Джоанн Роулинг - Гарри Поттер и Кубок огня

Тем временем житья в стенах замка вовсе не стало. Рита Скитер опубликовала в «Пророке» статью о Турнире Трёх Волшебников. Но о состязаниях там говорилось мало. Большую её часть составляло красочное жизнеописание Гарри. Едва ли не половину первой страницы занимала его фотография. Фактически вся статья, продолжавшаяся на второй, шестой и седьмой страницах, посвящена только ему, имена чемпионов Шармбатона и Дурмстранга перевраны, о них сказано несколько слов в самом конце статьи, а имя Седрика вовсе не упоминалось.

Статья появилась десять дней назад, но стоило Гарри о ней вспомнить, ему хотелось провалиться сквозь землю. Рита Скитер такого понаписала, чего он не только в чулане, в жизни своей никогда не говорил.

– Моя сила – это дар, унаследованный от родителей, – сообщала статья. – Если бы мама с папой увидели меня сейчас, они бы очень мною гордились. Да, по ночам я всё ещё плачу, вспоминая о них, и не стыжусь в этом признаться. Я знаю, на Турнире ничего со мной не случится, потому что родители смотрят на меня с небес…

Рита Скитер не только превратила его «м-м» в длинные, нудные предложения, но ещё опросила других хогвартцев, желая узнать их о нём мнение.

– В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появляется в обществе Гермионы Грэйнджер, сногсшибательной красавицы-маглы, которая, как и Гарри, одна из самых блестящих студентов школы.

С появлением статьи многие, главным образом слизеринцы, завидев Гарри, цитировали её, отпуская оскорбительные шутки.

– Тебе дать, Поттер, носовой платок? Вдруг на трансфигурации разревёшься!

– С каких это пор ты самый блестящий ученик школы? Разве это вы с Долгопупсом основатели Хогвартса?

– Гарри, привет! – окликнул его чей-то голос.

– Да, конечно! – Гарри свернул в коридор и ответил оттуда – с него хватит! – возможному обидчику: – Все глаза выплакал! Пойду ещё поплачу!

– Да что с тобой? Ты выронил перо!

Это была Чжоу Чанг. Гарри покраснел, нагнулся и поднял перо.

– Прости… – только и мог выговорить.

– Удачи тебе во вторник. Надеюсь, ты прекрасно со всем справишься.

Чжоу ушла.

«Какой же я безмозглый дурак, – подумал Гарри, – по голосу не узнал…»

Гермионе тоже доставалось. Но она не отыгрывалась на невинных людях. Гарри восхищало её поведение.

– Сногсшибательная красавица! – столкнувшись с Гермионой сразу после статьи Риты, взвизгнула Пэнси Паркинсон. – «Мисс Бурундук»!

– Не обращай, Гарри, внимания, – с достоинством произнесла Гермиона и, гордо подняв голову, будто не слыша, прошла мимо хихикающих девчонок. – Не обращай внимания, и всё.

Но как он может не обращать внимания? Сообщив Гарри о наложенном на них наказании, Рон больше не сказал в тот вечер ни слова. У Гарри теплилась надежда, что всё у них с Роном наладится: ведь они будут два часа вместе готовить препараты из крысиных мозгов – погружать их по распоряжению Снегга в соляной раствор. Но в тот день вышла статья Риты Скитер, и Рон, как видно, в который раз убедился, что Гарри только и делает, что гоняется за славой.

Гермиона очень на них сердилась. Подходила то к одному, то к другому, стараясь помирить их. Гарри был непреклонен: он заговорит с Роном, если тот поверит, что не Гарри бросал в Кубок своего имени и попросит прощения за «лжеца».

– Он первый начал, – стоял на своём Гарри. – Пусть первый и подойдёт.

– Но тебе его не хватает! – теряла терпение Гермиона. – И я точно знаю, ему тоже без тебя плохо.

– Мне… мне его не хватает? – возмутился Гарри. – Ничего подобного!

Он говорил неправду. Гермиона была его самый верный друг, и он действительно её любил. Но всё-таки она не могла заменить Рона. С ней не повеселишься, всё библиотека да библиотека. Он так и не постиг Манящих чар. Наверное, в нём родилось какое-то стойкое внутреннее сопротивление. Гермиона объяснила, что в таких случаях помогает только знание теории, поэтому в обеденный перерыв они не выходили из библиотеки.

Виктор Крам тоже проводил за книгами много времени. Его-то что сюда гонит? Изучает чего? Или готовится к первому туру? Гермиона часто жаловалась, что Крам постоянно торчит в библиотеке. Нет, Крам ей не докучал. Но из-за книжных полок за ним вечно подглядывали хихикающие девчонки, и это мешало сосредоточиться.

– Чего они в нём нашли! Красивым его не назовёшь! – возмущалась она, глядя на носатый профиль Крама. – Он знаменитость, вот девчонки и бегают за ним. Они бы и не взглянули на него, если бы он не владел этим приёмом, «финтом Вонки»…

– Не Вонки, а Вронски, – буркнул Гарри. Его не просто коробило, когда не так произносились термины квиддича, он представил себе, что бы почувствовал Рон, услышь он из уст Гермионы «финт Вонки».

Странно, когда чего-то страшишься и отдал бы всё, лишь бы замедлить время, оно, наоборот, мчится, как сумасшедшее. Дни перед первым туром летели так, словно кто заговорил стрелки часов и они стали бежать с удвоенной скоростью. Куда Гарри ни шёл, страх преследовал его, так же как ехидные замечания, вызванные статьёй Риты Скитер.

В субботу, накануне первого тура, ученикам, начиная с третьего курса, позволили пойти в Хогсмид. По мнению Гермионы, Гарри не мешало бы немного развеяться. Долго его уговаривать не пришлось.

– А как же Рон? – спросил Гарри. – Может, ты хочешь пойти с ним?

– Э-э… – Гермиона слегка покраснела. – Я подумала, мы могли бы с ним встретиться в «Трёх мётлах».

– Ни за что! – наотрез отказался Гарри.

– Но это глупо…

– Я пойду, но встречаться с Роном не буду. Надену мантию-невидимку.

– Ладно, как хочешь, – обречённо вздохнула Гермиона. – Когда ты в мантии, с тобой неудобно разговаривать. Не поймёшь, на тебя я смотрю или куда-то мимо.

В спальне Гарри натянул мантию-невидимку, спустился в холл, и они вместе с Гермионой отправились в Хогсмид.

Как славно в мантии! Мимо проходят ученики, у многих приколот значок «Поддержим Седрика», но Гарри никто не видит – и никаких насмешливых шуточек!

– Зато все теперь пялятся на меня, – нахмурилась Гермиона. Они только что вышли из «Сладкого королевства» и жевали шоколадки со сливочной начинкой. – Думают, я сама с собой говорю.

– А ты старайся не так сильно шевелить губами.

– Сними, пожалуйста, ненадолго мантию. Здесь никто не станет к тебе приставать.

– Да? А ты оглянись!

Из «Трёх мётел» как раз вышли Рита Скитер и её фотограф. Приглушённо переговариваясь, они прошли мимо Гермионы, не удостоив её взглядом. Гарри пришлось вжаться в стену магазина, чтобы Рита не задела его сумочкой из крокодиловой кожи. Наконец парочка удалилась.

– Она остановилась в деревне. Держу пари, приехала посмотреть первый тур, – сказал Гарри, и ледяная волна страха окатила его. Но он о своём страхе и словом не обмолвился. Они с Гермионой вообще мало говорили о предстоящем туре. У Гарри было такое чувство, что Гермиона даже думать об этом не хочет.