Николай Васильев - Кладоискатели

Мы с Петькой торжествующе переглянулись. Всё! Теперь клад, можно сказать, в наших руках!

Я с трудом удержался, чтобы не вскочить и не заорать во все горло от радости.

- Вот что значит математика! - только и сказал я.

Насилу мы с Петькой дождались воскресенья.

Утром мы с мамой и отцом сидели за самоваром, Петька постучал в оконное стекло условным стуком.

Я выскочил на крыльцо.

У Петьки за спиной болтался пустой рюкзак.

- Скоро ты? - спросил он. - Прихвати рюкзак, скажи, идем за рябиной. Наберем сколько-нибудь для отвода глаз.

Осеннее солнце поднимается поздно. До самого леса успели дойти мы в серой утренней мгле, и только тогда верхушки деревьев осветились красным светом.

Хотя уже глубокая осень, погода по-прежнему сухая и теплая. Листья с деревьев давно облетели и уже не шуршат под ногами, а мягко пружинят. Все вокруг как будто присыпано коричневатой пылью. Одни красные кисти рябины красуются в опустевшем лесу.

Дорога теперь была нам хорошо знакома, мы шли ходко, нигде не останавливались и не заметили, как подошли к пещере.

Я встал спиной к пещере, слева - родник. Определив приблизительно угол в 60°, я сказал:

- Значит, так. От пещеры идем мимо того острого камня и вон той сосенки. Ясно направление?

- Ясно, - говорит Петька. - Отсчитаем 308 шагов - и все дела. Пошли.

- Давай вслух считать, чтоб не сбиться, - предложил я.

Мы начали отмеривать шаги.

На 272-м шагу мы вышли на маленькую и круглую, словно циркулем очерченную, полянку.

Посреди полянки росла липа!

Дальше и шаги считать не имело смысла, ясно, что это та самая липа. Мы бросились к ней со всех ног.

Петька, обежав вокруг дерева, первым заметил дупло.

- Витька! Дупло! - заорал он на весь лес. - Нашли! Угадал Микол!

- Не угадал, а высчитал, - напомнил я. Мне было немного досадно, что не я, а Петька первым обнаружил дупло, где спрятан клад.

Петька не стал спорить:

- Пусть высчитал, не все ли равно? Главное - нашли!

Дупло было метрах в трех над землей.

- Не достать, - сказал Петька и скомандовал: -Подставь спину!

Я прислонился к стволу липы, нагнулся. Петька вскочил мне на спину, ухватился за сук, подтянулся и оседлал толстую ветку. Я, замирая, следил, как он запустил руку в дупло и шарит там.

- Есть! - раздался его ликующий вопль.

Смотрю, у него в руке ржавая консервная банка. Он подбросил ее на ладони, сказал растерянно:

- Пустая.

- Как пустая? А где же золото?

- Я почем знаю! - огрызнулся Петька. - На, смотри сам!

Он швырнул банку на землю. Я поднял ее, отогнул крышку.

В банке лежал в несколько раз сложенный лист бумаги, я поспешно развернул его.

- Опять письмо! Про клад написано!

Петька спрыгнул на землю.

- Снова чертеж? - нахмурился он.

- Нет, настоящее письмо, словами написано.

Петька обрадовался:

- Это другое дело. Читай скорей!

Я прочел вслух:

- Тот, кто хочет найти клад, должен встать у этого дерева со стороны дупла и отмерить столько шагов, сколько получится в результате решения пропорции:

Мы с Петькой растерянно смотрели друг на друга. Наконец, я сказал:

- Чудно как-то! Неужели этот Кайсы Очей был таким уж великим математиком?

- А ты как думал? - отозвался Петька. - Столько денег сосчитать, сколько у него было, тут, брат, без математики не обойтись. И знаешь, в общем-то, он правильно сделал, что не просто так свой клад в дупло засунул. Небось подумал: пусть достанется мое золото умному человеку, а не какому-нибудь балбесу.

- Так-то оно так. Но это значит, что не видать нам этого клада, как своих ушей.

- Думаешь, не решим? - спросил Петька, беря у меня из рук листок и внимательно его разглядывая.

- Ты, что ли, решишь? - спросил я.

- Захочу, так и решу! - запальчиво ответил Петька.

- На последней контрольной у тебя хоть один пример получился? Нет. И у меня - нет. А примерчики были не чета этому.

- Ну и что? - не сдавался Петька. - Научимся всякие примеры решать. Просто надо оставаться на дополнительные занятия, Евдокия Ивановна объяснит. Небось поймем! Неужели мы дурее других?

- Вроде нет…

- Вот и я говорю: нам только захотеть!

Глядя на Петьку, я тоже воодушевился, тоже стал размахивать руками:

- Конечно! Чтоб мы какой-то там несчастный икс не раскусили?! Быть того не может, правда, Петька?

- Как возьмемся грызть математику, все иксы разгрызем, - смеется Петька.

Так, подбадривая друг друга, шли мы домой. По пути насобирали рябины. Она в этом году хорошо уродилась.

А зима, оказывается, была уже не за горами. Однажды утром проснулись - кругом белым-бело.

- Теперь уж до весны клад искать не пойдешь, - говорю я Петьке. - А пойдешь, так в Очеевом овраге в снегу утонешь.

- Нам до весны там и делать нечего, - мрачно отвечает Петька. - Вчера Евдокия Ивановна мне снова двойку за домашнюю работу влепила.

Да-а, хотя мы с Петькой, но нашему убеждению, и не дурее других, но математика у нас была основательно запущена, и догнать класс оказалось не просто.

Как-то раз Петька говорит:

- Чего нам зря мучиться из-за одного-единственного икса? Давай снова спросим у Микола, он нам решит.

Мы сунулись было к Миколу:

- Реши!

Про клад, конечно, ни слова. Я пропорцию с того письма на отдельный листочек переписал, его и показали Миколу.

Микол взглянул на листок.

- Разве вы уже десятичные дроби проходили? - спросил он.

Мы с Петькой только глазами моргаем, не знаем, что и ответить: может, проходили, а может, нет. Что-то я не припоминаю такого.

- Нет, - говорю, - еще не проходили.

- Да и вообще такие пропорции, насколько мне помнится, в 5-м классе только во втором полугодии решают, - сказал Микол. - Куда вы, головастики, торопитесь?

Петька скорчил умильную улыбку.

- Очень уж любим математику, - сказал он. - Не терпится трудные примеры порешать.

Микол захохотал:

- Да что ты? А я слышал, что у вас по математике, кроме двоек, других отметок нет. Странно вы ее любите.

Петька заныл:

- Мико-ол! Реши, Микол! Что тебе - трудно?

Микол сунул ему в руку листок.

- Мне не трудно, только это медвежьей услугой будет называться. Раз вам реши, другой. Легко жить хотите! Нет, головастики, самим надо постараться…

Делать нечего, стали мы с Петькой стараться.

Раньше, сколько учительница нас ни уговаривала, стоило прозвенеть последнему звонку, как мы хватали портфели и бегом из школы.

Теперь мы каждый раз остаемся на дополнительные занятия. Постепенно кое-что стало для нас проясняться.