Владимир Тараненко - Разоблаченный логотип, или Психогеометрия

ПОД ЛАЗУРНЫМ СВОДОМ, или ЦВЕТА АРКИ. Великий Тимур тяготел к голубому или ярко-синему цвету. Арки и купола мечетей и прочих зданий Самарканда, их внутренние своды в эпоху его правления обязательно отделывали бирюзой и окрашенной керамикой. Такая арка легка и привлекательна, а синий цвет умиротворяет душу и зовет ее к прекрасному, вечному, позволяет отрешиться от суетных дел, как бы соблазнительны те ни были. Своего рода чисто компенсаторный механизм для жестокой психики Тамерлана. Да и жителям столицы было не так страшно жить бок о бок со столь беспощадным и в то же время просвещенным правителем. Глубокий синий ведь добавляет мудрости, понимания и терпения. Легкий голубой настраивает на мир, дружелюбие и прощение. Примечательно, но только столица и дворцы великого хана удостоились синего цвета. Над всей остальной империей и ее соседями – занесенный карающий бич. Цвет походных шатров великого хана всех монголов, по традиции, был пурпурным . Для правителя выбор цветовой гаммы идеален. В таком шатре гости будут чувствовать себя вполне уютно и проявлять почтительность к хозяину. А тот не позволит себе необдуманных резкостей и срывов.

Как минимум выслушает, перед тем как казнить. Впрочем, есть шанс, что своды все же смягчат ситуацию и хан проявит свою милость. Иное дело в бранном поле или в тронном зале, где потолки так высоки, что их и не видно.

Тадж-Махал выстроен из белого мрамора. Ранним утром его пять белоснежных куполов окрашиваются нежно-розовым цветом. Вечером мавзолей становится на время лиловым . Белая арка словно приглашает войти под ее своды, белый цвет которых как нельзя лучше передает идею реинкарнации, состояние перехода и обретения надежды на что-то новое. Возвращаться в прошлое и даже отчасти в настоящее, пройдя белую арку, – неохота. Лиловый и розовый – цвета любви и нежности, которой в последнее время так не хватает в этом мире. Нежная любовь – чувство, которое выразимо, но до конца не может быть испито. Парящие в небе и отражающиеся в воде купола Тадж-Махала именно это и хотят нам передать. Султан Шах-Джахан отнюдь не нам, а своей рано ушедшей из жизни горячо любимой жене Мумтаз-Махал посвятил свои чувства. Он искренне жаждал встречи с любимой в любом другом месте времени и пространства. Чтобы только больше не разлучаться. Под куполом нежно-белой арки не просто веришь, но и можешь обрести другую жизнь.

Серая арка позволит войти и очень тонко прочувствовать иное состояние. «Шумовая» экспрессия чувств и порывов будет приглушена. Зато то, что идет из самых глубин души, будет услышано. И получит шанс быть реализованным.

Алая и красная арки – нонсенс, ибо это уже нечто другое. Внутреннее пространство «работать» не будет. Излучать энергию, причем крайне экспансивную, начнет внешний обод арки. Таким образом, алая арка превращается в своего рода мощный излучатель (см. рис. 11.8). Но подпитка идет как раз изнутри.

С желтым или золотистым цветом аналогично. Только экспансия вовне гораздо более жизнерадостная и благожелательная. Это уже так называемая эманация, т. е. истечение энергии без ее уменьшения. Желтая и золотая арки действительно олицетворяют успех и богатство, которое придет благодаря. вдохновению души. Пример – служители муз, которым после долгих мытарств с какого-то момента именно их творчество дало счастливую возможность более никогда не бедствовать.

Зеленый свод неподвижен. Кажется, застыла и сама пустота. Полная консервация у порога трансценденции. Чем цвет не пригож для мавзолея? Вот только живым там будет несколько дискомфортно, тоскливо и гнетуще. Тем радостней окажутся объятья мира вне «усыпальницы».

Черная арка, безусловно, магически чрезвычайно сильно притягивает. Однако здесь будет воздействовать больше сам свод, нежели «точка», парящая в воздухе. Черному своду нет сил сопротивляться, но тот, кто при этом сумеет сохранить себя, получит желанное. В принципе, сработает и сама «точка». Магия темной пустоты, заключенная под сводами, поистине беспредельна. Только не у всякого получается ее использовать. Все зависит от внутреннего мира человека.

По большому счету, купол – это перевернутая чаша, поскольку чаша в человеческом обиходе появилась гораздо раньше купольного перекрытия в архитектуре. Впрочем, первобытный человек эпохи палеолита одновременно сооружал примитивные сводчатые жилища и использовал скорлупу плодов в качестве посуды. Позже появится глиняная, ручной лепки. Чаша, чашка, кружка – мы не мыслим своего быта без них. Не пить же из пригоршни (хорошо хоть не лакать). Сейчас это просто «обиходная утварь», хотя во все времена чаша несла в себе более глубокий, магический смысл. Оттуда – испить чашу до дна. Хотя не в самом дне кроется истина, там, простите, как раз оседает осадок. Дно – это конечная, завершающая точка.

Классически круглая чаша – это перевернутая вверх полусфера. Сфера состоит, по сути, из ряда окружностей, у которых есть свои центры (рис. 11.9). Таким образом, чаша по строению действительно аналогична купольному своду. Эти точки (окончательная на самом дне) и содержат в себе главный смысл чаши. Они ее суть. Все, что будет в нее налито или насыпано, переструктуризируется под воздействием точек центра и стенок чаши. Так что важно не только, что налито, но и во что. Содержащее добавляет сущности содержимому. В наш век сугубо утилитарного прагматизма об этом как-то не задумываешься. Может быть, отчасти поэтому ныне в таком почете пластиковые стаканчики.

Чаша – всегда позитивное вместилище. Она максимально сохранит и усилит все индивидуальные качества того, что содержится в ней. Люди, которым нравится символ чаши, ищут более глубокий смысл в окружающем их мире. Это необязательно мистики, но что-то роднит их с врачевателями. Уловить суть и ни в коем случае не растерять ее в дрязгах и заботах обыденности. Чаша идеальный накопитель чего-то стоящего. Но заметьте – это не закрытый сосуд! Так что рано или поздно все же придется испить чашу до дна. В этом вторая миссия чаши. Подсознательно она подготавливает человека к чему-то более важному в его жизни. Потребуются поступки, действия, решающий шаг. Чаша к тому призовет. Люди, пригубившие из нее, готовы брать ответственность на себя. Без излишней патетики и совершенно без агрессивности. Но вряд ли они откажутся от толики того, во что веруют и на что полагаются. Это – как жребий, и понапрасну от него не убегают. Во всем остальном, в том числе и в делах, на них можно целиком положиться. Все, что идет от души, чувств и сердца, они сделают. Заметьте: «чаша» и «чувство» на один и тот же звук откликаются. Можете смело назвать таких индивидуумов ярыми антирационалистами. Их сейчас немного, но они живут.