Иван Галаев - Мышиная возня. Книга конторских чиновников

Например, в Полиции равное звание могут иметь инспектор дорожно-патрульной службы, участковый, сотрудник отдела безопасности и пресс-секретарь. Расставить их по старшинству без привязки к конкретному делу и без особой «чуйки» не выйдет. А если дело дополнительно затронет смежные ведомства, знакомства, то погоны вообще перестанут иметь значение.

Кто-нибудь задумывался, какая из структур выше рангом: КГБ или МВД? Служба безопасности СД или Гестапо?

Здесь у каждого начальника есть ещё несколько шефов сверху, сбоку и снизу. Бывают даже случаи, что в зависимости от ситуации или особенности «индивидуальных поручений», мы меняемся местами по своему рангу. Сегодня Я «отжимаю» тебя по одной задаче, спущенной мне сверху, а завтра ты «отожмёшь» меня, если будет на то указание или сменится политическая формация. Оперативные полномочия перекрывают должности, звания и чины. К субординации здесь отношение щепетильное, но при этом она не такая уж чёткая, понятная и однозначная. Кто где и в чём главнее, и от кого он зависит больше, – пойди разбери.

Наиважнейшее значение при таком бурлении чинов играет деловая корреспонденция. Бумага! Каждое решение и каждый жест закрепляются печатным словом. На совесть и устные речи здесь не полагаются – это правило номер ноль. Нет запечатлённого слова – ничего нет: все сразу будут непричастными, а крайних не найти.

Каждый документ, прежде чем покинет «своё» заведение, проходит цепочку согласующих лиц и в процессе этого исправляется. При этом важно понимать, что переделками занимается не тот, кто «не доволен», а первоначальный автор. Учёт мнений придирчивых особ есть большая тематика, достойная отдельного изучения. Очень часто замечания и пожелания взаимоисключают друг друга, а корректоры противоречат даже сами себе. От силы сопротивления создаётся впечатление, что преодолеть «недовольство» невозможно в принципе. Говорят, что у двух юристов три точки зрения, но по моим наблюдениям, один хрестоматийный чиновник, когда начинает елозить, он с лихвой превосходит ватагу правоведов.

Вот, например, приходит из какого-либо министерства пустяковый запрос о количестве телеграфных столбов. Неизвестно зачем, непонятно как – предоставьте, и всё тут. Срочно!

Казалось бы, какой вопрос, такой и ответ. Первое, что приходит на ум нормальному человеку – столбов много и состояние у них разное. Нетттт! Так будет не корректно и не исчерпывающе. А вдруг огорчатся, нажалуются куда не следует? Зачем злить? Самый первый согласующий на всякий случай потребует указать количество этих самых столбов с разделением на металлические, железобетонные и деревянные. В штуках, с примечанием…

Следующий заподозрит, что вопрос совершенно не об этом и мы занимаемся ерундой: надо написать о том, что это не наша епархия и указать всех балансодержателей, к которым следует обращаться уважаемому министерству.

Третий заинтересуется балансодержателями и скажет, что надо бы провести внутреннюю инвентаризацию и предоставить полные данные о собственниках с раскладкой их хозяйств. Укажите сколько столбов-опор у каждого владельца, в каком они состоянии и какого назначения. Запроситесь у всех официальным письмом, это ж федерация, вы что!!!

По ходу подготовки информации появится мощная таблица на 20 столбцов со множеством строк, и всё равно будут вопросы, вопросы, замечания, замечания, дополнения, дополнения… Обязательно спросят: «А опоры линий электропередач считаются?». На каждом этапе возникнет свой ступор, будут меняться акценты, а ответственный исполнитель, будет вынужден обнимать необъятное.

Информация всегда раздувается и детализируется до тех пор, пока не наступит крайний срок завершения задачи. При этом, обычно, выясняется, что отсутствует ВОЗМОЖНОСТЬ заполнения тех граф, которые сами же и придумали. Приходится сочинять «кашу из топора» и подгонять это всё под изобретенный формат…

На выходе получится коротенькое письмецо, в котором будут указаны цифры из колонки, наспех заполненной своими же домыслами. Так рождается ложь.

Кто-то из сообразительных может сказать: а что, нельзя позвонить автору запроса и спросит, чего ему конкретно хочется видеть в ответе? Можно, но это ничего не даст и не прояснит т.к. на том конце провода сидит такой же горемыка и испытывает такие же трудности, как и мы здесь. Спрашивающий, как и отвечающий не знает, что именно ему желать и что является конечной целью. Задача обычно ставится правильно только после второго неправильного её исполнения, и уточняется по ходу решения.

Отправляясь на каждой очередной доработке по ошибочному пути, увеличивается время прохождения документа. И даже если работник знает психологию и стиль работы своих шефов, он имеет шансов вырваться из этого заколдованного круга. Раз, и в дамки – не выйдет. Однажды, шутки ради, Я сделал сразу 6 разных версий – по одной для каждого звена, – чтобы убедиться в собственной способности угадывать желания своих «цензоров». Угадал с точностью до запятых! Это было не трудно, как оказалось. Гораздо сложнее увязать все эти противоречия в единой версии. Проходя цепочку «авторитетных мнений», конечный вариант текста (письма, доклада, информационного материала, статьи для СМИ и пр.) исполнителю часто приходится доделывать ночью. Чтобы сокращать время бестолковой процедуры, некоторые хитрят – они «ходят через ступеньки». Для этого в маршруте умышленно пропускаются формальные звенья согласующих. При такой оптимизации работник как бы пренебрегает местными талантами, поступая на своё усмотрение и под свою персональную ответственность. Подобные манёвры не возбраняются, но обычно выходят боком. Самостоятельность – угроза карьере, и на службе лучше так не делать. И вообще, быстрее и правильнее в таком месте не значит лучше.

Когда противник не знает где на него нападут, он вынужден готовиться в десяти местах одновременно

/Сунь Цзы. Искусство войны/

Работа органов власти выстроена таким образом, чтобы команды проходили только сверху в низ. Все докладывают начальству, а обратно получают ценные указания. От подчиненных требуется «правильная» исполнительность, информированность и блеск в глазах. Каждый, даже если он маститый начальник, терпеливо ждёт решения вышестоящего должностного лица. Никккакой самодеятельности! Инициатива опасна для карьеры, в случае чего, можно оказаться во всем виноватым персонально. Самостоятельный – значит незащищенный. Поэтому делается так: Вы, Ваша Светлость, решал, а Я только слушал и исполнял. Если чиновник будет «сам», то эта машина его воспримет как инородное тело и быстро вытолкнет.