Евгений Осетров - Миллиард в обмен на счастье

– Все нормально, я уже привык, не обращай внимания, – отозвался Павел.

– А ты хоть что-то ешь?

– Утром ел гречку без соли и сахара. Нормально. Пробежал пять километров, есть ясность ума. Хорошо себя чувствую.

– Удивляюсь тебе. У меня, видимо, центр удовольствий слишком развит. Люблю поесть, и женщин люблю.

– Ну а кто не любит? – Павел по-доброму и слегка иронично улыбнулся.

– Понимаешь, это может показаться странным, но большинство наших текущих проектов на финише, и я не знаю, куда двигаться дальше.

– Неужели на финише? – переспросил Паша.

– Понимаю твое удивление, но это так. И мне надо спланировать дальнейшие действия.

Мой компаньон молча взял салфетку и начал перечислять по пунктам наши проекты:

1) агрегатор деревянных домов;

2) электронный менеджер по продаже дорогих спортсменов;

3) CRM для управления поселками;

4) сертификация всех видов продукции;

5) культурно-просветительский проект Like Russian;

6) маркетплейс для всех видов кормового протеина;

7) орешки в меде для «Азбуки Вкуса»;

8) агрегатор переговорок и коворкингов SferaDela.

Салфетка оказалась исписанной сверху донизу. В верхней части были проекты на стадии формирования, в нижней – близкие к запуску. Раньше всех планировался старт JetHotel. Была проделана большая работа, и я волновался, до конца не понимая уровень спроса. Разумеется, бизнес-модель была мне хорошо знакома, но ситуация на рынке казалась совершенно непредсказуемой.

Как заметил на одном из тренингов Олег Пронин, глава легендарной «Пересвет-Инвест», сейчас не кризис, как в 2008-м, а новая реальность. И посему непонятно, чего ждать. К тому же декабрь – традиционное дно сезона. Нет никаких гарантий, что труд последних шести месяцев окупится. Однако наш продукт был полон инноваций: и передовой flat-дизайн, и юзабилити, которое учитывало все требования и тенденции «Яндекса», и эксклюзивные цены, которые мы с таким трудом согласовали в отелях, и, конечно, видеообзоры каждого средства размещения. И – да, чуть не забыл самое главное: от каждой брони перечисляется 50 рублей на благотворительность.

По всем параметрам, кроме широты выбора, мы превосходили booking.com. Что ж, дорогой читатель, скоро мы вместе узнаем, каков будет результат работы команды из семи человек и инвестиций в районе 4 млн рублей. При этом больше половины из них – это моя квартира. Надеюсь, сейчас стало яснее, насколько это важно для меня, ведь на кон поставлено все. Но я полностью доверяю Вселенной. И не боюсь. Кстати, первые пробные пуски в «Директе» показали слабые результаты. Так что остается надеяться, что проведенная работа над ошибками и особая ценовая политика дадут искомый результат. Очень нужно, чтобы была прибыль не менее пятисот тысяч в месяц.

Сегодня я перевел сорок тысяч на операцию Кириллу. Она стоит три миллиона, но государство субсидирует бо́льшую часть. Нужно собрать триста. Он отказывался от денег, но я настоял. Для меня сорок тысяч сейчас – это большая трата, но хочется помочь очень хорошему человеку. Верю, что он выздоровеет. Конечно, рак – страшная болезнь, но даже Муслим, будучи достаточно прагматичным доктором, видел невероятные истории исцеления. Все возможно – и все получится.

Настя уехала в 21:30. Хотел пойти с ней в кино, но передумал. Сказал, что на неделе сходим.

Захотелось написать пару строк. Чем и занялся по дороге к Алене. Не знаю, как она терпит этот гостевой гражданский брак. Я приезжаю к ней по выходным, и мы неплохо проводим время. Но все же она часто скандалит и требует переезда на проспект Мира.

Я принял душ, чтобы от меня не пахло. Секс был очень неплох, и отрицать это было бы бессмысленно. Настя – великолепная любовница. Меня все же немного мучит совесть, но я разрешаю себе делать то, чего просит душа. Звучит смешно, наверное, ведь еще пару часов назад я думал другим местом. Не понимаю всего этого. А пока на два фронта. Боюсь одиночества. Я долго был один.

Сегодня Алексей мне прямо сказал: «Соберись, мужик! Мое мнение: если ты стоишь перед выбором – значит, не то и не то!»

Город мастеров располагался в ближнем Подмосковье. Мы зашли в дом, из трубы которого струился слабый дымок. Огромная печь в центре улыбалась и потрескивала раскаленными углями. Привкус металла молниеносно коснулся кончика языка. Из-за занавески вышел бородатый кузнец двухметрового роста с чумазым лицом. Он вытер угольные руки о кожаный фартук, и моя рука на мгновение скрылась в ладони гиганта.

– Здравствуйте, я бы хотел изготовить собственную монету, – выпалил я.

– Разумеется, выбирайте, – пробасил мастер и протянул мне лист с популярными монетами свадебной и новогодней тематики.

– Нет, вы не совсем поняли, мне нужна собственная монета. Как ее изготовить? Предполагаю, сначала нужна чеканная форма. Вы можете помочь с этим?

Кузнец удивился, но быстро собрался с мыслями и с еле заметной улыбкой произнес:

– Возможно все что угодно. Одна форма стоит четыре тысячи рублей. Для монеты их нужно две. А сама чеканка – еще две тысячи за монету.

– Великолепно. Надеюсь, я смогу чеканить каждую монету самостоятельно?

– Разумеется, вы сможете изготовить сами столько монет, сколько сочтете нужным.

– Давайте я оставлю предоплату пять тысяч, чтобы мы с этим не затягивали. Мне, я так понимаю, надо прислать векторный файл с дизайном и размерами монеты?

– Совершенно верно. Но я не знаю, как оформить сделку: у меня нет бумаг.

– Ничего, слово кузнеца столь же весомо, как и слово купеческое. Но я попрошу вас дать мне что-то взамен. Что-то такое, что я верну вам, когда приеду за пресс-формой.

Мгновенно поняв ход моих мыслей, великан извлек из медной вазы розу из металла. И отдал это изящное изделие Алене.

– Надеюсь, этого достаточно?

– Более чем. Благодарю.

Пройдя метров сто по мокрой жиже из снега и промочив ноги, мы зашли в дом гончаров, который и был нашей главной целью. Вот уже несколько недель мы работали над своими первыми поделками. Алена уже закончила миниатюрную вазу с полосатым рисунком, который опоясывал горлышко, будто кольца Сатурна, – темно-зеленым, коралловым, темно-синим, лиловым, оттенками охры и мяты.

Мое же скромное изделие представляло собой обыкновенный подсвечник, который, признаться, я вылепил не без помощи Елизаветы, дочери гончара. Через неделю мы специальным инструментом прорезали на нем выпуклую полосатую фактуру. Сегодня мне предстояло покрыть свое творение амальгамой – эмульсией из белой глины и окислов металлов.