Шон Хау - Тайная история Marvel Comics. Как группа изгоев создала супергероев

Все находилось в балансе – гениальность и рискованность – и сопровождалось живым действием. Взгляд Дитко на атлетичность несколько отличался от того, как видел это Кирби: у первого сила героев больше проявлялась в изящных уклонениях от ударов, чем в нокаутах, но это было не менее захватывающим зрелищем.

Гениальный вклад Ли заключался в бесперебойном потоке попсовых шуток, который лился из Паркера, когда он надевал костюм Паука: это было проявлением навязчивого нервного напряжения и, что более важно, эффективным способом поднять настроение. Несмотря на издевки сверстников, пустой кошелек, больную родственницу, работу в тылу врага и угрозы преступников, «Удивительный Человек-Паук» заставлял читателей смеяться.

С того времени супергерои начали постепенно вытеснять странные и непопулярные комиксы. «Странные истории» (Strange Tales) оказались полностью захвачены приключениями Человека-Факела. В тот же день «Линду Картер, Студентку-Медсестру» (Linda Carter, Student Nurse) заменили на «Удивительного Человека-Паука». Последний комикс о монстрах, «Тревожные истории» (Tales of Suspense), получил новую звезду – Железного Человека.

У Тони Старка не было проблем с самооценкой, оплатой аренды или общением с девушками. Он был плейбоем, промышленником с контрактами на поставку оружия и усами. Раненный и похищенный Вонгом-Чу, «Красным Партизанским Тираном», Старк получает приказ разработать оружие для коммунистов. Но вместо этого он создает железный костюм, который помогает его раненому сердцу биться, а также служит доспехом при побеге. Кирби нарисовал круглую и неуклюжую серую громадину. Ко времени, когда Дон Хек приступил к работе, серое нечто было оснащено присосками, насадками, магнитами и сверлами, но не эстетическим внешним видом. Вскоре Стив Дитко упростил броню, а красно-желтые цвета сделали ее гораздо привлекательней. Характер Тони Старка со временем тоже претерпел изменения, но в начале главной проблемой героя было то, что он, плейбой, «не мог показываться с обнаженным торсом» из-за механической пластины на сердце.

Дон Хек стал постоянным художником «Железного Человека» – у Кирби просто не было свободного времени. «У бедного парня только две руки, а рисовать он может только одной! – писал Ли фанату. – Мне нравится, когда он начинает рисовать как можно больше стрипов, чтобы поставить их всех на ноги, но на самом деле он физически не может удержать все это в руках. Иногда я удивляюсь, как он вообще успевает делать столько, сколько делает».

«С этого момента довольно брехни вроде “Дорогой редактор!” – кричал раздел “Писем читателей” в десятом выпуске “Фантастической Четверки”. – Джек Кирби и Стэн Ли (это мы!) лично прочитали каждое письмо, и нам нравится ощущение, что мы знаем вас, а вы знаете нас!» Так началась история самых важных не-супергероев Ли: веселых обитателей мифического «аквариума» Marvel [18] Marvel Bullpen. . Конечно, были и настоящие «аквариумы» – сначала в здании Эмпайр-Стейт, а затем на Мэдисон, 655, – но это было пять лет назад, задолго до того, как Стэна посадили в угол за картотечными шкафчиками. Теперь Ли начал создавать образ идеального рабочего пространства, где воодушевленные художники травят за работой шутки под одной большой счастливой крышей (даже Доктор Дум посещал «студию Кирби и Ли на Мэдисон-авеню» в одном из выпусков «Фантастической Четверки» – он прервал планерку и выкурил художников газом). На самом же деле Кирби приходил в офис только раз в неделю. Он работал в обшитой деревом комнате в подвале своего дома на Лонг-Айленде, где для вдохновения стояла книжная полка с Шекспиром и научной фантастикой, а также десятидюймовый черно-белый телевизор; дверь закрывалась плотно, чтобы сигаретный дым не распространялся по всему дому. Имени Кирби определенно не было ни на одной из дверей на Мэдисон-авеню. «Там было множество сотрудников, которых Стэн Ли нанимал для журналов, но художники были разбросаны по всему острову, – рассказывал художник “Железного Человека” в одном из интервью. – Я мог дважды за неделю прийти в офис, а кто-то другой приходил дважды, но в другие дни… мы могли просто не пересекаться». Но воодушевленность Ли не была поддельной. Жизнь налаживалась.

«Краем глаза я видел, что Стэн чрезвычайно оживлен, и, казалось, он получал удовольствие от своей работы, – рассказывал Брюс Джей Фридман, который видел, как Ли лишился королевства комиксов в конце 1950-х. – Он вел себя как большой ребенок. У меня и в мыслях не было, что на моих глазах создается легенда».

Впрочем, Ли нуждался в помощи. «Кажется, мы живем от кризиса до кризиса, – писал он в личной переписке с фанатом. – Ты даже не представляешь, как мы спешим. Проблема не в том, могут ли художники лучше рисовать или я – лучше писать, это вопрос о том, насколько хорошо мы справимся с работой за то короткое время, отведенное нам. Однажды в какой-нибудь далекой нирване у нас, возможно, появится шанс нарисовать что-то без безумного дедлайна, нависшего над нами». Вскоре Сол Бродский, занимавшийся производством в Atlas Comics, вернулся и де-факто занял должность производственного директора. «Моя работа в основном заключалась в переговорах с художниками и писателями, в обсуждении того, что я хочу от них получить, – вспоминал Ли. – Сол занимался всем остальным: корректировал, следил, чтобы все было сделано правильно, договаривался с типографией… Мало-помалу мы вновь встали на ноги». Ли стал все чаще делиться своими обязанностями писателя со старыми друзьями. «Мартин Гудман начал давить на Ли, чтобы тот давал и другим авторам работать над историями, – рассказывал Леон Лазарус, бывший сотрудник Timely, который сам нанялся писать сценарий для одного из выпусков “Поразительные истории” (Tales to Astonish). – Он стал волноваться, что у Стэна появится слишком много рычагов давления, и он беспокоился о том, что произойдет, если Стэн вдруг решит покинуть компанию».

В конце 1962 года Ли вернул своего младшего брата Ларри к работе над вестернами и отдал написание сценариев к «Железному Человеку», «Тору» и «Человеку-Муравью» другим ветеранам. «Человек-Факел» передавался из рук в руки, как горячая картошка, и в итоге попал к художнику, известному как Джо Картер.

Как выяснилось, под псевдонимом Джо Картер скрывался Джерри Сигел. В конце 1950-х соавтор «Супермена» был вынужден защищать в суде свои права на комикс от правообладателя, DC Comics, и за копейки работал под унизительным надзором редактора Морта Вайсингера. (Ходят слухи, что Вайсингер однажды бросил кроткому Сигелу, сидевшему в его кабинете: «Мне нужно сходить на толчок. Ты не против, если я подотрусь твоим сценарием?») В начале 1960-х Сигел поднял шум вокруг судебного процесса над «Суперменом» и, опасаясь гнева DC, начал подыскивать новую работу. Как мог Ли отказать одному из основателей индустрии?