Билл Сэмюэл - История Foyles. Книготорговец по случаю

Я никогда не понимал, как получается, что половина людей не читает книг вообще, а другая половина не может без них жить. Те, кто читает книги, не могут понять тех, кто этого не делает, и наоборот. Примерно через год после того, как я начал работать в Foyles, меня пригласили на ужин наши аудиторы, у которых было много клиентов, занимающихся книжной торговлей. За моим столом сидели десять человек, в том числе несколько издателей и пара успешных авторов. Рядом со мной оказался один из партнеров аудиторской фирмы, и, чтобы заполнить случайную паузу в разговоре, он сказал, обращаясь к присутствующим: «А я совсем не читаю книг. Скажите, что в них хорошего?» Все изумленно уставились на него, потеряв дар речи. Те из нас, кто любит книги, не могут спокойно пройти мимо книжного магазина, однако много лет спустя я полтора часа наблюдал за входом в наш новый магазин в Бирмингеме и отметил, что как минимум три четверти прохожих даже не взглянули на его манящие витрины. Одна из загадок жизни.

Родившись в семье предпринимателей — мать была из рода Фойлов, а отец владел типографией, которую открыл после войны, — я всегда интересовался бизнесом. Впрочем, заслуга первого коммерческого начинания, в котором я активно участвовал в возрасте шести лет, принадлежит не мне, а двум моим старшим сестрам. Мы собирали лепестки роз в садах у наших соседей и приготавливали из них розовую воду — чтобы продать тем же самым соседям. Мои воспоминания о том, что происходило семьдесят лет назад, довольно смутны, но думаю, что соседи относились к нашему бизнесу снисходительно — они были милыми людьми. Свою первую бизнес-идею я воплотил в жизнь уже в школе, когда мне было двенадцать: это была платная библиотека комиксов, которых у меня было изрядное количество. Поскольку деньги у моих школьных товарищей водились редко, за день чтения комикса я брал одну конфету, а часть конфет использовал для покупки новых комиксов. К концу семестра моя коллекция комиксов пополнилась немалым числом довольно потрепанных экземпляров, и я получил урок, весьма полезный для маленького мальчика: хотя миром правят не деньги, они определенно лучше пакетов липких подтаявших конфет. С тех пор я управлял множеством бизнесов, включая рекламное агентство в Найроби, строительную компанию в Португалии и бухгалтерскую практику в Суррее. Степень их успешности была разной, но это всегда было увлекательно, и каждый раз я узнавал много нового.

Из всех дел, которыми я занимался, самым доходным и при этом самым неинтересным был инвестиционный банкинг в Бахрейне. Я гордился связью с чрезвычайно успешной компанией — ее основатель, в то время глава банка Chase Manhattan, консультировался со мной, выбирая организационную структуру для осуществления своих амбициозных планов. Но, в сущности, моя задача сводилась к тому, чтобы сделать богатейших людей еще богаче, не создавая реальной ценности. Я осознал это в один прекрасный день в 1989 году, сидя у себя в офисе в Бахрейне. Мне позвонил коллега из Нью-Йорка:

— Привет, Билл, назревает выгодная сделка. Есть компания, мы можем взять ее за 100 миллионов долларов, 5 миллионов собственных средств, 95 — заемных. За пару лет приведем ее в чувство, по предварительным прикидкам, сможем получить 155 процентов прибыли.

— Звучит неплохо, Оливер. А чем занимается эта компания?

Последовала пауза.

— А это важно?

Как выяснилось, компания производит пожарные гидранты, и, хотя это вещь полезная, инвестиционный банкир покупал их производителя не для того, чтобы увеличить выпуск продукции или сделать ее лучше, а чтобы заработать деньги на купле-продаже самой компании.

В конце концов в инвестиционном банке поняли то, что сам я мог бы сказать на несколько лет раньше: я не гожусь для подобной работы, и моя карьера в высокооплачиваемой банковской сфере внезапно оборвалась. Я стал подыскивать новую работу и в результате с помощью знакомых вошел в состав группы консультантов, которая занималась стратегическим исследованием экономики одной из британских заморских территорий в Карибском бассейне — островов Теркс и Кайкос. После провала в карьере и финансовых проблем я стал неплохо зарабатывать и мог себе позволить провести несколько месяцев в раю.

Карибы оставили у меня самые лучшие воспоминания. Помню, как я председательствовал на крупном рабочем совещании на острове Провиденсьялес — весь первый ряд занимали местные министры, а в середине сидел главный министр. Это был типичный карибский политикан и, как я выяснил позднее, когда он стал моим начальником, а его любовница — моей подчиненной, весьма неприятный человек. На нем были непроницаемые темные очки и кричащий горчично-желтый костюм в зеленую клетку. В конце очень длинного дня один из моих коллег передал мне записки с вопросами, поданные с мест. Я развернул одну из них и прочел: «Непременно узнайте имя его портного!»

Стараясь сохранить невозмутимый вид, я быстро перешел к следующему вопросу. Рядом с главным министром сидел еще один министр, Большой Луи, [16] Большой Луи — прозвище, которое получил Лаури Молайнен, один из самых высоких людей в мире. с шапкой кудрявых черных волос и пышной бородой, его рубашка была расстегнута до талии, а на внушительном животе покоился золотой медальон — ни дать ни взять пират из детской книжки. «У меня есть вопрос! — пророкотал он. — Вам нужна работа?» На следующий год меня пригласили создать совет по туризму и стать его директором.

Моей задачей было превратить полуживое министерство туризма в более эффективную организацию, и в первый же день я встретился с министром туризма, который был по совместительству главным министром, тем самым, в кричащем костюме, и явно не блистал политическими талантами. Я спросил, как он представляет перспективы туризма на островах. «У нас лучшие пляжи в мире, и я хочу, чтобы ими насладилось как можно больше людей — пока они не уничтожены». Потом я узнал, что леди, которая руководит министерством и должна стать моим заместителем, была его любовницей и за казенный счет ездила в шопинг-туры в Майами и Нью-Йорк. Я понимал, что борьба предстоит нелегкая.

Здесь не место для воспоминаний о том, как велась эта борьба и как радовали победы, — расскажу лишь одну историю, чтобы показать, как это было. Одной из многих проблем, с которыми столкнулась зарождающаяся на островах индустрия туризма, было плохое авиасообщение. Трижды в неделю сюда прилетали самолеты Pan American из Майями, и только. Все знали, что Pan Am едва сводит концы с концами и ее разорение грозит Терксу и Кайкосу катастрофой. Я связался с рядом других авиакомпаний и в конце концов убедил Cayman Airways организовать альтернативные рейсы из Майами. Спустя пару недель Pan Am обанкротилась, а ее агент с острова Гранд-Терк обвинил в случившемся меня лично и никогда больше со мной не разговаривал. Впрочем, у Cayman Airways были свои проблемы или скорее трудности роста. Когда старый «Боинг-727» впервые совершил посадку в маленьком, плохо оборудованном аэропорту Гранд-Терк, который гордо назывался международным, выяснилось, что задний трап не работает. Единственный рабочий трап оказался короче, чем нужно, на метр с лишним. Решение придумал один из находчивых сотрудников аэропорта. При выходе из самолета туристы, в основном американцы, обнаружили, что до ступенек трапа придется спускаться по складной лестнице. Подозреваю, кое-кто из них пожалел, что выбрал для отдыха именно это место. Тем не менее в последующие несколько лет туризм на островах Теркс и Кайкос развивался рекордными для Вест-Индии темпами и стал весьма престижной и прибыльной сферой.