Ю Несбё - Доктор Проктор и конец света (как бы)

— Вот это, я понимаю, ловушка, — прошептал Булле. — Макнуть все наши носки в пищевой краситель, который не отстирывается, положить их в стиральные машины в наших домах и ждать, когда лунные хамелеоны попадут в ловушку. Гениально, Лисе!

Лисе улыбнулась. Честно говоря, она была очень довольна собой.

— А теперь остается пойти по следу и узнать, где они прячутся, — сказала она.

Доктор Проктор вывел финские сани — он заранее поставил их с внутренней стороны ворот, потому что передвигаться по городу надо было как можно тише.

— Поехали, — сказал Грегор и встал сзади у руля финских саней.

Булле уселся на сиденье и посветил на отпечатки ног, профессор и Лисе заняли места на полозьях позади Грегора.

Грегор стал отталкиваться своими мощными лягушачьими лапами.

— Тише, тише, Грегор, — попросил доктор Проктор. — Не так быстро. Он не должен догадаться, что его преследуют.

Грегор убавил темп, и они стали рывками продвигаться вперед в свете уличных фонарей, совершенно бесшумно, если не считать тихого пения полозьев. Булле светил фонариком вниз на следы и отдавал короткие команды, когда надо было свернуть налево или направо.

В одном саду стоял снеговик, его черные круглые угольки-глаза с изумлением проводили перегруженные финские сани.

Через какое-то время Булле велел остановиться.

— Следы кончились, — шепотом сказал он.

Грегор перестал толкать сани, они застыли на месте, все стали смотреть по сторонам и прислушиваться.

— Может быть, он превратился вон в то дерево, — прошептал Булле.

— Или вон в ту собачью конуру, — прошептал доктор Проктор.

— Или в этот снег, — прошептала Лисе. — Но почему исчезли следы?

— Подождите, — сказал Грегор, почему-то не понижая голоса.

Он сошел с финских саней и под взглядами соратников зашагал по дороге, которой они только что приехали.

Через шестьдесят метров он остановился и показал вниз:

— Вот здесь кончаются следы. Около люка. Он спустился в люк.

Остальные собрались вокруг. Грегор наклонился и поднял крышку.

Булле посветил фонариком вниз, в черноту. Оттуда не доносилось ни звука, кроме эха падающих капель.

— Что будем делать? — спросила Лисе.

— Элементарно, — сказал Булле. — Нам нужны добровольцы. Те, кто готов спуститься и продолжить преследование, поднимите руку.

Он произвел подсчет. Это не заняло много времени.

— Нуль добровольцев, — сказал Булле. — Ладно. Но тогда я вызываюсь добровольцем решать, кто будет добровольцем. И я решаю, что это… — Булле покрутил пальцем в воздухе и показал на самого себя: — Буду я!

— Один ты? — сказала Лисе. — В таком случае все мы составим тебе компанию.

— Ни за что! — заявил Булле. — Один маленький мальчик шумит меньше, чем четверо. Кроме того, я могу пролезть даже по самой тонкой трубе. Позаботьтесь пока о Перри.

Булле приподнял шапку, вынул паука и протянул его на кончике пальца Лисе. Девочка осторожно взяла его.

— Булле, об этом не может быть и речи, — очень решительно сказал доктор Проктор.

— Может. — Булле обмотал горло длинным шарфом и дважды кашлянул: — Дорогие соратники-сопротивленцы. Не страшитесь. Пусть моя жертва станет не напрасной, пусть она будет означать продолжение борьбы со злом. Передайте привет моему гарему из наложниц и очаровательных любовниц, если я не вернусь живым. Расскажите им, что Булле просил их не плакать. Не плакать слишком много, во всяком случае. — На этом Булле зажал большим и указательным пальцами свой веснушчатый нос, сказал: — Прощайте! — подпрыгнул и — жжик! — исчез в черной дыре.

— Он сумасшедший! — воскликнула Лисе.

— Вот по этому пункту, — сказал доктор Проктор, — никогда никаких сомнений не было.

Где-то далеко внизу раздался тихий всплеск.

— С другой стороны, — добавил профессор, — он прав: человек его роста будет шуметь меньше, чем мы четверо. Но может быть, ему пригодилась бы помощь знатока тех мест… Как ты думаешь, Грегор?

Гальваниус поднял взгляд от люка и застыл.

— Почему… почему ты смотришь на меня? Ик!

— Ты плаваешь, как лягушка, — сказал доктор Проктор. — И видишь в темноте, как лягушка. И самое главное: ты знаешь тех, кто там живет и кто может нам помочь.

— Тех, кто там живет… — повторил Грегор. — Они ведь лягушки, а лягушки довольно глупы и совсем не жаждут помогать. У лягушек нет такой привычки.

— Смотри сюда. — Профессор достал из кармана какую-то банку. — Думаю, ты можешь сделать пару глотков вот этого.

Грегор взял банку, посмотрел на этикетку и прочитал вслух:

— «Среднесильный эликсир силы доктора Проктора». — Он с подозрением посмотрел на профессора: — Ты хочешь, чтобы я стал еще больше похож на лягушку, Виктор? Эта отрава разрушила мне жизнь!

— Я немного… доработал его, Грегор. Здесь меньше экстракта из лягушки-носорога, поэтому и побочное действие теперь не такое мощное.

— Нет! — взвизгнул Грегор, побагровев так, что казалось, он сейчас лопнет, и швырнул банку на землю.

Она разбилась вдребезги.

— Гм, — сказал доктор Проктор. — Значит, надо добавлять меньше норвежского лемминга типа «А». [15] Возможно, потому, что норвежские лемминги — обычно мирные и робкие зверьки — иногда становятся дерзкими и агрессивными.

— Эй, вы! — крикнула Лисе. — Пока вы тут ссоритесь, Булле один пытается спасти мир от ужасной участи.

Двое взрослых — ну, во всяком случае, двое проживших на свете несколько больше, чем она, — мужчин посмотрели на девочку.

— Как вы думаете, — Лисе наклонилась к Грегору, — что скажут остальные из «Пятерки победимых», когда узнают, что вы не захотели помочь Булле в борьбе с лунными хамелеонами, Грегор?

Грегор фыркнул так, что из носа пошел пар.

— А плевать я хотел на то, что скажет фре… — Он вдруг замолчал. — Ик!

— Фрекен Стробе? — невинно спросила Лисе. — Вы плевать хотели на то, что скажет фрекен Розмари Стробе?

Грегор твердо выдержал взгляд Лисе. Потом его твердость размякла. И наконец он пробурчал раздраженно:

— Да-да, конечно. Я спущусь туда!

И без всяких «если» и «когда» он тоже исчез в черноте люка.

Булле стоял по пояс в дурнопахнущей воде и пытался осветить пространство вокруг себя, но темнота была непроницаемой. Свет падал на черно-коричневую воду и стены коллектора, по которым плясали тени копошащихся крыс — во много раз больше самих крыс. Во всяком случае, Булле очень на это надеялся. И тут он подскочил от ужаса, почувствовав на своем плече чью-то руку.

— Это я, — сказал Грегор. — Выключи фонарик.

— Ты что, с ума сошел? Без фонарика мы не увидим того самого.