Наталья Евдокимова - Кимка & компания

А я ей говорю:

– В день рождения никто, кроме именинника, не может в конкурсах побеждать. Так что если будут, то только односторонние. Вот смотри, такой конкурс: какое я загадал слово?

Девочка говорит:

– Инкубатор.

Ещё какой-то мальчик говорит:

– Полотенце.

Какая-то тётенька важно заявляет:

– Фиалка или фикус.

А Астя угадала:

– Никакого слова Кимка не загадал, он загадал предложение.

– Не может быть, – удивился я. – Я же именинник, и только я…

Вы не поверите, но у Асти тоже оказался день рождения. Одиннадцать лет. Только тут я понял, насколько она меня старше. А она мне летучку подарила, и я тут же забыл, какая она старуха.

А я ей подарил чашку, их было много.

Тут ко мне подошёл мужчина в странном колпаке и говорит:

– Я, кстати, волшебник. Можешь загадать три желания, раз у тебя день рождения. А вместе с Астей этих желаний целых шесть.

Я тут же придумал.

– В пустыню, – говорю, – хотим, и чтобы рядом какой-то оазис.

– А потом? – спрашивает волшебник.

– А потом чего-нибудь ещё.

И мы в пустыне оказались. Астя меня сразу в песок закопала, а потом я её. Только неудобно, что штаны шерстяные и курточка, у нас же зима была. А Астя залезла в рюкзак и шорты оттуда достала. И говорит:

– Ничего так день рождения. И песок мелкий, и верблюды далеко.

А я ей:

– Зато вон змея ползёт.

Астя тогда змею за хвост схватила и в рюкзак – на всякий случай. И давай мне сказки рассказывать, что это пустынный ужик. А я ей говорю:

– Не ужик, а ужас, ты слова-то не путай. Давай лучше разберёмся, где тут у них оазис, а то, по-моему, песчаная буря приближается.

– С чего ты взял? – говорит Астя.

– Ты что, не знаешь? – спрашиваю я её. – У песка миллион оттенков, и хорошие песочники по этим оттенкам погоду различают. А не будь я хорошим песочником, я бы в пустыню не попросился.

Тут рядом с нами песок бурлить начал, волны какие-то пошли. Мы с Астей стали туда камни бросать, и они тут же исчезали, только круги на песке оставались.

– Это песочное болото, – со знанием дела говорит Астя. – Оно затягивает людей в песочный мир.

– А это чем тебе не песочный? – спрашиваю я, а сам уже к оазису бегу, подальше.

В оазисе на зелёных пальмах обезьянки скачут и в нас тычут пальцами – смотрите, мол, Кимка и Астя пожаловали. А одна обезьянка человечьим голосом говорит:

– Смотрите, мол, Кимка и Астя пожаловали. Мы уже давно тут ждём, чтобы кто-то в нашем оазисе появился, а то на нём, конечно же, старинное заклятие висит. На самом деле он не оазис, а очень даже часть пустыни, а мы не обезьяны, а верблюды, и пальмы не пальмы, а кактусы.

Я что-то задумался, в траву улёгся и говорю:

– Не всё сразу, дайте подумать.

Подумал и спрашиваю:

– А вы уверены, что вам так лучше будет? А то ведь я могу наоборот – пустыню в море, а вас – в китов или дельфинов.

– А пальмы будут чайками, – говорит Астя. – А чайки – птицами.

Обезьяна лапами замахала и кричит:

– Нет, нет! Быть пустыней – это наше призвание, а вы нам тут такое предлагаете. Нет, ни за что. Вы пока купайтесь в озере, ешьте фрукты, живите тут сколько угодно, а через месяц-другой мы придём за ответом и превращаться. А пока у нас тут важный поход до второго края горизонта и обратно.

Мы ничего сказать не успели, а обезьяны ускакали уже. Астя говорит:

– Давай скорее строить дом и огораживать его забором.

– Зачем это забором? – спрашиваю я. – Можно его, например, ничем не огораживать.

– Я просто заборы люблю, – говорит Астя.

И из рюкзака молоток и гвозди достаёт. А я ей говорю:

– А давай построим забор без дома. Тут и так тепло.

– Давай, – говорит Астя. – Так даже лучше. Так больше забора получится.

Хорошенький у нас получился забор – обычная перегородка метра на три, отделяющая ничто от ничего!

И вот я ловлю рыбу, Астя огурцы и помидоры собирает, а обойти наш оазис за пятнадцать минут можно. В серединке, как и полагается, озеро, а по бокам – деревья и разная природа. Несколько раз к нам всякие истощённые путники приходили, и все говорят:

– Какой у вас красивый забор! – а Астя губу нижнюю выпячивает, но это она радуется так.

Месяца через три пришли наши обезьяны (а у нас как раз рыба в озере заканчивалась) и говорят:

– Ну ладно, мы готовы, расколдовывайте нас и оазис тоже.

А я им говорю:

– Три месяца вас не было, потерпите ещё три дня, у нас рыбы ещё как раз на три дня осталось.

Но они нетерпеливые оказались, все три дня ныли одно и то же:

– Ну ладно, мы готовы, расколдовывайте нас и оазис тоже, ну ладно, мы готовы, расколдовывайте нас и оазис тоже, ну ладно, мы готовы, расколдовывайте нас и оазис тоже…

– Да мы вас лучше ещё раз заколдуем! – рассердилась Астя. – Во что-нибудь кошмарное, например в парк культуры и отдыха.

Обезьяны ничего не сказали, только заплакали тихонько. Наверное, представили, как Астя превращает их, и сначала появляется билетная касса, а потом посетители, посетители, посетители и никакого песка вокруг… Мне обезьян жалко стало, и я говорю:

– Заклинание ведь какое-то надо! Без этого обычно ничего не получается.

А обезьяны говорят:

– А, ну да, точно, заклинание там простое, нужно сказать: «Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов». Не знаем, что это такое, но звучит волшебно. Только чтобы заклинание сработало, нужно ужасом пустыни над головой помахать и забросить его подальше, а что за ужас пустыни и где его брать, никто не знает и знать не хочет.

– Всё нормально, – говорит Астя, – ужас пустыни у меня в рюкзаке сидит.

Достаёт она его, размахивает над головой и говорит:

– Сумма углов треугольника равна ста восьмидесяти градусам! – и как зашвырнёт ужас пустыни подальше.

Обезьяны в верблюдов-то превратились, но только маленьких, мне ниже колена, вместо оазиса появилась детская площадка, а на ней наш с Астей день рождения продолжают праздновать. Все верблюды куда-то исчезли, только один, чёрненький такой, говорит:

– Я, Кимка, с тобой пойду. Я и превращаться не хотел, а только так, за компанию.

Я смотрю, а у меня в руке шоколадка. И у Асти в руке шоколадка.

– Это что? – спрашивает Астя. – Кроме того, что это шоколадка?

Я сразу догадался:

– Это волшебник думает, что у нас такое второе желание. Кстати, где он?

И волшебника не было, и все гости стали расходиться, раскланиваться, говорят:

– Поздравляем, поздравляем, Кимку с одиннадцатилетием, Астю с двенадцатилетием, извините, что без подарков, мы нечаянно.

– Как это, – говорю, – с одиннадцатилетием? Нас не было всего три месяца, я считал по солнцу.

А все говорят: