей Великую Депрессию. В Калифорнии количество лишенных прав пользования выросло до ошеломляющих 421% к предыдущему году.

Этот процесс роста ипотечных неплатежей, в свою очередь, порождает бездонную дыру в основном потоке наличных платежей, предназначенных для обеспечения недавно выпущенных ипотечных ценных бумаг. Поскольку вся система была абсолютно непрозрачной, никто, и меньше всего банки, держащие эти бумаги, реально не знал в каждом конкретном случае, были ли эти ABS хорошими или плохими. Как природа не терпит пустоты, так банкиры и инвесторы, особенно глобальные инвесторы, питают отвращение к неопределенности в финансовых активах, которыми они располагают. Они относятся к ним как к токсичным отходам.

Архитекторы Новых Финансов на основе секьюритизации ипотечных закладных, однако, обнаружили, что упаковки из сотен различных ипотечных кредитов разного качества из разных частей США в одну большую MBS облигацию недостаточно. Если MBS -страховщики с Уолл-Стрита имели бы возможность продавать свои новые MBS облигации хорошо обеспеченным пенсионным фондам по всему миру, они нуждались бы в некоторых дополнительных стимуляторах. Большинство пенсионных фондов ограничено лишь покупкой облигаций, имеющих рейтинг AAA , т.е. высочайшего качества.

Но каким образом могло бы рейтинговое агентство выставить рейтинг облигации, которая составлена из мнимого потока ипотечных платежей по тысяче различных закладных по всем США? Они не могли отправить проверяющего в каждый город, чтобы взглянуть на дом и расспросить его жильцов. Кто мог бы встать за этой облигацией? Только не ипотечный банк-эмитент. Они продавали закладные сразу же и со скидкой, чтобы вывести их со своего баланса. И не специальные целевые компании, они просто там держали транзакции отдельно от операций ипотечного страхового банка. Был нужен кто-то еще. И вуаля! в игру вступила неустрашимая Большая Тройка (на самом деле, Большая Двойка) кредитных оценщиков, рейтинговые агентства.

Никогда не приходящие в отчаяние, сталкиваясь с новыми препятствиями, светлые умы в JP Morgan, Morgan Stanley, Goldman Sachs, Citigroup, Merrill Lynch, Bear Stearns и множестве других в этой игре в секьюритизацию расцветших буйным цветом после 2002 года объемов ипотечных закладных, обратились к Большой Тройке рейтинговых агентств, чтобы заполучить свои драгоценные AAA . Это было необходимо, поскольку в отличие от выпуска традиционных корпоративных облигаций, скажем, Ford’ ом или GE , где позади своих облигаций стояла известная, построенная из кирпича и минометных голубых фишек компания с долгосрочной кредитной историей, в случае с ABS никто из подобных корпораций за ними не стоял. Только много обещаний о залоговых контрактах по всей Америке.

Эта ABS или, если хотите, облигация была "самостоятельным" искусственным созданием, чья законность в соответствии с законодательством США была под сомнением. Это означает, что оценка кредитным рейтинговым агентством была существенна, чтобы сделать эту облигацию внушающей доверие или, по крайней мере, придать ей "видимость доверия", как мы теперь понимаем на фоне текущего фиаско секьюритизации.

В самом сердце новой финансовой архитектуры, которая выстраивалась в течение последних двух десятилетий и более при содействии со стороны ФРС США под руководством Гринспена и последующих администраций, стояла полумонополия, находящаяся в руках трех фактически нерегулируемых частных компаний, которые присваивали кредитные рейтинги всем секьюритизированным активам, разумеется, за очень приятную плату.

Три рейтинговых агентства преобладали в мировом бизнесе кредитной оценки, крупнейшее из которых - Moody's Investors Service . В годы бума секьюритизации Moody's регулярно сообщало о свыше 50% прибылях от рейтингования. Двое других в мировом рейтинговом картеле – Standard & Poor's и Fitch Ratings . Все трое – американские компании, тесно связанные с финансовыми кругами Уолл-Стрита и финансовых учреждений США. Тот факт, что мировой рейтинговый бизнес является де-факто монополией США, был неслучайным. Так было запланировано в качестве основного столпа финансового господства Нью-Йорка. Контроль над миром кредитных оценок был для США глобальным проецированием силы, почти равносильным господству США в области ядерного оружия в качестве силового фактора.

Бывший министр труда экономист Роберт Рейх определил основной вопрос об оценщиках, их встроенный конфликт интересов. Райх отмечал, что "кредитно-рейтинговые агентства оплачиваются теми же учреждениями, что пакуют и продают ценные бумаги, которые эти агентства оценивают. Если инвестиционному банку не нравится оценка, он не должен платить за нее. И даже если ему нравится рейтинг, он платит только после того, как ценная бумага продана. Понимаете? Это, как если бы студия кинофильмов наняла бы критиков пересмотреть свои фильмы, и платила бы им только в том случае, если отзывы были достаточно положительными, чтобы заполучить много людей на показ фильма".

Рейх продолжал: "До краха результат был великолепен для кредитно-рейтинговых агентств. Прибыли Moody's более чем удвоились в период между 2002 и 2006 гг. И это был великий прорыв для эмитентов ипотечных ценных бумаг. Спрос резко возрастал, поскольку высокие рейтинги расширили рынок. Торговцы не изучали ничего, кроме рейтингов… многомиллиардное вращение музыкальной карусели. А потом музыка прекратилась".