Джейсон Меркоски - Книга 2.0. Прошлое, настоящее и будущее электронных книг глазами создателя Kindle

Какой же урок я извлек из этой потери?

Я понял, что нужно полностью перейти на цифровые носители.

Нельзя сохранить резервную копию своего дневника на Dropbox или другом облачном сервисе. Нет таких киосков, в которых можно было бы сканировать или делать резервные копии обычных повседневных вещей, чтобы потом можно было бы их восстановить, если потеряешь. Такой сервис мог бы существовать в идеальном мире, в лучшем из всех возможных миров, но не здесь. Хранилище Dropbox – прекрасное изобретение, но оно не годится для артефактов реального мира, для осязаемых вещей. Только для битов и байтов.

Потеряв дневник, я сразу же решил полностью перейти на цифровые записи. Потеря дневника превратила меня в одного из тех парней, которые сидят в дальнем углу кафе сети Starbucks в наушниках и что-то наговаривают себе на iPad, публично излагая свои мысли и выглядя при этом полными идиотами. Чтобы избавиться от слушателей, которым вряд ли бы понравились мои монологи-диктанты, я забивался в полутемные углы кофеен и автовокзалов. Потеря дневника заставила меня бормотать себе под нос, как сумасшедший пьяный старик.

Конечно, есть и преимущества. Теперь я могу сохранять все, что пишу. Если у меня когда-нибудь будет ребенок, я отдам ему все свои чистые тетради – пусть в них рисует. Или, еще лучше, вручу ему подержанный iPad, так что его каракули останутся в памяти на тысячу цифровых лет. Цифровой способ творчества делает нас бессмертными; аналоговый нас принижает.

Я не первый писатель в истории, потерявший свою рукопись. Некоторые теряли и больше. Малькольм Лаури, автор книги «У подножия вулкана», приехал на побережье Британской Колумбии писать свой второй роман. Семь лет он писал в хижине, которую построил из выброшенных на берег бревен, но, когда уже собирался отправить рукопись издателю, его дом сгорел, и он лишился всего. Следующие семь лет он воссоздавал и переписывал книгу, которая в итоге была опубликована под названием «Ультрамарин» [116], но даже сам автор впоследствии признавался, что результат вышел неважным. Чувство утраты повлияло на его стиль, и книга не приблизилась по качеству к оригиналу. Так обычно и бывает.

Кнопка «Сохранить» внушает определенную уверенность. Когда я сохраняю документ – например, файл с этой главой, написанной на компьютере, – то знаю, что он моментально копируется в облако данных. Я в безопасности, у моих записей есть резервные копии, можно дышать спокойно. По крайней мере, пока облако как-нибудь не сломается и все не обратится в цифровую пыль. Можно вообразить колоссальный взрыв, как в последней серии «Остаться в живых», когда Локк уничтожает станцию Dharma Initiative [117]. В этой сцене показаны разлетающиеся компьютеры, взрывающиеся стальные стены, скрипят и скрежещут балки, взрываются часы, на которых идет обратный отсчет, летают ножи, стойки, и опоры разрываются на части, слышен визг металла, какой-то ужасный стук, женский голос объявляет о системной ошибке… И тут Локк признает: «Я был не прав». Едва ли не лучшие три минуты во всей телевизионной истории.

Но прямо сейчас облаку данных вряд ли что-то грозит.

Может быть, лет через пятьдесят его придется отключить, потому что не будет хватать энергии на слишком большое количество облачных серверов. Свое облако есть у Facebook, Amazon, Apple, Twitter. Мы вновь живем в стране золотой лихорадки, только вместо золота сейчас облака данных. Такие старожилы рынка, как Adobe и даже Walmart, тоже нуждаются в собственных облаках. Есть даже компании, которые продают небольшим конторам оборудование для организации собственных облаков.

Все это кратковременно, и все может рухнуть в один день.

Возможно, после этого люди вернутся к более простому образу жизни. Начнут вновь писать чернилами и ручками и, да, вновь подвергаться угрозе навсегда потерять написанное.

И печатные, и цифровые письмена эфемерны. Вся наша работа может быть утеряна в мгновение ока и в том и в другом случае. Но в цифровом варианте, по крайней мере, можно сделать резервную копию.

Однако со всеми этими резервными копиями останется меньше рукописей, которые можно было бы продать. Коллекционеры раньше могли покупать не только первые издания того или иного романа, но и авторскую рукопись. Когда рукописи превратятся в цифровые, такое собирательство станет бессмысленным. Ценность обычно коррелирует с редкостью, а товар, который можно скопировать бесконечное число раз, не может быть ценным.

Хотя я всецело на стороне цифрового писательства, должен признаться, что, пока я писал эту главу, мой текстовый редактор выходил из строя. Дважды. Я чуть не потерял все, что написал. Даже после восстановления кое-что пришлось вспоминать и переписывать заново. Так что относитесь к этой хвалебной песни во славу цифрового писательства со щепоткой цифровой соли [118]!

Если оставить эту оговорку в стороне, то надо признать, что с введением цифровых технологий профессия писателя стала процветать. Создание цифровых текстов вместо печатания на старинных печатных машинках ведет к более быстрой их публикации. Можно опубликовать электронную книгу самостоятельно всего за несколько часов. Такие компании, как Barnes & Noble, Amazon, Smashwords, у которых есть собственные порталы для самиздата, обеспечили возможность для авторов обойти издательство. Авторы, которые смогли овладеть этими новыми техническими средствами, процветают.

В Геттисбергской речи Линкольна об американской революции было сказано, что это революция народа, сделанная народом и для народа [119]. Революция же электронных книг – это революция издательств, сделанная компаниями-продавцами для читателей.

Как ни странно, роль авторов текстов в этой революции практически не поменялась. Они продолжают писать на компьютерах или печатных машинках. Да-да, некоторые до сих пор печатают на машинках, хотя, казалось бы, создание книг на компьютере дает счастливую возможность быть быстрее опубликованным. Путь в печать сейчас короче, чем когда-либо.

Фактически цифровое писательство живет и побеждает! На платформе самиздата Kindle уже опубликовано множество книг поразительного содержания: от утраченных глав «Одиссеи» до причудливых теорий происхождения Вселенной. Расцвет самиздата и электронных книг дает возможность малоизвестным авторам быть услышанными. И порой их слышат. Некоторые из них начали с самиздата, а потом перепродали свои книги крупным издательствам, где они действительно могут стать успешными.

Многие авторы начинали с самиздата, но подлинного успеха добились только тогда, когда подписали контракт с издательствами традиционного типа, которые помогли им преобразовать их недоработанный контент в отшлифованный продукт, который хотят читатели. Традиционные издательства предлагают авторам более обширную маркетинговую платформу, более широкое распространение и, будем честны, признание.