Альфред Маршалл - Принципы экономической науки

§2. Переход к анализу вознаграждения материальных средств производства несколько упрощает случай. Работа и ожидание, связанные с их созданием, приносят такие же дополнительные выгоды рабочего и ожидания, как те, которые мы рассмотрели, но, кроме того, дополнительный излишек (или квазиренту) совокупной де нежной отдачи на прямые расходы — при условии, что мы рассматриваем только короткие промежутки времени. По отношению же к продолжительным отрезкам, т. е. во всех наиболее важных проблемах экономической науки, и особенно в тех, которые рассматриваются в данной главе, между текущими и общими затратами нет никакого различия. И в долгосрочном аспекте воз награждение каждого фактора, как правило, достаточно только для компенсации по предельной норме суммы всех усилий и жертв, необходимых для его производства. Если вознаграждение окажется ниже этих предельных норм, предложение факторов уменьшится, поэтому в целом с этой стороны обычно не возникает никакого дополнительного излишка.

Последний вывод в известной степени приложим к земле, недавно введенной в оборот, и, возможно, к большей части земли в старых странах, если мы проследим ее урожайность до самых первых лет обработки. Однако такая попытка поставила бы ряд острых вопросов перед историей и этикой, равно как и перед экономической наукой, а цель настоящего исследования - скорее перспектива, чем ретроспектива. Глядя не назад, а вперед и не касаясь вопроса о справедливости границ существующих частных владений на земле, мы видим, что та часть национального дивиденда, которая выступает как вознаграждение земли, есть добавочная выгода в том смысле, в каком вознаграждение других факторов ею не является.

С точки зрения данной главы доктрину, обсуждавшуюся на протяжении гл. VIII — XI кн. V, можно сформулировать так: все средства производства—машины, фабрики вместе с землей, на которой они построены, фермы приносят одинаковые дополнительные выгоды на первичные издержки конкретной производственной деятельности человеку, владеющему ими и работающему на них, и в равной степени обычно не приносят ему в долгосрочном аспекте никакой особой дополнительной выгоды сверх той, которая необходима для вознаграждения его за хлопоты и жертвы, расходы на приобретение и приведение в действие (никакой специальной дополнительной выгоды, кроме той, которую он извлекает как рабочий и за ожидание). Однако между землей и другими факторами производства есть та разница, что с общественной точки зрения земля в отличие от тленных вещей, изготовленных человеком, приносит перманентную дополнительную выгоду. Чем ближе к истине тот вывод, что любой фактор производства должен быть вознагражден, чтобы сохранилось его предложение, тем скорее его предложение будет изменяться таким образом, чтобы доля национального дивиденда, которую он способен привлечь для себя, соответствовала издержкам сохранения предложения, и земля в старых странах находится в исключительном положении потому, что ее вознаграждение не зависит от этой причины. Следовательно, различие между землей и другими долговременными факторами — главным образом в степени, и значительная часть интереса к исследованию земельной ренты вызывается теми иллюстрациями, которые оно дает к великому принципу, пронизывающему все области экономической науки.

Мы уже немало сказали о глубине мысли Рикардо и несовершенстве ее выражения, а в особом примечании указывали на причины, которые привели его к формулированию закона убывающей отдачи без надлежащих оговорок. Он особенно неосторожен, критикуя Адама Смита, и, как справедливо заметил Мальтус ( в резюме к разделу Х своей "Политической экономии"), "г-н Рикардо, обычно обращающийся к постоянным и конечным результатам, всегда придерживается противоположного подхода относительно земельной ренты. И только опираясь на временные результаты, он может опровергать то положение Адама Смита, что возделывание риса или картофеля приносит более высокую ренту, чем выращивание хлебных культур". И Мальтус, может быть, не так уж неправ, когда добавляет: "Есть основания полагать, что если на практике переход от хлебных культур к рису будет постепенным, то рента не снизится даже на время".

Тем не менее во времена Рикардо имело большое практическое значение доказать — и даже сейчас представляет значительный интерес для науки знать,— что в стране, которая не может импортировать много зерна, очень легко так подогнать налоги на обработку земли и создать такие препятствия ее улучшению, что на время это обогатит землевладельцев и доведет до бедности остальное население. Нет сомнения, что, когда народ истощен нуждой, землевладельцы терпят убытки, но этот факт слабо подтверждается заявлением Рикардо, что громадный рост сельскохозяйственных цен и ренты, случавшийся в годы его жизни, свидетельствует о нанесении ущерба стране, несравнимо большего, чем вы годы, полученные землевладельцами. Но давайте перейдем к образу доказательств Рикардо, которые он начинает со строго определенных предпосылок с тем, чтобы четко выделить чистые результаты, способные поразить внимание, и которые читатель может объединить для себя таким образом, чтобы сделать их применимыми к фактам реальной жизни.

Предположим вначале, что выращенное в стране зерно совершенно необходимо, т. е. что спрос на него абсолютно неэластичен и что любое изменение предельных издержек его производства влияет только на цену, которую платят за него, но не на объем его потребления. И допустим, что никакая часть его не импортируется. Тогда влияние налога на зерно в 1/10 выразится в повышении реальной стоимости зерна до 9/10 той величины, которой прежде было достаточно для вознаграждения на предельную дозу, а значит, и за каждую дозу. Валовая добавочная выгода от зерна останется поэтому такой же, как и раньше, но 1/10 будет изъята в качестве налога, а остаток будет равен 9/10, реальная дополнительная выгода останется без изменений.

Однако допущение об абсолютной неэластичности спроса на продукт слишком невероятно. Фактически повышение цены наверняка приведет к немедленному сокращению спроса на некоторые виды продукта, если не на все зерновые, и поэтому стоимость хлебных культур, т. е. главного продукта, никогда не поднимется в полной пропорции к налогу, значит количество капитала и труда, применяемых в обработке всех земель, уменьшится. Тогда уменьшится и дополнительная выгода, получаемая на зерно со всех участков, но не в одинаковой пропорции, и, поскольку десятая часть этой выгоды будет поглощена налогом, в то время как стоимость каждой ее части поднимется меньше, чем в отношении 9/10, произойдет двойное падение реальной дополнительной выгоды. (На рисунках, приведенных в кн. IV гл. III эти выводы представлены геометрически)