Брайан Джейкс - Возвращение корабля-призрака

— Как? Мои гости сидят и смотрят на пустой стол? Куда же подевалась моя ленивая старая кухарка? Спит, поди, возле печки у огня! Неужели человек в собственном доме уже не может получить приличную еду?

Вошла Матильда, ведя за собой двух молодых служанок, ' они везли тележку, нагруженную разными блюдами. Пока накрывали на стол, кухарка дала волю своему язвительному остроумию. Помахав пальцем перед самым носом графа, она заявила:

— Завтрак был готов ещё четверть часа назад, но пришлось ждать, пока вы напялите свои фартучки и слюнявчики и доплетётесь до столовой. Говорите, я сплю возле печки? Да, у печки я смогу присесть, только если затолкаю туда вас, чтобы согреть ваши дряхлые кости, вот так-то, капризный старый скряга!

Бен и его друзья хохотали до упаду, пока эта парочка обменивалась колкостями.

— Помолчала бы, старая неряха!

— Ха, пошёл бы и подремал, слюнявый старикашка!

Граф встал.

— Я твёрдо стою на том, что вы не смеете вести себя так в моём доме, мадам!

— Так сядьте! — парировала Матильда, подмигнув Кэрей и Адамо.

Граф засмеялся и похлопал по спинке соседнего стула.

— Нет-нет, Матильда, это ты должна сесть, вот сюда, рядом со мной. Пусть сегодня завтрак подают служанки.

— Кухарки не сидят за столом вместе с господином, это неслыханно!

— Мадам, я вам приказываю сесть и позавтракать вместе с нами. Когда завтрак закончится, я сообщу то, что касается нас всех!

Завтрак был восхитительным. За грибным супом, от которого поднимался пар, последовал салат и целая коллекция сыров, потом ветчина, хлеб из грубой муки, яйца и карп, зажаренный на решётке. А после всего этого на десерт подали горячий летний пудинг, все потягивали кто сидр, кто фруктовый сок и пили из стаканов местное вино, разбавленное свежей родниковой водой.

Бен кивал головой и улыбался в. ответ на добродушные шутки и болтовню своих друзей. Но на самом деле он почти ничего не слышал, они с Недом обменивались томившими их предчувствиями.

Пёс под столом дотронулся лапой до ботинка хозяина и беззвучно сказал ему: «Не знаю почему, Бен, но мне становится как-то тревожно, что-то меня беспокоит, сам не знаю что».

Бен опустил руку и погладил шелковистое ухо чёрного Лабрадора. Он уже забыл, что прошептал ему Ангел, когда он заснул после встречи с Кэрей. Та ночь в лесу казалась ему очень далёкой. Он ответил Неду, стараясь не выдать своего беспокойства: «Я думаю, наш Ангел даст нам знать, если что-то не так. Странно, но я не могу вспомнить последних слов Ангела. А ты?»

Нед высунул нос из-под края скатерти. «Нет, ничего не помню, вот это меня и беспокоит».

Вдруг за столом наступила тишина. Доминик слегка толкнул Бена.

— Сядь прямо, — шепнул он. — У тебя такой вид, будто ты задремал. Граф хочет нам что-то сказать!

Бен очнулся.

— Что? О, простите!

Граф стянул с пальца большое золотое кольцо, на котором был выгравирован фамильный герб. Для него оно было слишком велико и легко соскользнуло на стол. Он надел это кольцо на правый мизинец Адамо, и тому оно оказалось как раз впору.

— Это кольцо твоего отца. Он был по праву хозяином Верона. На кольце печать Брегонов: лев символизирует силу, голубь — мир, а завязанная узлом верёвка означает единение. Адамо Брегон, сын Эдуарда, моего брата! Теперь графом Веронским становишься ты, это право ты получил от рождения!

Сидевшие за столом горячо зааплодировали, даже Нед вылез из-под стола и стал отчаянно вилять хвостом. Отерев слезы радости уголком фартука, Матильда повернулась к молодому графу.

— Ну что ж, сэр, вы не хотите сказать что-нибудь нам всем? Красивую речь, может быть?

Адамо встал. Он казался таким большим и сильным и в то же время счастливым и спокойным. Его широкое лицо расплылось в улыбке, тронувшей сердца всех, кто сидел за столом. Потом он склонился к Кэрей и поцеловал ей руку.

— Будешь моей графиней, Кэрей? — спросил он, с трудом выговаривая слова. — Пожалуйста!

Ответ девушки не был многословным, она просто кивнула.

Старый граф взял руки обоих в свои.

— Я наблюдал за вами и надеялся, что так и будет. Что же касается других моих друзей — Бена, Доминика и нашего верного Неда, то я спрашивал себя, что я могу сделать, чтобы отблагодарить их за возвращение ко мне Адамо. Вы не слуги — было бы неблагодарно и невоспитанно предлагать вам деньги. Но я знаю, что вы лишены родительской ласки. Поэтому я принял решение. Через несколько дней мы вместе отправимся в путешествие. Нашей целью будет Тулуза. Там, в соборе, я посоветуюсь с епископом, а потом поговорю о своём желании с юристами, чтобы все узнали: я намерен дать вам обоим своё имя. Вы останетесь жить здесь как члены моей семьи. Что касается вас, моя дражайшая Матильда, то вы станете компаньонкой нашей хозяйки. Больше никакой стряпни, никакой работы на кухне…

Ни Бен, ни Нед не слышали конца речи Винсента Брегона. Как молния среди ночи, послание Ангела вспыхнуло у них в головах, затмив всё остальное.

Бен услышал голос Матильды, когда смысл веления Ангела окончательно дошёл до него. Матильда прервала старого графа:

— Ничего подобного, сэр. Я не собираюсь до конца дней своих сидеть тут и ничего не делать. Я кухарка, кухаркой и останусь. И не пущу к себе на кухню глупых молодых девчонок. Бен, что с тобой, мальчик? Ты побелел как полотно!

Бен встал, слегка покачнувшись, он был в каком-то оцепенении, но всё же нашёл правильный ответ:

— Через минуту со мной всё будет в порядке, спасибо! Наверное, Матильда, вашего прекрасного вина оказалось слишком много, хоть оно и было с водой. Не беспокойтесь, пожалуйста. Я немного пройдусь, подышу свежим воздухом. И всё будет хорошо. Нед пойдёт со мной.

Доминик — Ликотворец из Сабады — всмотрелся в затуманившиеся голубые глаза друга. Они были печальные и какие-то отчуждённые.

— Бен, ты не хочешь, чтобы и я пошёл с тобой?

Бен знал, что Доминик способен понять, что происходит на самом деле. Он с нежностью перевёл глаза на старого графа, на Матильду, потом на Адамо с Кэрей и, наконец, снова посмотрел на Доминика.

— Нет, приятель, — прищурился он. — Ты оставайся здесь. Мне нужен только Нед.

И Бен с Недом вышел из комнаты.

Прошло четыре дня. Вечером Бен и Нед сидели в дюнах, глядя на воды Гасконского залива. Все слезы уже были выплаканы. Мальчик и пёс покидали Верон очень быстро, они шли днём и ночью и останавливались ненадолго, на какой-нибудь час, когда их одолевала усталость. Они подгоняли сами себя, торопясь расстаться с дорогими их сердцу друзьями, ибо тем суждено было постареть и уйти из жизни, тогда как Бен и Нед оставались вечно молодыми.