Владимир Дубовка - Как Алик в тайге заблудился

А воришка из дупла мордочку высунул и как будто посмеивается, поддразнивает: «Доброе утро, Алик! Да не сердись. Поди к ручью. Там завтрак для себя найдешь получше, чем орешки…»

Отправился Алик умыться к ручью. В этом месте ручей разлился, и вокруг березы образовалась небольшая заводь. И вошла в эту заводь, как в карман, большущая рыбина. Прямо голыми руками бери.

Недолго мудрил Алик. Горловину заводи песком засыпал да еще камнем завалил, а потом принялся кепкой из этого озерка воду вычерпывать и в ручей выливать. Сколько раз он наклонялся то к запруде, то к ручью, он не считал, но воды в заводи заметно поубавилось. На песчаном дне забилась огромная рыбина — молодой таймень. Взял тогда Алик крепкий прут с кривым сучком на конце, подцепил тайменя под жабры и выволок его на сухое место. Ну а там выпотрошил своим каменным ножом, промыл. Можно печь. Только как?

Но ведь не зря мальчик с отцом ходил в тайгу, да еще не раз! Видел, как отец зажаривал на костре дичь. Не только видел, но и помогал ему.

Собрал Алик широких листьев борщевика, старательно завернул в них свою добычу, а потом еще сырой глиной обмазал, которую накопал на берегу ручья. Глядя со стороны, никто бы и не подумал, что именно рыбиной начинен этот длинный глиняный пирог… Затем Алик разгреб горячую золу, положил в нее свой «пирог» и засыпал жаром. Долго ли запекался таймень или нет — трудно сказать, но Алик то и дело постукивал хворостиной по глиняному панцирю: готово ли? Когда скорлупа затвердела, точно камень, мальчик выкатил «пирог» из кострища. Подождал немного, пока глина остынет. Затем глубоко процарапал ножом вокруг всего панциря и стукнул палкой. «Пирог» раскололся на две половинки, так, что таймень остался лежать, как в глубокой тарелке. От него шел такой приятный и аппетитный запах, что даже бурундучок выскочил из своего дупла, поднялся на задние лапки и повел носом: что за вкуснятину Алик состряпал? Сам же Алик не мешкал. За эти три дня он так проголодался, что теперь одним махом полрыбины слопал. И еще бы смог, да надо подумать об ужине: таймени попадаются не на каждом привале!

На всякий случай мальчик пошел к заводи и расчистил ее от песка, чтобы она снова наполнилась водой. «Кто знает, может, еще какому-нибудь человеку пригодится» — так всегда говорил отец, покидая стоянку в тайге. Он всегда заботился о других: то сухих дров нарубит и берестой покроет, чтобы не промокли, то в дупло запас продуктов припрячет и метку сделает, как и полагается у таежников. Не тащить же обратно домой остатки, а здесь они кого-нибудь из беды выручат, а может быть, и жизнь спасут.

Четвертый день начался вроде бы неплохо. Как он закончится? Идти вот стало тяжеловато. И притомился, и груз прибавился. И никто не поможет… Не понесет…

И вдруг Алик придумал: вода понесет! Отец же ему объяснял, почему люди в старину селились возле рек: удобно ведь по воде перевозить разные грузы.

Сушняка для плота сколько угодно кругом. Большой плот, такой, как отец строит, Алику не нужен, хотя можно и на большом: ручей здесь уже переходил в речушку. Но чем связать сушняк, чтоб он не расплывался в разные стороны?.. Ага! Придумал!

Одна мудрая поговорка гласит: «Острая нужда — мать изобретательности». Когда человек чем-то озабочен, он в самых сложных, самых трудных обстоятельствах найдет выход. И не только взрослый, но и ребенок. Проявляют же дети в своих играх всякую смекалку!

Однажды, путешествуя по тайге, Алик с отцом забрели в такое глухое место, откуда, как говорится, ни назад ни вперед: куда ни глянь — всюду болота. Поглядел Алик вокруг себя, поглядел да как бы в шутку и говорит отцу:

— Вот возьму и сломаю это деревцо, положу его на трясину, и мы перейдем на тот берег, как по мостику.

Отец сперва засмеялся, а потом похвалил сынишку:

— А верно! Какой же ты молодец! Я совсем забыл про топор. Таежники всегда так переправы наводят.

Он быстро срубил елку, повалив ее перед собой, и они без труда перешли по ней через топь.

Но там болотце было, а тут дело посложней. «Чем скрепить маленький плот? — ломал голову Алик и… вдруг улыбнулся: — Сто таких плотов можно связать! Лианами — вот чем! Полно тут актинидии! Как веревка она».

Алик взял свой нож и отсек им несколько лиан. Но они так цепко переплелись с соседними растениями, что разнять их было нелегко. Ох и попыхтел же Алик!

Потом он прилег отдохнуть чуточку, а заодно и полакомиться вкусными ягодами актинидии. Это ее местные жители называют кишмишом.

В густых зарослях Алик вдруг увидел вьющиеся ветки лимонника, густо усеянные сочными бусинками. Вот повезло! И от своего отца, и от соседей Алик знал, какие это волшебные ягоды. Съест их человек — усталость как рукой снимет! Охотники всегда берут с собой лимонник, даже сушеный. А здесь он-свежий и спелый-спелый!

Подкрепился мальчик горсточкой этих ягод и еще наполнил ими туесок, который тут же сделал из бересты.

Толстые жердины лежали у самого ручья — вынесло их на берег еще весной во время разлива. Пять таких жердин Алик столкнул в воду, сдвинул рядышком и давай перетягивать лианами. Хорошо, сучки остались. Обмотаешь их лианами — крепко держатся, не сползают.

Вязать узлы Алик умел неплохо, только не всегда сил хватало затягивать их. Но как бы там ни было, все же связал жердины — по краям и в серединке. Сверху бересты навалил, а чтобы она не сползала, наколол ее на сучки. Прямо на воде мастерил плот: хоть и легкий он, а с берега его в речку не стащил бы.

Потом Алик перенес сюда свой «багаж», взял в руки легкий шесток, вскочил на плот и запел песенку, которую слышал дома, но теперь немного переиначивая по-своему:

Плот легко и быстро несся по течению. И теперь уже не нужно было перелезать через всякие завалы-буреломы или обходить их, как это было в прошлые дни. Алик повеселел. Сколько он проплыл в этот день — неизвестно. Наверное, порядком. Уже солнце повернуло на запад, когда Алику захотелось есть. Он подогнал свой «корабль» к сухому отлогому берегу, воткнул поглубже в песок жердинку и привязал к ней лианами плот. Подкрепился четвертушкой тайменя, напился холодной воды и задумался: а что дальше? Где ночевать? А может, прямо на плоту устроиться? Конечно, на воде спать безопаснее, чем на берегу ручья. Сюда никакой зверь не сунется. А пока солнце еще высоко, надо плыть дальше.

Через час Алик услышал на пути какой-то гул, как на водяной мельнице. Может, и вправду там мельница? Тогда, наверное, и люди там. Нужно остановиться и посмотреть.