Евгений Майбурд - Введение в историю экономической мысли. От пророков до профессоров

Теперь самое время нам вспомнить теорию ренты Рикардо и вместе с ним свести воедино все предыдущее. С ростом населения хлеб становится все дороже в производстве и на рынке. Отсюда неизбежная тенденция к росту заработной платы и… "Итак, прибыль имеет естественную тенденцию падать, потому что с прогрессом общества и богатства требующееся добавочное количество пищи получается при затрате все большего и большего труда".

Заработная плата растет в денежном измерении, но это не значит, будто рабочие начинают жить лучше, — ведь растут цены на предметы их жизненного потребления. Покупательная способность заработной платы не увеличивается. Жизненный уровень рабочих скорее снижается, потому что рост заработной платы идет вдогонку за ценами на хлеб, которые, естественно, растут опережающим темпом. Потребление благ рабочими снижается до крайней черты прожиточного минимума.

Рикардо понимает, что все не так просто. Периодически совершенствуются машины, развивается агрономия — одним словом, технический прогресс снижает трудоемкость производства и в промышленности, и в сельском хозяйстве. Эти достижения в экономии труда понижают цену предметов первой необходимости рабочих. Если Смит считал технический прогресс важнейшим условием предотвращения застоя и неуклонного экономического роста, то по Рикардо подобные вещи лишь замедляют общую тенденцию, ведущую к вековой стагнации.

Что же происходит по теории Рикардо? Вот что. Растущая потребность общества в пище заставляет вовлекать в обработку все новые и новые участки земли, на которых производство одной меры (например, центнера) хлеба требует все больше и больше труда. На самом крайнем участке ренты нет вообще, но именно возросшая трудоемкость зерна на этом участке "регулирует цену хлеба", как выражается Рикардо. Этот новый участок как бы поднимает общую планку цены хлеба для всех остальных участков. Когда этот участок перестает быть самым крайним (значит, появился новый, с еще худшей землей), этот участок начинает приносить ренту, размер которой в точности равен той величине, на которую поднялась цена хлеба из-за появления в обработке нового крайнего участка. Но по той же причине и на ту же самую величину выросла рента на всех-всех участках, которые обрабатываются уже давно. И так с каждым шагом

Стало быть, растут ренты, растет заработная плата по всей стране (из-за роста хлебных цен). И только прибыль на капитал все падает и падает. Наконец, норма прибыли становится такой маленькой, что накопление капитала останавливается вовсе. Почти весь продукт страны достается рабочим и землевладельцам. "Это будет по необходимости постоянным явлением в силу законов природы, которые ограничили производительные силы земли". Только свободный ввоз хлеба из-за границы может затормозить указанную тенденцию.

Когда жил и творил Рикардо, в Великобритании существовали так называемые "хлебные законы". Ввоз заграничного хлеба не был формально запрещен, но закон устанавливал столь высокие ввозные пошлины, что они препятствовали импорту лучше всяких запретов. Это и были запретительные пошлины — наследие идеологии и политики меркантилизма. Лишь в 1838 г. в стране была создана "Лига борьбы против хлебных законов", которая сыграла решающую роль в их отмене в 1844 г. и в установлении в Англии свободы внешней торговли через два года.

Деятельность "Лиги" составила целую эпоху в экономической и политической истории Великобритании. Это была настоящая "классовая борьба", в которой объединенный фронт промышленных капиталистов (в основном средний класс) столкнулся с не менее сплоченным фронтом земельной аристократии. Рикардо не довелось дожить до этих событий, но его учение объективно вооружило сторонников свободы торговли (в литературе их часто называют "фритредерами" от английских слов free trade).

Иногда встречается также другое ее название: теория сравнительных издержек. В учении Рикардо многое возникло в результате восприятия им и переосмысления идей других мыслителей (Смита, Сэя, Мальтуса, Андерсона — автора модели дифференциальной ренты, писавшего еще во времена Адама Смита). Теория сравнительных преимуществ создана Рикардо самостоятельно, и она, пожалуй, больше других его идей сохранила значение для хозяйственной практики вплоть до нашего времени.

Эта теория относится к области внешней торговли. Она также имеет свою предысторию. В своей борьбе с политикой меркантилизма Смит выдвинул положение, которое иногда называют принципом абсолютного преимущества. Развивая идею естественной свободы для условий межгосударственного обмена, он высказался в том смысле, что каждой стране выгодно вывозить те продукты, которые отвечают естественным и благоприобретенным преимуществам этой страны перед другими. К естественным преимуществам относятся те, которые связаны с климатом, почвами, недрами, географическим положением страны и др. К искусственным преимуществам относятся особые умения, присущие некоторым работникам этой страны, некоторые продукты ее производства, которые или здесь умеют делать лучше других, или умеют делать только здесь.

Например, к естественным преимуществам Грузии относятся особые почвенно-климатические условия, позволяющие создавать неповторимые грузинские вина. Для Арабских Эмиратов — это нефть-сырец. Для России — это, среди многого другого, хвойная древесина и даже туристские маршруты, связанные с уникальными памятниками старины и природными красотами.

К искусственным преимуществам для нынешней России, например, относятся изделия национальных промыслов (Хохлома, Палех, Гжель…), некоторые виды вооружения, возможность запускать в космос коммерческие спутники.

Казалось бы, принцип очевиден и не нуждается в особых поправках. Тем не менее Рикардо путем довольно тонких рассуждений такие поправки внес. Абсолютные преимущества — это хорошо, но область их слишком узка. Гораздо шире и важнее область сравнительных преимуществ.

Дадим условный пример. Скажем, в России тонна стали обходится в 100 часов труда, а пара обуви — в 10 часов. В Италии же тонна стали обходится в 50 часов труда, а пара обуви — в 8 часов. По стали у Италии сравнительное преимущество составляет 50 %, по обуви — 20 %. Поэтому Италии (в торговле с Россией) выгоднее специализироваться на стали, а России (в торговле с Италией) лучше сконцентрироваться на обуви. Обеим странам выгоднее направить больше ресурсов во что-то одно (из двух названных направлений), а другое покупать у партнера. В данном случае Италии выгоднее наращивать плавку стали и покупать у России обувь, а России — наращивать выпуск обуви (по итальянским моделям) для обмена на сталь. Хотя в России обувь обходится дороже, тем не менее это будет выгоднее ей, чем одновременное развитие обоих производств — сталелитейного и обувного.