Алина Астальская - Как стать волшебником

Поэтому неловкая оговорка Янеша оказалась весьма кстати.

Мама девочки улыбнулась и что-то сказала. Все засмеялись. Обстановка сразу разрядилась. Чиновники пожали плечами, и они все вместе куда-то пошли. Впереди шел Янеш с девочкой, за ними мама и самый высокий чиновник, и замыкали шествие еще двое. Четвертый же пошел к правителю сообщить о случившемся.

Обед у мамы рыжей девочки был на удивление вкусный, хотя Янеш так и не понял, что же он ел. Из всех четырех блюд узнаваемы были только очень маленькие булочки с сахаром и маком — плюшки.

После обеда все вышли в сад. Янеш огляделся в поисках, чем бы ему писать и на чем. Под ногами он увидел крупное птичье перо, а чуть дальше — кусочек угля.

— Сгодится, — подумал Янеш.

Он взял то и другое и огляделся еще раз. Можно было бы писать на белой стене дома. Он спросил об этом у хозяйки. Та кивнула, разрешая. Тогда Янеш написал крупными буквами: «МАМА» и прочитал медленно, тщательно проговаривая каждую букву. Женщина заулыбалась, взяла из рук Янеша уголек и тоже написала рядом: «МАМА». Тогда Янеш, глядя на хозяина, улыбчивого кудрявого мужчину, написал чуть ниже: «ПАПА» и потом еще: «ДОЧКА».

Девочка захлопала в ладоши и попросила писать еще. Тогда Янеш немного изменил тактику. Он написал все буквы, весь алфавит и сказал: «Из этих букв можно составить любое слово и записать его, попробуй сама».

Тогда к Янешу подошел вдруг чиновник, взял сильно уменьшившийся уголек и нарисовал букву «З», а потом букву «А». Дальше у него дело застопорилось, но не даром был он чиновником. Кого попало в чиновники не принимают. Поэтому и этот был парень не промах. Поняв, что запомнить все буквы сразу не удалось, он стал тыкать пальцем в одну букву за другой, а Янеш их называл. Так они нашли следующую букву — «Ч», затем — «Е», а потом уже Янеш догадался и сам дописал букву «М» и вопросительный знак. Чиновник кивнул.

— Зачем писать? — удивился Янеш и оглядел всех присутствующих. Их лица были сосредоточены и выражали полное внимание. Янеш вздохнул.

— Писать нужно, чтобы сохранять знания. У нас все дети любят читать сказки. А взрослые — другие книги, — и видя их недоумение, пояснил, — книги, это где много-много слов. Есть разные книги. Есть для удовольствия, это сказки, приключения разные, детективы, фантастика. Мама говорит, что это тоже сказки, только для взрослых.

— А еще есть специальные книги, учебники, по которым учат уроки. А есть такие, где написано как шить или как готовить. Я однажды сам дома суп сварил. Смотрел в книгу, где было написано, сколько чего взять и что нужно сделать. И очень вкусно получилось.

Он замолчал. Да, столько, сколько он говорил здесь, ему доводилось говорить нечасто. Даже язык устал.

Но слушатели здесь были благодарные. Конечно, ведь не даром страна называлась Страной слухачей. Теперь же слушатели были явно взбудоражены. Они обсуждали сказанное Янешем, то и дело перебивая друг друга, то соглашаясь, то опять начиная отчаянно спорить.

И пока взрослые увлеченно дискутировали, девочка взяла совсем уже исписанный уголек и нарисовала на стене три буквы: «ЯСЯ».

— Яся, — прочитал Янеш и добавил, — тебя зовут Яся?

Девочка кивнула и покраснела. И Янеш вдруг понял, что ему очень нравится эта рыжая, смешно краснеющая девчонка. И внутри у него защемило так, что он был готов сделать для этой Яси все, что угодно. Готов совершить самое невероятное. Только вот никак не придумывалось, что именно.

Пауза непозволительно затягивалась. И чем дольше Янеш молчал, тем труднее было ему заговорить.

Положение спасли вернувшиеся, весьма кстати, пушистые. Мусьма сразу вспрыгнула Янешу на плечо, а Торстур провел пушистым боком по ногам Яси, дал себя погладить, а потом противным голосом сказал:

— Меня гладить мало. Меня кормить нужно, — и подумав, добавил, — много.

Яся засмеялась и повела его в дом. Туда же пошел и Янеш вместе с Мусьмой. Взрослые все еще продолжали обсуждать перспективы так нежданно-негаданно свалившегося на них умения.

Яся была похожа на свою маму не только внешне — зайдя в дом, она принялась так же сноровисто собирать на стол угощение для пушистых, предварительно осведомившись, где тем будет привычнее — за столом или все-таки на полу.

Торстур запросто ел из мисочки и на полу, но ему хотелось покрасоваться, и он ответил, что они не какие-то там коты, а пушистые помощники самого Кверхногого волшебника. И потому ВСЕГДА едят за столом. Насчет всегда Торстур, конечно, врал. И при этом даже не краснел. Но, как известно, коты вообще не краснеют, даже когда врут. И пока пушистые ели, и Янеш на них глядя, тоже приложился к плюшечкам, Яся не замолкала.

Каких только вопросов не задавала эта рыжая! И правда ли, что есть книги, или это все выдумки, и легко ли научиться писать и читать. И еще сотни и тысячи вопросов. Хорошо, что Янеш ничего не слышал, а то Яся, наверное, ему разонравилась бы. А пока он с удовольствием объедался плюшками и любовался Ясиным курносым носом в конопушках, сияющими глазищами, какого-то прозрачно-зеленого цвета, ее ловкими сноровистыми движениями.

Но всему приходит конец. Идиллию оборвал зашедший чиновник, который что-то сказал. Янеш посадил на плечо Мусьму. Кошке это не понравилось — она не доела и не умылась. Но тем не менее, она коснулась мордочкой его головы.

— Повторите еще раз, — попросил Янеш чиновника и тот час услышал: — Нам пора идти. Правителей нельзя заставлять долго ждать, даже таких добрых и покладистых, как наш Ушан III.

— Пусть пушистые доедят, это быстро, — сказал в ответ Янеш, — минут через десять мы пойдем.

Чиновник удивился, что его так легко поняли, но он был очень воспитанный. Поэтому он только кивнул и, ничего не сказав, вышел.

Не прошло и десяти минут, как Янеш и чиновники распрощались с радушными хозяевами и рыжей Ясей, вышли на улицу и направились ко дворцу.

Сытая и чистенькая Мусьма восседала на правом плече, Торстур важно вышагивал рядом. Чиновники вновь приосанились и вид имели надутый, важный и очень деловой, что, впрочем, было свойственно чиновникам всех миров.

Вечерело. Жители города Созвучие все так же продолжали петь. Если их дневные песни были веселы, вселяли бодрость и поднимали настроение, то вечерние песни звучали более плавно и напевно. Наверно, они помогали лучше расслабиться, отдохнуть после дневной работы уставшим рукам и ногам. Кое-где слышались колыбельные, которые мамы напевали своим младенцам, укладывая их спать.

Когда наша процессия добралась до дворца, уже почти совсем стемнело. Во всех залах горели свечи, звучала красивая, торжественно-спокойная музыка. Чувствовалась атмосфера праздника. Янешу все это живо напоминало прошлое Рождество. Не хватало только запахов елки и мандаринов. Мусьма касалась Янеша своей головой, и он слышал все, правда не своими, а кошачьими ушами.