Сэм Левеллин - Милые Крошки

Маргаритка встала.

— Спасибо, Капитан, — сказала она — Теперь нам есть над чем подумать.

— Il n′y a pas de quoi , — ответила Капитан со старомодной учтивостью. — Маргаритка, не провести ли нам тесты для нянь — проверить, так сказать, на должной ли они высоте? Где-нибудь через полчасика?

— Охотно, — сказала Маргаритка.

Капитан ушла.

Наступило молчание. Первой, естественно, заговорила Маргаритка:

— Нам навешали лапши.

— Заливает, — сказала Примула.

— Стопроцентная брехня, — сказал Кассиан.

— По крайней мере, большая часть, — сказала Маргаритка. — У нас здесь Капитан грабителей, которые воруют части Королевского Медведя, чтобы собрать их и типа доставить удовольствие бывшей коронованной особе, довольно незначительной особе, осмелюсь заметить, от которой награды ждать как от козла молока. Ну?

— Бабушкины сказки! — сказала Примула.

— Тьфу! — сказал Кассиан.

— И этот Белый Ван Дал со строителями, — сказала Маргаритка. — Может, они и существуют, но на что им Медведь?

— Ерунда какая-то, — сказала Примула.

— До неправдоподобности причудливая выдумка, — нахмурясь, сказал Кассиан.

— И медвежья лапа…

— Которую нельзя подделать, потому что не тот аромат…

— Крепковат? — сказал Кассиан. — В смысле, не всё ли равно, как от неё пахнет?

— Точно. И наконец, — сказала Маргаритка, — откуда Капитан знает про эту лотерею ЛИБОЛЮ? Если её там не было?

— Она же профессиональная грабительница, — напомнила Примула.

— Крайне маловероятно, — сказал Кассиан. И так нахмурился, что ни в сказке сказать, ни пером описать. — А всё-таки…

— Что? — сказала Маргаритка.

— Выкладывай, — сказала Примула.

— Понимаю, это прозвучит глупо. Но знаете, я вроде как… ей верю.

Снова молчание, смущённое и даже в некоторой степени потрясённое. Наконец Примула сказала:

— Я тебя понимаю.

А Маргаритка шмыгнула носом и поджала губы. Она тоже понимала Кассиана. В Капитане однозначно что-то есть…

— И ещё, — сказал Кассиан. — У Старшего Механика в кабинке — голова медведя.

Крошки опять замолчали, пытаясь уложить всё это в своих головах.

Наконец Маргаритка раздраженно вздёрнула подбородок.

— Не могу я больше разбираться с этой ерундой, думать и так далее, — заявила она. — Будем ждать, будем говорить, только когда к нам обратятся, будем немножко видны и совсем не слышны.

Остальные двое, успокоенные этой Первостепенной Няниной Заповедью, кивнули.

— А когда наступит подходящий момент, — сказала Маргаритка, — мы ударим.

— По чему? — спросила Примула.

— Перестань задавать глупые вопросы, — сказала Маргаритка. — Так. Пора тестировать нянь. Соберитесь с мыслями и давайте спасём нескольким людям жизнь.

Тесты закончились часам к пяти. Пришла Капитан.

— Ты изумительно поработала, — сказала она. — Не сомневаюсь, это было утомительное дело. Кто-нибудь справился?

— Двое, — сказала Маргаритка. — Довольно много полупригодных и небезнадежных. Но готовы только двое, а именно, Пит Фраер и Большой Багаж. Хотя Большой Багаж немного того…

— Ясно, — сказала Капитан.

— Ручка, — сказала Маргаритка. — И размер. Из-за ручки шляпа сидит неправильно. Слишком большой размер.

— Яснее не выразишься, — сказала Капитан.

Маргаритка поджала губы.

— Я всегда говорю: вещи надо называть своими именами, — сказала она.

Капитан нахмурилась.

— Маргаритка, позволь бестактный вопрос. Тебе иногда не кажется… что ты немножко превращаешься… в няню?

— Боже упаси! — воскликнула Маргаритка.

— Да, — сказала Примула. — Нам кажется. Все признаки налицо.

— Да как ты смеешь! — крикнула Маргаритка. — Оба отправитесь спать без…

— Видите? — сказал Кассиан.

На Маргаритку вдруг навалилась усталость. Она прислонилась к Капитану, и та погладила её по голове.

— Ничего, ничего, — сказала Капитан. — Сие есть могучие силы, и мы беспечно прибегаем к ним с опасностью для себя.

В эту секунду меж лучей закатного солнца зазвучал серебристый звонок контактного телефона ООО «Оцелот».

Изящным движением наманикюренной руки Капитан показала в ту сторону. Маргаритка взлетела на мостик. Там стоял Пит Фраер с телефонной трубкой в руке.

— Один момент, мадам, — сказал он и передал трубку Маргаритке.

— Чем могу служить? — сказала та.

Человек на том конце провода чихнул.

— Извините, — сказал мужской голос. — Гитарная струна в носу.

— Как неприятно, — произнесла Маргаритка со Стопроцентно Няниной Холодностью. — Чем могу помочь?

— Нужна няня. Алло? С кем я говорю?

— С теми, кому вы звоните. ООО «Оцелот, Воспитание и Охрана Детей».

— Прелестно, — сказал голос. — Слушай, подруга, никого не могу найти. Я подумал, может, вы сюда приедете и… ну, что ли, найдёте кого-нибудь?

— Кого-нибудь?

— Ну да — детей.

— Они потерялись?

— Подевались. Ну да, потерялись.

— Адрес?

— Гитар-Холл, гольф-клуб «Разукушен».

— А имя?

— Эрик Трэшметалл. Наверное, слыхали обо мне. Слушайте, мне надо бежать. Ключ под ковриком, ага?

— Ага, — сказала Маргаритка, сделав пометку в блокноте. — Я сейчас проверю.

— Трэшметалл? — жарко зашептала ей на ухо Капитан. — Эрик? Он был на медвежьей лотерее. Принимай заказ.

— Рада сообщить, — сказала Маргаритка, — что мы будем на месте через пятнадцать минут.

— Кто это?

— Всё те же — ООО «Оцелот».

— А. Ну да. Слишком много…

Телефон умолк.

И началась обычная суматоха. Звенели звонки, по стальным лестницам топали башмаки, и ровный металлический голос Капитана объявлял по судовой трансляции: «Дежурную няню на посадочную площадку». На самом деле весь этот кавардак был излишним, потому что дежурных нянь осталось всего две. Но (как заметила Капитан) грабителям по душе небольшой переполох — иначе с чего бы им стать грабителями?

— Что скажете? — спросила Маргаритка брата и сестру, ставя на подзарядку электрошокер.

— Чудн о, — сказал Кассиан.

— Что-то здесь нечисто, — сказала Примула.

— Значит, будем присматриваться, долго и внимательно, — сказала Маргаритка. — И доложим.

— Позже, — сказала Примула.

— Позже, — сказал Кассиан.

— Позже, — согласилась Маргаритка.

И вот «ягуар» с Маргариткой и няней Питом за рулем, повизгивая шинами, устремился к Гитар-Холлу.

Кончились ковры, деревянные лестницы сменились железными, и, по мере того, как Кассиан всё дальше углублялся в нутро «Клептомана», на сердце у него становилось всё легче и легче. Конечно, исходя из предположения, что у него было сердце. Сам он в этом уверен не был. То есть что-то в груди у него, конечно, стучало и в неприятные минуты казалось сделанным из свинца, а в менее неприятные — из чего-то более легкого, может, из алюминия. Сердце это или нет — он толком не знал, да и, по правде говоря, ему это было до…