Алексей Толкачев - Личная власть

Второе: в бою разрешены удары руками, ногами, броски. Разрешены как болевые, так и удушающие приемы. Разрешено добивать лежащего человека при помощи ног и рук. Запрещены удары локтями, головой, любые удары коленями, в том числе колени в партере. Если увижу, что кто-то работает коленями, буду подходить и обрубать коленом сам, чтобы лучше запомнилось!

Парни, побольше уважения друг к другу! Перед боем пожали руки, после боя помогли противнику подняться. Если оппоненту нужна помощь, вот туда, – Бритва махнул рукой в угол зала, – на медицину.

Дальше, это касается каждого. Пока бои не закончились, ваше место в кругу! Вы обеспечиваете безопасность проведения поединков, благодаря вам дерущаяся пара не должна выйти за территорию круга, улететь в стекла, в окна и так далее. Если на вас летит пара, поставили руки, закрылись, – Бритва закрыл лицо руками, показывая, как это делать. – Если ползет, подставили ноги, закрыли руками яйца, чтобы вам случайно не прилетело. Внимание: всем кто стоит в кругу, один шаг вперед!

Мы дружно шагнули к центру круга.

– Вот за этот круг, – Антон сделал широкий жест рукой, – пару не выпускать. Противники не должны оказаться на территории красного круга. Пары я выбираю самостоятельно. Перед тем, как ты выйдешь биться, к тебе подойдут и наденут на руки шингарды – они помогут остаться целыми рукам и лицу. Слушайте мои команды! Еще раз повторю: до окончания боев ваше место здесь, в кругу. Ну что, вы готовы?

– Да!

– Не слышу! Вы готовы?

– Да!

– Вы готовы? – мощный голос Бритвы бил в прямо в мозг.

– Да!

Вступительная часть закончилась, и начались бои. Под напутственные крики вышла первая пара, потом вторая, третья. Мы всячески поддерживали товарищей, аплодисментами и криками одобряли удачные удары. Все это время, стоя в кругу, я подбадривал сам себя и настраивался на бой. В голове мелькали только две мысли: первая – бить изо всех сил, и вторая – биться до конца, во что бы то ни стало. Внутри меня бурлил такой вулкан чувств, какого я не испытывал даже при первом прыжке с парашютом.

Наконец настала моя очередь. Перчатки на руках, капа во рту, ракушка между ног защищает самое ценное… Бритва поставил против меня соперника примерно моего роста и телосложения. Мы сблизились и ударили кулаком об кулак, поприветствовав друг друга. Раздался громогласный выкрик Бритвы:

– Начали!

Я решил не медлить, как делали многие из бившихся до меня, и быстро пошел в наступление. У меня не было ни техники, ни сильного удара. Зато было огромное желание не остаться лежать на земле. Я просто начал очень быстро махать руками и наносить удары своему сопернику. Многие из них летели мимо, но несколько его достали. Однако когда соперник попал мне два раза в голову, я понял, что он не такой дилетант в боях, как я. И, скорее всего, даже занимался до этого боевыми искусствами.

В реальном времени мы молотили друг друга с огромной скоростью, удары сыпались градом. Однако для меня в тот момент мир остановился. Звуки криков ребят, стоящих в круге и поддерживающих нас, стихли. Яркость красок окружающего пространства как будто убавили вдвое. Время поединка стало для меня медленным и тягучим. Казалось, прошла уже целая вечность, и я вдруг почувствовал, что очень сильно устал.

После очередного очень жесткого удара, попавшего в область левой щеки, я начал отступать. В голове мелькнула предательская мысль: сдаться, упасть, притвориться, что мне очень больно. Да и притворяться не надо, тупая боль от пропущенного удара осталась вместе со звоном в ушах… Краски окружающего пространства стали пропадать совсем, как у доживающего свои годы советского телевизора.

В голове вертелся наш разговор с Бритвой в машине – нужно драться изо всех сил и до конца. Мелькнула фраза Уилла Смита: «Либо ты сдаешься, либо я умру». В этот же самый момент наступающие на меня сумерки разрезал рык Бритвы: «Бейся, бейся! Даже не вздумай сдаваться! Слышишь? Бейся!»

Меня словно укололи иглой чистого адреналина в самое сердце! После этого я из последних сил пошел в наступление и принялся отчаянно лупить соперника, не обращая внимания на его попытки защититься. Большинство моих ударов, как и прежде, летели мимо. Я даже не заметил, как так получилось, но я попал своему оппоненту кулаком в подбородок. Удар был не очень сильным, но точным. Соперника повело, и он рухнул назад на спину, прямо в центр круга, в котором мы дрались. Несмотря на это, я подбежал и продолжил добивать его, пока меня, наконец, не остановили. Бритва оттащил меня в сторону:

– Все, все, ты победил. Спокойней! Помоги ему встать, пожмите руки и возвращайтесь в круг.

Мой противник лежал на спине и держался за лицо, из носа шла кровь. Я немного испугался – неужели это от моего удара? Обалдеть!

Ребята помогли подняться моему сопернику, слава богу, с ним оказалось все в порядке. Лишь разбитый нос и недовольство своим проигрышем. Мы обнялись, и на этом наш поединок закончился. Я стоял вместе со всеми, смотрел на бои, поздравлял победителей. При этом анализировал свои ощущения, у меня появилось какое-то странное звериное чувство победителя. Теперь я понял, о чем говорил Макс, когда рассказывал про силу воина.

Когда я посмотрел видео с нашего боя [5], которое снимали ребята, то был безмерно удивлен, что битва длилась всего лишь сорок секунд. Мне-то казалось, что прошла вечность!

Если бы три дня назад мне сказали, что надо выйти драться, я бы ни за что не согласился на это по доброй воле. Нашел бы бессчетное количество причин, почему следует отказаться. На «Спарте» я быстро понял, зачем мне это.

Страх физического конфликта, боязнь проиграть, быть побитым – один из самых сильных мужских страхов. И его преодоление дает колоссальный выплеск энергии, несущий огромные возможности.

В этот день я понял, что все самые главные блоки и ограничения у нас в голове. Мы все привыкли жалеть себя по любому поводу, и когда испытываем какой-то дискомфорт или боль, сразу готовы слиться. Хотя сил в каждом человеке на преодоление любой проблемы, будь то физическая, интеллектуальная или эмоциональная трудность, есть гораздо больше, чем мы думаем. Нужно ставить планки выше и смело идти к их достижению, пока сердце еще способно перегонять кровь по венам. Теперь я это чувствую!

После окончания боев я тепло обнялся с каждым из ребят. Три дня и целая череда падений и взлетов сплотили нас воедино.

Перед тем как уйти из зала, в котором я и остальные участники «Спарты» ликовали по поводу победы, ко мне подошел Бритва.

– Глеб, знай, ты большой молодец, и Макс не зря в тебя так верит. Держи такую же высоту, и будь таким, чтобы на тебя могли равняться другие.

– Буду, теперь точно буду! Спасибо, Бритва!