Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования

В работах по систематизации этих взглядов иногда переоценивается значение указанных различий, а сами три направления представляются как разные «школы исследований» социального предпринимательства. Так, Ж. Дефурни и М. Ниссенс описывают подход, сфокусированный на исследовании коммерческих предприятий социального назначения (первый в нашем описании), как «школу социально ориентированного бизнеса» («mission-driven business approach»), а подход, основанный на развитии самофинансирования НКО (второй из описанных нами), как «школу заработанного дохода» или «коммерциализации НКО» («earned income school of thoughts», «commercial non-profit approach») [Defourny, Nyssens, 2010]. К характерным представителям первой относят цитированную нами Ким Алтер, А. Нихолса, X. Хоуг и ряд других [Alter, 2007; Nicholls, 2006; Haugh, 2006; Di Domenico, Haugh, Tracey, 2010], а второй — Дж. Босчи, Э. Склута, К. Массарски [Boschee, McClurg, 2003; Skloot, 1983; 1987; Massarsky 2006]. В нашей предыдущей работе мы достаточно подробно описали первый подход на примере работы Алтер, а второй — на примере совместной работы Босчи и Макклурга 2003 г. [Баталина, Московская, Тарадина, 2008].

Попытка систематизации, проведенная американцами Грегори Дисом совместно с Бэт Андерсон, придерживается более синтетического подхода, признающего конвергенцию двух указанных школ, и этот объединенный подход фигурирует в литературе как «школа социальных предприятий» [Dees, Anderson, 2006]. Несмотря на то что наш собственный взгляд на вещи поддерживает идею конвергенции, само название последнего направления представляется не очень удачным (того же мнения придерживаются Дефурни и Ниссенс), однако причину этого мы объясняем ниже, при рассмотрении опыта европейских исследований.

Одной из разновидностей третьего подхода является «школа социальных инноваций» («social innovation school of thoughts»), его также иногда называют «шумпетерианским» [Dees, Anderson, 2006; Defourny, Nyssens, 2010]. В этом случае акцентируется внимание на предпринимательском и преобразовательном потенциале социальных предприятий. К «классикам» этого направления относят Г. Диса, Ч. Лидбитера, Д. Борнстайна, М. Крамера, Дж. Малгана, но одним из первых эту тему исследовал Д. Янг [Dees, 2001; Leadbeater, 1997; Bornstein, 1998; Kramer, 2005; Mulgan, 2007; Young, 1983; 1986].

В то же время между тремя приведенными нами выше подходами и примерно совпадающими с ними описанными здесь «школами» исследований нет серьезных противоречий, поскольку свойства, на которых акцентируются одни, не отрицаются другими, просто каждый придает большее значение тому, что для его круга предприятий более важно. По сути, речь идет о рассмотрении разных эмпирических сторон феномена социального предпринимательства, ключевыми чертами которого для всех являются социальное предназначение, признание важности социальных преобразований (инновации, предпринимательство) и рыночных компонентов в работе (продажа товаров и услуг, экономическая эффективность). Что касается описания разного опыта, то исследованиям не хватает пока сравнительного анализа собранной эмпирической базы, что связано с «молодостью» науки о социальном предпринимательстве.

Однако здесь есть одно принципиальное «но», которого мы до сих пор не касались и которое действительно требует разъяснения. Дело в том, что большая часть авторов, здесь упоминавшихся и поддерживающих перечисленные направления исследований, связаны с американским и отчасти британским опытом дискуссий и изучения социального предпринимательства. Можно сказать, что все они укладываются в «англосаксонскую» традицию исследований. Наглядным примером единства «по происхождению» стала вышедшая под редакцией британского исследователя А. Нихолса книга «Социальное предпринимательство: новые модели устойчивых социальных изменений», где собраны статьи наиболее известных представителей этого крыла. Наряду с упоминавшимися нами Алтер, Эмерсоном, Лидбитером, Босчи или Крамером, а также «классиком» социально-предпринимательской практики — основателем банка Grameen — M. Юнусом, [43] в книгу вошли тексты экспертов и одновременно руководителей известных фондов поддержки социального предпринимательства Уильяма Драйтона (William Drayton) — фонд Ashoka (США), Джеффри Сколла и Салли Осберг (Jeffrey Skoll, Sally Osberg) — фонд Skoll (США), Джефф Малган (Geoff Mulgan) — фонд Young (Великобритания), Памелы Хартиган (Pamela Hartigan) — фонд Schwab (США) и др. [Nicholls,2006].

Единство англо-американского взгляда на социальное предпринимательство может быть обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, в англоязычном мире существует высокое признание американской традиции независимого развития гражданских организаций и их общественного значения в предоставлении социальных услуг. Во-вторых, подход к изучению социального предпринимательства сложился во многом на базе англосаксонской теории менеджмента (не случайно среди авторов столько представителей влиятельных американских бизнес-школ, к которым относятся Дис, Крамер, Босчи и др.). В-третьих, для англо-американской традиции как научного, так и обыденного сознания характерно особое внимание к роли личности в экономических преобразованиях и предпринимательстве, что в значительной степени перенеслось на постановку проблем исследования социального предпринимательства. В-четвертых, как уже отмечалось в главе 1, случайно или нет, но идеологическим фоном обсуждения тогда только ставшей известной практики социального предпринимательства в США и Великобритании стали успехи либеральной государственной политики кабинетов Рейгана и Тэтчер. На этом фоне становится более понятно, почему центральными понятиями англосаксонских исследований социальных предприятий являются «социальное предпринимательство» и «социальный предприниматель», тогда как понятие «социальные предприятия» — производное от них и, так сказать, более «техническое». В одном случае оно производно от деятельной функции «социального предпринимателя» как лидера и субъекта изменений, а в другом — от явления «социального предпринимательства» как важного социального и теоретического конструкта, обозначающего вектор развития, проявляющегося в разных формах «социальных предприятий».

Что касается континентальной Европы, то здесь в дискуссиях и текстах, посвященных аналогичным проблемам, можно вообще не встретить понятия «социальное предпринимательство» и «социальный предприниматель». Для социального предпринимательства небольшое исключение составляют названия конференций или некоторых секций на них. Центральной категорией европейских исследований являются социальные предприятия, что подразумевает известную коммунитарную основу объединений граждан в социальные предприятия, которые развивают историческую традицию кооперативного движения и ассоциаций самопомощи. Именно поэтому выше мы сомневались в удачности рассмотрения одного из направлений англосаксонской концепции социального предпринимательства как «школы социальных предприятий», хотя понятие социального предприятия в англо-американских исследованиях имеет широкое хождение, а в Великобритании социальные предприятия даже законодательно оформлены.