Олег Манчулянцев - Как вырастить компанию на миллиард. Прописные истины венчурного бизнеса

Поездки показали, что учебникам можно верить: «бродячий цирк» себя оправдал, появились желающие вложить в компанию деньги. Но одновременно выяснилось, что книги были написаны для зарубежных компаний, а A4Vision, несмотря на название, оставалась российским предприятием. Дальше разговоров дело не шло. Никто не хотел вкладываться в далекую холодную Россию, в которой по слухам до сих пор встречаются медведи на улицах, а воровство и взяточничество притчей во языцех. Но у ребят был «пунктик» – сделать все именно в России, показать себя. И еще мне кажется, что существовало некое подспудная неуверенность, как это мы, 20-летние студенты, будем управлять взрослыми иностранцами. Нас быстро задвинут, и пиши пропало.

Аргументы вроде «платить в Швейцарии пяти разработчикам? За эти деньги в России можно содержать 15!» – работали плохо. Вопрос о бизнес-модели тоже оставался открытым. Где будет спрос на компьютерное зрение? В пластической хирургии? В интернет-торговле? А тем временем мир переживал хайтековский кризис (на дворе стоял 2000 год). Такие компании, как A4Vision, закрывались пачками. В результате из трех потенциальных инвесторов, двое отсеялись. Хорошо, что третий инвестор, крупная европейская венчурная компания MyQube, согласился на то, что основные силы A4Vision останутся в Москве, и выделил около $1,5 млн для разработки технологии.

– Мы влетели в последний вагон, – вспоминает Артем. – После нас MyQube ни в кого не вкладывал, а start-up стало ругательным словом. А нам по 24 года, и все на нас – от стратегического плана до аренды офиса. Темпы были совершенно сумасшедшие, за три месяца делали то, на что в НИИ потратили бы три года. Жили в офисе, спали на столах. Start-up – это значит забыть про семью, вообще про все. Бессонные ночи, сигареты – и надо делать чудеса. Меня здесь до сих пор зовут специалистом по чудесам, а Андрюшина неофициальная должность – Chief Magic Officer, главный менеджер по волшебству.

Пока партнеры совершали невозможное, ударило 11 сентября. Руководство компании решило продвигать технологию компьютерного зрения на рынке систем безопасности. Ведь камеру можно установить в аэропортах и других людных местах, с ее помощью можно делать трехмерные фотографии для биометрических паспортов. И партнеры приняли решение: в разгар кризиса перевести свой бизнес в США, потому что потенциальный рынок, конечно, там.

– Злые языки говорили: вот, вы воспользовались 11 сентября, – говорит Артем. – А было наоборот. 2001 год, разгар кризиса, у нас деньги на исходе. И либо мы найдем инвестора, либо загнемся. Кризис жутчайший: программистов увольняли десятками тысяч. А мы – российская компания, которая пытается привлечь деньги в Америке, где и своим-то туго.

Дело было не только в хайтековском кризисе. К тому времени несколько международных компаний уже работали над пробле мой распознавания лиц. После теракта их акции взмыли на бирже, а потом так же резко обрушились – выяснилось, что их технологии не работают. Face Recognition (распознавание лиц) тоже стало ругательным словом. Партнерам пришлось доказывать, что они делают совсем другое. То, что работает.

И все-таки третий этап был взят. В качестве инвестора к A4Vision присоединился мировой лидер по производству компьютерной периферии Logitech, затем подключился ведущий венчурный фонд Кремниевой долины Menlo Ventures. A4Vision превратилась в русско-итало-швейцарско-американскую компанию с офисами в Калифорнии и Швейцарии и командой разработчиков в Москве. Исполнительным директором и президентом компании стал американец Грант Эванс, занимавший до этого позицию старшего вице-президента в крупнейшей биометрической компании Identix. Артем получил должность директора по технологии (в хай-тек-компаниях это вторая позиция), Андрей Климов – вице-президента по развитию продукта.

Когда это произошло, оказалось, что вести бизнес за рубежом не так страшно. Не страшно, что с появлением инвесторов изобретатели теряют контроль над собственным детищем, поскольку их доля размывается, да и во главе компании – уже не они, как это было когда-то.

– Ведь когда законы работают, а основателям принадлежит часть акций компании, – теперь соглашается Артем, – основатели ничего не теряют, а наоборот, приобретают коллег с мировым опытом.

Прошло три года. В американских газетах историю A4Vision и раньше называли идеальным start-up’ом, а теперь, когда глава Oracle Ларри Эллисон вложил в дело $4,8 млн своей инвестиционной фирмы TAKO Ventures, когда в общей сложности компания привлекла $23,3 млн, а консалтинговая компания Frost&Sullivan назвала ее технологию лучшим биометрическим продуктом года, газеты и вовсе разошлись. Так и пишут: A4Vision, мировой лидер в биометрии.

В 2007 году компания A4Vision была продана канадскойбиометрической компании Bioscrypt.

Удалось ли Климову и Юхину сделать образцовый start-up? Несомненно, основателям прекрасно удалось реализовать цепочку дипломный проект – патент – компания.

Можно было бы его еще улучшить? И на этот вопрос ответ положительный. Давайте заглянем за кулисы и посмотрим на финансовый итог деятельности партнеров. Ввиду того, что изначально технология демонстрировалась без прототипа, без четкой бизнес-модели плюс деньги привлекались в Россию – все это не позволило партнерам претендовать на значительную долю в компании. Когда же им все-таки пришлось выйти за пределы России и оказалось, что это не так страшно, доля была уже маленькой и не позволила получить достойное вознаграждение при продаже компании Bioscrypt.

Но только ли финансовый итог является результатом их деятельности? Думаю, в 24 года это не главное. Главное, что они на собственной шкуре поняли, как работает индустрия, приобрели громадный опыт, репутацию и массу партнеров. Уверен, их следующий проект будет намного успешнее в финансовом плане, а третий позволит занять место не только в российской, но и мировой истории.

В настоящий момент Артем Юхин занимает должность директора по венчурному финансированию в «Тройке Диалоге», наиболее авторитетном российском инвестиционном банке. «Венчурные фонды – это хорошо зарекомендовавший себя финансовый механизм, успешно работающий во всем мире. Для меня важно, что для “Тройки Диалога” интерес к венчурному финансированию не является временным и конъюнктурным, напротив, компания считает его важным рыночным инструментом, для которого созрела наша экономика. Думаю, у нас отличная команда, и мы будем первыми в успешном освоении этого нового для России финансового механизма», – подчеркивает Артем Юхин.

Кроме того, он активно финансирует ряд перспективных проектов как частный инвестор.

Поиск маркетинговой возможности или маркетинговой ниши, часто изображаемый в виде сакрального искусства в книгах по маркетингу, – предстает перед нами в обнаженном виде: развитие потребностей создает новые ниши, конкуренция заставляет резать затраты. Мы рассмотрим цепочку добавленной стоимости для поиска ниш в производстве известных товаров. А также познакомимся с законами эволюции товаров и услуг, что позволит нам предсказать появление новых товаров и услуг на рынке.