Алан Фокс - Инструменты развития. Правила счастливой жизни, успеха и крепких отношений

Когда мне было тридцать с небольшим лет, я пошел в турпоход – в первый и, насколько я помню, в последний раз. Меня уговорил друг Джон.

Джон обожал бывать на природе. Я же любил разглядывать ее, укрывшись в помещении. Джон любил ходить, а я – сидеть. Лучшая еда для Джона та, что разогрета над походным костром, а для меня – приготовленная шеф-поваром в хорошем ресторане. Несмотря на все это, Джон уболтал меня пойти в трехдневный поход по горам Сьерра-Невада.

Помню первый день похода. Я пыхтел и отдувался, а Джон поднимался играючи. Мы несколько раз переходили ручьи; на скользких камнях Джон держал меня за руку, чтобы я не свалился в воду.

В первый вечер мы расположились у костра на берегу красивого горного озера. На ужин Джон поймал несколько рыб, а я приготовил их на походной газовой плитке. Кстати, плитку и другие тяжелые вещи тащил в рюкзаке Джон. А я нес свой спальный мешок, одежду и часть нашей провизии. Ночью, лежа на «подушке» из сосновых иголок, я смотрел в полное звезд небо, дрожал в спальном мешке и часто просыпался, хватая ртом воздух: ведь я не привык спать на высоте 2,7 километра.

На следующее утро за завтраком Джон указал на горную вершину неподалеку.

– Давай сегодня туда поднимемся, – сказал он.

Я поднял глаза. Он что, с ума сошел? Это же горная вершина! Настоящий пик! Вершины существуют не для того, чтобы на них подниматься; туда нужно заезжать на машине, парковать ее и любоваться видами со смотровой площадки.

– Я с удовольствием останусь сегодня тут, а ты поднимайся, – ответил я. – Думаешь, ты вернешься до заката?

Он засмеялся.

– Алан, здесь идти часа два-три, не больше.

– До вершины?

– Да, до вершины. А при спуске вниз можно скользить и управиться за час. Мы вернемся к обеду.

Джон явно не понимал, что гора – это не то место, куда нужно подниматься, тем более за пару часов. Но он снова сумел уговорить меня и пообещал, что с радостью будет подниматься с моей скоростью, делать привалы так часто, как мне понадобится, и повернет назад в любой момент, если мне не захочется идти дальше. Я очень доверял Джону (и сейчас доверяю).

Мы медленно взбирались по тропам, круто петляющим сначала направо, потом влево, и отдыхали на каждом втором повороте. Я был уверен, что мы никогда не доберемся до вершины; но день выдался прекрасный, и Джон не возражал против пятнадцатиминутного отдыха после каждых десяти минут ходьбы.

И вдруг, к моему удивлению и восторгу, мы оказались на вершине! Не нужно было взбираться дальше, обливаясь потом.

– Мы на вершине! – объявил я.

Джон посмотрел на меня, как на необычную разновидность горной белки.

– Мы и вправду дошли сюда! И всего за два с половиной часа, – объяснил я.

Джон улыбнулся. Вряд ли он вспотел во время подъема.

Мы больше часа исследовали вершину, и перед нами открывались виды один прекраснее другого. А потом мы действительно съехали по каменным россыпям на горном склоне и вернулись на стоянку к обеду.

С тех пор я не раз поднимался на горы, в буквальном и переносном смысле. Но это был первый раз, когда я попробовал что-то сделать вопреки уверенности, что у меня не получится.

Мне удалось то, что я считал для себя невозможным. А еще я понял, что могу справиться с пугающей задачей с помощью доброго друга.

Время от времени делайте что-нибудь непривычное или вызывающее у вас страх. Обязательно заручитесь всей необходимой помощью. Поднимитесь на гору.

Мой дом стоит в конце тупика. Как-то под вечер я ехал домой с работы и увидел, что на бордюре сидит двухлетний малыш и плачет. Меня не тянет к маленьким детям, но тянет помогать нуждающимся. Я остановился и подошел к мальчику.

Насколько я понял, его звали Бобби и он жил в конце моей улицы. Кто-то высадил его из машины, но не у дверей его дома, и за ним явно никто не присматривал. Я отвез Бобби к себе домой и дал стакан молока и печенье. Через полчаса полиция смогла связаться с его родителями.

Если бы эту историю мне рассказали вы, я бы усомнился в ее правдивости или в вашей памяти; но это действительно произошло. Со мной. Я и по сей день не понимаю, как человек, достаточно взрослый, чтобы водить машину, смог оставить такого маленького ребенка одного на улице.

Конечно, мы заботимся о своих детях. Но для любого общества не менее важно заботиться друг о друге. Забота в сочетании с добротой полезна вдвойне; не зря же Гиппократ писал, что некоторые больные выздоравливают только благодаря доброте своих врачей.

Мы нужны друг другу. Представим, что завтра утром я приду к себе в офис, а мои преданные делу сотрудники – все 35 человек – исчезли. Это стало бы для меня серьезной проблемой.

Мы достигаем успеха в своей жизни во многом потому, что можем положиться друг на друга. Это верно, даже если мы не знакомы лично с людьми, от которых зависит наше благополучие.

Я не знаю, откуда в Лос-Анджелес поступает электроэнергия, но если бы сейчас ее отключили, мне не удалось бы зарядить ни ноутбук, ни мобильный. Или заправить машину бензином, ведь топливораздаточные колонки работают на электричестве. Почти все, чем мы пользуемся, зависит от множества неизвестных нам людей. Кто управляет системой водоснабжения? Работой канализации? Как продукты попадают на полки супермаркетов? Как обеспечивается бесперебойная работа светофоров?

Да, возможность полагаться друг на друга, чтобы зарабатывать на жизнь и поддерживать свое физическое благополучие, важна. Но такое же или даже большее значение имеет присущая каждому из нас потребность устанавливать друг с другом эмоциональные связи, особенно проявлять доброту.

Вот это и приносит нам радость.

После расставания со своей первой женой я однажды вечером провел презентацию для группы потенциальных клиентов. После нее ко мне подошли три-четыре слушателя, задали несколько вопросов об инвестициях в недвижимость и выразили заинтересованность. Я был воодушевлен, пока не отправился в долгую обратную дорогу в свою скромно обставленную квартиру. С кем я мог поделиться этими хорошими новостями вечером? С прохладной подушкой?